Путч. Часть II

К вечеру 19 августа народ подтчгивался к Белому дому. Обстановка там напоминала КСПшный сейшн – жгли костры, пели песни, произносили пылкие речи. Все больше и больше это напоминало спектакль. Вот выдержка из МН «В первый день переворота в стране введено чрезвычайное положение, однако границы, которые, как известно, контролируются подчиненными КГБ войсками, не перекрыты, продолжают работать аэропорты, принимая и выпуская самолеты во всех направлениях. Закрываются непослушные газеты, прерываются независимые каналы радио и телевидения. Однако в газеты со всей страны идет информация, продолжают работать факсы и телетайпы, в том числе и международные, функционируют все виды телефонной связи и, что самое поразительное, «вертушки». В страшную ночь путча «МН» связывались по спецсвязи с «Белым домом», Министерством обороны, МВД, КГБ».

20 августа дело пошло повеселее, построили баррикады, серьезного оборонного значения не имевшие, подтянулись военные с танками – все как у взрослых, их обозвали «героями перешедшими на сторону народа». Тогда я первый раз увидел танк изнутри – с комвзвода мы пили водку на броне и закусывали арбузами (хотя здесь могу ошибаться, вполне вероятно что лейтенант от водки отказался). Что это были за герои нам потом рассказал Грачев: «Рано утром мне позвонил Язов и сказал: «Выдвигай свои войска в Москву для охраны объектов». Никакой дополнительной информации не последовало. - Вы выполнили этот приказ? - Конечно. Я же напрямую подчинен министру обороны... - То есть слухи о том, что армия раскололась и десантники перешли на сторону Ельцина, не соответствуют действительности? - Конечно. Если бы я позволил своим войскам расколоться, то в ту же минуту был бы смещен... Поймите правильно: Язов приказал мне взять под охрану пять объектов - Гостелерадио, Моссовет, Верховный совет РСФСР, Госбанк и Госхранилище. Но и Ельцин распорядился выделить себе охрану».

После путча был опубликован «Дневник из осажденного парламента» сотрудника Верховного совета РСФСР С.Хабирова, который журналисты назвали «поразительным документом сегодняшнего, но уже легендарного времени»: «20.08.91. Ночь прошла в напрасной тревоге. Москву сотрясает гул боевой техники, курсирующей неизвестно откуда и куда... 21.08.91. 4.35. Стоит страшное спокойствие. Неясно, кто и что задумал... Саша Любимов назвал эту, чего уж таить, жуткую тишину во мраке войной нервов. Верно. Молодец мужик... Договорились о месте и времени встреч в случае подполья. Уйдем с оружием. Видимо, уже иначе нельзя». Cудя по этому «поразительному документу», объективно преступление советской военщины состояло в том, что защитникам демократии пришлось пережить «напрасные тревоги», «страшное спокойствие» и «жуткую тишину».

В ночь с 20 на 21 августа случилось то, что должно было случиться – какая революция без жертв? Бронетанковый патруль, посланный к Министерству иностранных дел на Смоленской площади, двигался по Садовому кольцу, которое в туннеле под проспектом Калинина оказалось перегорожено баррикадой из троллейбусов. От «Белого дома» это место довольно далеко, и патруль двигался не к Белому дому, а перпендикулярно, т.е. угрозы для оплота демократии не представлял. По краям туннеля собралась большая толпа молодежи с заготовленными брезентами, емкостями и бутылками с бензином. Передние боевые машины пехоты (БМП) раздвинули троллейбуcы и прошли вперед, к месту назначения, но перед замыкающими колонну машинами с помощью автокранов баррикада была закрыта. Брезентами машины были ослеплены, а затем подожжены бутылками с бензином. Один юноша погиб, когда прыгнул в БМП, а затем, пытаясь перебраться в другой отсек, зацепился ногой, упал и ударился головой об асфальт. Уже мертвый, он попал под колеса ослепленной и горящей БМП, которая судорожно двигалась в туннеле.  Второму в голову попал осколок пули, которая при выстреле одного из солдат в воздух ударилась о крышку люка и раскололась. Третий погибший был убит пулей. Экспертизе не удалось установить, кто в него стрелял, пуля не найдена. По утверждениям солдат и в соответствии с видеозаписями инцидента (они велись со многих сторон места происшествия представителями многих советских и иностранных компаний, которые предоставили следствию свои записи), солдаты стреляли только в воздух.  Выскочившего из горящей БМП механика-водителя облили бензином и подожгли. 

По иронии судьбы, именно тому подразделению, на долю которого выпало быть повинным в смерти трех юношей, было приказано передвинуться от Министерства иностранных дел на охрану «Белого дома», и одни и те же солдаты и офицеры, сами того не зная, были одновременно и «фашистскими убийцами», и «героями, перешедшими на сторону народа». После четырех месяцев следствия по делу о гибели юношей в туннеле уголовное дело прекращено и сделан вывод: экипаж БМП-536 подвергся нападению, оружие было применено законно. То есть, даже если бы солдаты стреляли на поражение, это было бы правомерным.

Утром 21 августа все закончилось. Горбачева привезли в Москву, а членов ГКЧП арестовали. Кроме одного. Перед арестом покончил с собой министр внутренних дел Пуго. Прибывший почему-то его арестовывать экономист Явлинский (в тот момент - частное лицо) сделал любопытное заявление. Тело Пуго лежало на диване, а на полу - его жена с простреленной головой. «Нас удивило, - сказал Явлинский, - что пистолет Пуго аккуратно лежал на столике у дивана. Как мог положить пистолет человек, пустивший себе пулю в висок? Дело объяснилось - мы вспомнили, что после Пуго в себя стреляла его жена». Жена, как хорошая хозяйка, даже после выстрела себе в висок обязана была положить вещь на место. Позже на Западе были опубликован «слив» из МВД о том, что в голове Пуго оказалось три пули.

Путч закончился совершенно неожиданно и странно – ведь никакой военной угрозы демократы для «путчистов» не представляли и наступления на них не вели. С другой стороны, никакой эволюции во взглядах самих «путчистов» также не наблюдалось, никаких переговоров, на которых они под давлением постепенно сдавали бы свои позиции, не было. Почему?

Tweet