Есть у меня старший товарищ, Леха Петрович с погонялом Бобрович. Кликуху ему дали  в социальных сетях, когда он захуярил туда фотку с убитым бобром. Куча защитников живой природы набежало пооплакивать животину и похуесосить Леху. Ну он недолго думая и переникнеймился, чем вызвал новый шквал пожеланий сдохнуть в муках и возродиться в образе убиенного бобра, чтобы опять сдохнуть.

Ну вот сидим мы как то, бухаем и он предлагает, мол, а погнали Шубин на охоту. Завалим какую нить зверюгу, зайца там или белку, а если, грит, повезет то и медведя встретим. Сомнительный джекпот, скажу вам. И хуй тут поймешь – кому действительно повезет в этом случае. Петрович, отвечаю, из меня так-то охотник как из Кличко чтец-декламатор. В армии вон ротный всегда в моих мишенях гвоздиком дырки наковыривал, чтобы не портить отчетности по стрельбе. Так что извини, но на это неперспективное мероприятие я вряд ли подпишусь. И вооще мне зверушек мочить Бхагавадгита с Кришной запрещают, бо это грех гасить их запросто так. А жрать водку закусывая свиной отбивной они тебе, значит разрешают, возмутился Леха и постукал мне кулаком по голове. По отечески так. Лехе даром что седьмой десяток пошел, но кулак у него вполне себе крепкий и рука тяжелая. Да и хуле ей легкой то быть. Он с год назад удачно так с лестницы наебнулся что поломал обе руки. Нехуево так поломал, что врачи решили ему в качестве бонусов ввинтить десяток шурупов и пару пластин в суставы. И теперь на рентген снимках Леха похож на инопланетное чудовище. Хотя и на обычных фотографиях в нем чота от Чубакки  просматривается. Но этот апгрейд не унял его страсти к убийству братьев наших меньших и как тока заканчивается лето у Петровича начинается охотничий зуд.

Вобщем я дал себя уговорить и утром мы ехали в сторону Вологодчины. Петрович рулил, а я дремал под его бухтение, как там типа пиздато, красиво и чуть ли ни рай на Земле…

Ну чо сказать. Видать я как то проспал таможенный контроль в райскую обитель, потому что когда мы остановились у избухи, которую Леха гордо назвал «охотничий домик», я ничего похожего на Эдем не увидел. А скорее увидел я некое начало апокалипсиса. Поросший мхом домик угрожающе покачнулся, когда я дернул за перекосившуюся дверь, а из разбитого окна испугано вылетела какая-то птица или летучая мышь. А может и ангел. Хуй их там разберешь – райских обитателей. Петрович уверенно так прошел внутрь. Это, грит, Шубин, наша резиденция на время охоты. Вооще-то, мол, тут целая деревня таких пиздатых строений, но она тока на карте и осталась. Все дома мой кент купил и теперь он навроде помещика тут, но без крепостных. Мы сюда наезжаем пару-тройку раз в году, чтобы погонять лесное зверье и попить водки вдали от цивилизации. Так что со второй части и начнем, тока ща сразу нада печку затопить и воды наносить, а то ночи тут холодные, а утро обещает быть уж больно засушливым. Ну судя по тому что бырла Леха взял целую канистру, про утро я даже не засомневался.

