Фред умел ходить очень быстро. Такое уж у него было хобби – быстро ходить. Можно было б даже подумать, что за ним гонится стая доберманов, или вообще Якубович с хуем наперевес. На самом деле ситуация была иной – Фред догонял. Беглецов было двое – молодой парень и толстяк в возрасте. От них исходили флюиды страха, они наполняли воздух и Фред вдыхал их все. Вдыхал чужую жизнь.
- Подождите, уроды! – пробасил Фред. Беглецы не остановились, а задний даже еще немного притопил. Во всех смыслах.
Погоня продолжалась.

***

Валерий Робертович в деловой переписке, он же Валера Дрыщ в неофициальных кругах, поднял воротник пальто, укрываясь от не по-апрельски холодного ветра.
- Да, Элечка, все правильно. Распечатай этот долбаный отчет и сунь его в папку на доклад Обьебосовичу. Да, надо сегодня, ведь пятница, шестое апреля сегодня? А отчет за первый квартал мы предоставляем когда? Правильно, в первую пятницу нового квартала. Так что, включи мой компьютер, и в папке «Отчеты» выбери тот, который за первый квартал, распечатай и отдай на доклад генеральному. А я на больничном. Блядь, ап чем речь? На корпоративе завтра буду, это же грипп, а он как мед, вот он есть, и его сразу нет…
«Зачем я выбрал такую тупую пизду в свой отдел? – спросил он себя, положив трубку, и сам же не замедлил с ответом, - Ах, да, она же просто ебется. Бескорыстно. И это ее лучшее качество».
- Алле, блядь! – новый звонок. О корпоративной этике забывать нельзя, - идите нахуй, Валера здесь больше не живет! Да не, дружище, гриппую, вот и неуравновешенный стал. Дело есть? Блядь, буду я завтра, буду…
Валерий Робертович закончил диалог с Виктором Андреевичем, убрал трубку в карман. Как будто завтра и не юбилей компании, а юбилей Валеры, то есть его. И нахуй он всем понадобился?
Валера посмотрел на дорогу. Свободного места между припаркованными машинами на было неожиданно дохуя для пятничного дня. Такие парковочные дырки Валерий Робертович называл «Пизда Берковой». Так вот, если в такую «Пизду Берковой» два мужика спокойно припаркуют каждый по автомобилю, а какой-нибудь Рокко Сиффреди даже лимузин загонит, то женщина-водитель в лучшем случае впихнет свое авто за восемь-десять движений. Женская солидарность, хуле.
В доказательство его слов подъехала девушка на красном Ауди.  Валера весело понаблюдал за «театром одного актера» до самых финальных титров, и только потом почувствовал голод.
Рядом благоухала палатка с едой.
Аналитик приценился к чебуреку и купил его. Съел половину. Заметил бродячего пса с грустными, но заинтересованными глазами. Бросил в него остатками лакомства. Пес принюхался и сожрал полчебурека в один присест.
- Вообще-то жрать своих – нехорошо, - наставительно погрозил псу пальцем Валера, - это каннибализм блядь!
С каннибалами ему было не по пути, а с электропоездом в Новогиреево по пути, и Валера направился ко входу в метро.

***

Антон припарковал свой «аккорд», вылез из него, сделал несколько шагов по направлению к входу. Вернулся, бросил пальто на заднее сиденье. Поежился, не май месяц все-таки, и быстрым шагом побежал к зданию.
- Антон Сергеевич! – ночной менеджер Григорий приподнялся в своем беспесды ночноменеджерском кресле.
- Привет, Гриш! – хуле, этикет, все-таки. Антон не считал Гришу и всю их банду охранников неудачниками. Долбоебами – да, тупыми ослами – возможно, но неудачниками – никогда. Ведь кто такой неудачник по сути? Это такой человек, который в силу определенных причин, будь то лень, слабохарактерность или конец света, не добился того, чего мог бы, а довольствуется малым, а то и вообще ничем.
Так вот, банда охранников в их офисе – это охуенные везунчики. Они были теми людьми, зарплата которых была равна уровню IQ. А получали они, как Антон знал из ведомости, по тридцать тысяч рублей. Антон со своей соткой в месяц по этой схеме недополучал еще тридцать семь штук. Несправедливо.
Короткая дорога через холл к лифтам. Просторная кабина с зеркальными стенками для удобства. «Какой я охуенный сегодня» или «Блядь, ну и уродина. И нахуй я родилась вообще».
Двадцать второй этаж высотки «ГовноГазНефть», что на Пречистенской набережной, был целиком отведен под проведение корпоративов. Как любил говаривать Обьебосыч: «ГовноГазНефть – мы можем себе это позволить!». Он так говорил, даже когда обсирал дужку унитаза.
Сейчас этот слоган был к месту. Весь этаж представлял собой один большой холл с несущими столбами, меж которых были расставлены столы с жратвой. Любители халявы, ясен хуй, пришли пораньше, пока не началась официальная часть, чтоб успеть наебнуть и закусить неофициально. Меж несущими столбами ходили другие несущие столбы с подносами. Антон остановил одного, ухватил устрицу и сунул ее в рот.
Антон заметил Виктора Андреевича и махнул ему рукой в знак приветствия. Витя, этот сисадмин в человеческом обличье, общался с Элеонорой Рузвельтовной из отдела развития, жестикулировал руками, подливал себе шампусика, и опять жестикулировал. Элеонора Рузвельтовна была женщиной бодрой, несмотря на свои пятьдесят лет и вдвое больше килограммов. Она была примечательна двумя вещами – любила есть горох во всех его видах и не знала, какого хуя ее отца назвали при рождении Рузвельтом. Сам Рузвельт Порфирьевич вообще не был ничем примечателен, кроме того, что постоянно ебал мозги свой дочери. По ее же рассказам, естественно.
- Элеонора Рузвельтовна, вы прямо хорошеете день ото дня, - спиздел Антон, но не сдержался и глазом все-таки моргнул.
- Ой, да не льстите вы мне, - опрокинула рюмашку та, - хотя, да, я еще хоть куда!
Антон мысленно загадал оказаться как можно дальше от того места и времени, когда Элеонору Рузвельтовну будут хоть куда. Устрица оказалась кисловата, и требовала срочного запития. Полтишок «Чиваса» отозвался приятным теплом в горле, и Антон определенно почувствовал себя лучше.
- Элеонора Рузвельтовна, я украду вашего кавалера? – Антон подмигнул Вите, намекая, что их ждет дело, и дело это не бухать и трепать языком.