Бырло лили по всем правилам охотничьих вылазок – с песнями, хороводами и спорами о политической ситуации в мире. Успокоились часам к трем ночи. Как говорил мой отец – сон алкоголика тревожен и краток и в шесть утра меня стал расталкивать Петрович. Какого хуя надо так рано переться уничтожать фауну, я не понял. Отмазки, что, мол, а давай еще поспим часик, чтобы звери тоже повылазили из своих нор и дупел полюбовались перед смертью солнышку, не прокатили. Пришлось вставать и собираться. Леха подковырнул доску на полу и достал оттуда ружье. Я на всякий случай спросил, а с чем типа я охотиться буду – капканы ставить или ямы-ловушки рыть? Но Леха сказал, что даст мне кого нить подстрелить, если я изъявлю желание, а так то у него ствол тока один хоть он и двуствольный. Ну мне по большому счету по хуй было и где то даже я обрадовался что не придется тащить с собой эту бандуру. Вышли…
Идем по лесу. Голова болит. Слегка присушивает. Комары и мошка радуются редким гостям. Вообщем настроение пиздатое. У них. У меня так себе. Леха с ружьем на плече бодренько так вышагивает. На землю чота зырит. То остановится и с умняком какое-то дерьмо рассматривает. То в руки его возьмет, в ладошках потрет, понюхает. Ну вылитый Натти Бамп-Кожаный Чулок, сука, на тропе войны. Я потихоньку матерюсь но делать не хуй. Дороги назад не помню, так что плетусь с этим, блядь Дерсу Узала подольского разлива и в мыслях тока одно – чтоб ему хуевато стало и он назад повернул. Твари всякие вокруг нас прыгают, но Леха на них внимание не обращает. Мол, грит, это все недостойно настоящего охотника и из-за этой мелочевки я даже ружье с плеча снимать не буду. Я уж думаю, скорей бы он кого нить прихуярил, сфотался с трофеем и успокоился. Поэтому на всякий шорох его внимание обращаю. Мол, хуярь вон в кусты, там зверь дикий точно сидит. Видишь как ветки колыхаются.  Или вон полетела птица какая-то. Прерви ее полет и пошли в домик охотничий водку пить и консервы хавать. Ну и все в таком же духе.

Он ко мне повернулся и начал отчитывать, мол, хуле ты ноешь, мы тока начали охотиться и еще на след достойной вниманию зверюги не напали, и если я буду пиздеть постоянно под руку то он ща поиграет со мной в Вильгельма Теля. А потом он чота так замолчал и взгляд мимо меня упер в сторону. Я голову повернул и охренел от картины «Утро в сосновом лесу», хотя уж давно не утро было. Хуярят к нам не спеша три разнокалиберных медведя и на мордах у них весьма игривое настроение нарисовано. Я опять к Лехе поворачиваюсь и чота смотрю, он на дерево лезет шо тот электромонтер шестого разряда без «когтей» и страховочного пояса. Ну я не стал долго анализировать чо это за тактический охотничий ход. Думаю, раз опытный хантер так делает, то и мне, нубу, надо брать с него пример и полез за ним. Леха то на медведя видать не раз ходил. Чувствуется класс и опыт. Удобную такую ветку облюбовал. Умостился на ней жопой и наблюдает, как я пытаюсь по сучкам к нему забраться. Ну выбрал и я себе местечко более-менее пригодное для охоты. Отдышался и спрашиваю его, а чо, мол, мы тут делаем, если зверье нас внизу поджидает? И не просто поджидает, а вроде как и самый крупный из них  на задние лапы встал и пытается к нам забраться. Да хуйня, Шубин, говорит Петрович, это он просто лыко дерет. Куда ему с такой тушей забраться то. А сам сука смотрю и на пару веточек так вверх передвинулся. Да и я думаю, если уж Петрович со своим центнером с лишним на ель мотыльком взлетел, то хуле там медведю не спеша на нее взобраться. И чота мне так стремно стало. Вспомнил я и как Лео медведь трахал, и как из Хопкинса эта зверюга хотела себе сандвич сделать, и про судьбу Тредуэлла. Петрович, говорю, я ща немного серану, но ты не обращай внимания, это не из-за неуважения к тебе, а для сбрасывания внутреннего напряжения и от нахлынувших воспоминаний. А хуярь, грит, не объясняй, я, мол, уж два раза сбросил и чую что это не предел.

А медведь видать чувствует что в воздухе запахло напряжением и мордой чота так вверх водит и порыкивает. Недовольный значит развивающимся сценарием. Снова встал на четыре кости и начал вокруг похаживать. Ну а мы сидим как два обосраных филина. Глазами лупаем. Тут я начинаю в непонятки впадать. Леха, грю, а какого хуя ты не завалишь зверя? Давай-ка залпом из двух стволов ебни ему, так чтобы тварь поняла – кто тут царь природы. А я потом ногу ему на бошку поставлю и фотку сделаю. Та не, Шубин, мямлит Перович, у меня тут заряд то «семерочка», а от нее вреда медведю не больше чем для тебя от пробы Манту. Так что никаким образом нам с этой скотины чучело не сделать и ноги ты лучше свои подбери повыше, а то вон уже мелкий чота медленно но упорно к нам приближается. Ты, грю, знаток дикой природы, сука, у нас или я? Давай думай пошустрее – как нам от зверья съебаться, бо мои познания из жизни медведей не очень то. Я знаю, что они не любят когда спят на их кроватях, едят с их мисок и сидят на их стульях. А любят мед, малину и кататься на велосипедах. Но эти экземпляры чота ни разу не похожи на сладкоежек, а даже совсем наоборот – видно что не прочь они закусить двумя обосравшимися типа охотниками.

Ну, грит Леха, есть у меня один охуительный план. Ты, Шубин, ща резко, со скоростью три джи, спускаешься вниз и бежишь в сторону реки. Медведи за тобой, а я в это время уебываю к домику. Я выслушал этот гениальный план. Даже два раза про себя повторил и спрашиваю, а собственно не пойму, где тут мой интерес? Или мне какую-то медаль за победу в этом забеге дадут? А интерес, отвечает мне Петрович, в том, чо ты своим самопожертвованием спасешь товарища и о тебе будут слагать легенды и петь песни, как о героях Гражданской войны. Ну типа про Щерса или Сергея Лазо. Ебнуться просто об сосну незрячей белкой! Ты их шоле слагать будешь, спрашиваю? Представляю этот эпос:

Шубин полз по берегу
Полз без головы
Мишка косолапый
Дал ему пизды

Так что я категорически протестую против подобного плана.

А медведи внизу заскучали. Мелкий наебнулся не поднявшись и на пару метров, а старшие вдруг заинтересовались друг другом. Тот что покрупнее лапой пизданул того что поменьше, а потом пристроился сзади и начал делать недвусмысленные движения. Да к черту толерантность – он просто стал его или ее трахать. Петрович, спрашиваю, как ты думаешь, это медведи пидорасы или все-таки с ориентацией у них все нормально, а хреново у меня со зрением. Тут Леху понесло. Он, сука, любитель поразглагольствовать о всем на свете, а уж прочитать лекцию про лесных обитателей, так даст фору Дроздову. То, грит, Шубин, он самку дрюкает. Тока как то не ко времени. Обычно медведи спариваются в середине лета, а этому приспичило не по расписанию свою «дудку» помочить. А может это мы их так возбудили, что они теперь устроили нам «анималз планет» в естественной среде.

И так это все живенько Петрович рассказывал. Так старательно. С красивыми театральными жестами и сменой интонации, что немного увлекшись попросту наебнулся с дерева. Лету там секунда, но он за это время успел произнести весь словарный запас  бухого прапорщика на построении. Я аж глаза прикрыл. Так и сижу в ожидании  услышать скрежет медвежьих зубов об лехины титановые пластины. Но чота пездецке подозрительно тихо. Открыл один глаз. Глянул вниз. А ни хуя нет натюрморта раздираемого диким зверьем тела. И голова Петровича не оторвана почему-то. Да и зверья тоже не наблюдается. Неужто, думаю, все это глюки от постпохмельного синдрома? Леха тут вроде подал признаки жизни. Перданул пару раз. Матюкнулся. Встал. Я осторожно спустился с дерева. Чо, спарашиваю, это было и где лютые звери подевались? А ты чо, Шубин, спрашивает, ничо не видел шоле? Да я, грю, просто сознание немного потерял, а то бы сразу тебе на помощь кинулся. Ну, Леха тут отряхнулся и грит, мол, я еще в полете сгруппировался и как захуярял в табло самому большому медведю, Он и на съеб в заросли ломанулся. А остальные за ним. Через пять минут он повторил эту историю, но добавил, что медведь на него кинулся и Леха его резка поборол. Еще через полчаса он вспомнил, что чуть не свернул голову медведице.

Когда мы дошли до домика и стали лакать бырло, для снятия стресса, Петрович разукрасил битву с медведем еще несколькими мазками. Мол, таких пиздов навалял лохматому, что тот точно уже сдох где нить на водопое и отправился на встречу к небесному бобру. Чем меньше становилось огненной воды в канистре, тем более эпичной выглядела битва Титанового Человека с медведем-людоедом. Я сильно не спорил. Но когда в словесном потоке образовалась пауза, все-таки спросил, а чо, мол, Лех, завтра идем зверюг гасить? Леха подумал немного и сказал, а ну его на хуй. Пусть живут. Лучше мы с тобой, как зима придет, на зимнюю рыбалку съездим. Вот где кайф… Ну я сильно не сопротивлялся. До зимы далеко. А зря…..

Tweet