***

Света сидела на диване и вела светскую беседу о ебле. Даже не столько о ебле, сколько о высоких отношениях. А думала, понятно, о ебле.
- Ну, вроде как приглашает в кафе завтра, - щебетала Элечка. Все знали, что она дает Валерию Робертовичу, некоторые даже видели это. Сейчас она рассказывала про своего нового ухажера, - такой приятный, галантный, цветы подарил.
- Цветы – хорошо, - согласилась Светка, - а в кафе надо сходить. Ведь первое впечатление о кошельке мужчины можно сделать как раз в общепите.
-  Мужик тебе нужен хороший, - вздохнула Наталья Григорьевна, бухгалтер второй категории. На самом деле мужика хорошего она хотела себе, но и молча сидеть не могла.
Света больше слушала, чем говорила. Она всегда так делала, когда не пила в компании со всеми. Когда пила, пиздела, конечно без умолку, но сейчас был не тот случай. Сейчас ей надо было быть трезвой. Девушка покрутила четки, не доставая их из сумочки.
-  А вообще он милый! – продолжала Элечка, - такой уверенный в себе, но не пижон. И туалетная вода у него приятная!
«Заебись! Как же это заебись!!» - Света мысленно подъебала коллегу, но вслух промолчала.
- А, Светка, вот ты где! – к ним присоединилась Вика, - привет, девчонки! Тут типа форум по интересам?
- Да не, пиздим тут на разные темы, - отозвалась Наталья Григорьевна. Она не знала, что такое форум, но и не стыдилась этого, - тут Эля рассказывает про парня нового.
- Сережа, Женя, Гриша, Федя, Валера? Кто в этот раз? – то, что многие держали при себе, Вика всегда произносила вслух.
- Борис, - улыбнулась Эля, - он хороший.
- Ясен хуй хороший, - Вика жгла дальше, - только ты не давай ему сразу. А то вдруг он днем хороший, а ночью - говно. Узнайте друг друга поближе, в кино сходите на первый ряд, в парке погуляйте. Днем. А мы с тобой, подруга, - это уже предназначалось Свете, - пойдем, покурим. Сейчас, например.

***

Иосиф Аммосович, генеральный директор ОАО «ГовноГазНефть-Золото» прибыл последним. Он всегда прибывал последним. Любил, когда его ждали. Нет, туда, где раздавали бабло, он наведывался первым, или на совет директоров «ГовнаГазНефти» прибегал за час до, но в своем филиале, который занимался золотом, он был царем, а местами богом, поэтому любил заставить себя подождать.
Мероприятие было торжественным, но не совсем официальным, поэтому отмашки хуярить никто не ждал. Иосиф Аммосович поморщился, обведя взглядом всех присутствующих, и направился к импровизированной трибуне во главе стола. Кивком головы поздоровался с аналитиком, Валерием Робертовичем, молодым, но перспективным парнем, только несобранным слегка. «Пиздлявый разгильдяй» называл его про себя Иосиф Аммосович. Что самого Иосифа Аммосовича называли Обьебосычем, он не знал.
Сотрудники начали замечать руководителя, опускали рюмки, поворачивали головы, стирали с морд пьяные улыбки и нацепляли трезвые. Гендиректор добрался до места, схватил толстыми пальцами виноградинку, сунул в рот. Разговоры стихли окончательно.
- Уважаемые коллеги! Дорогие мои друзья! – начал официально наебывать подчиненных Аммосович, - я бесконечно рад видеть вас всех сегодня здесь! Повод к тому же весомый, хе-хе, юбилей нашего славного филиала, не побоюсь этого слова - золотого фонда «ГовнаГазНефти». Ровно четыре года назад был подписан приказ о создании ОАО «ГовноГазНефть-Золото», ровно четыре года назад мы с вами, не со всеми, конечно, приступили к великим свершениям, и, несомненно, добились огромного успеха в этом! Ура, товарищи!
С этими словами он поднял бокал игристого, любезно предоставленный ему каким-то лизоблюдом, чокнулся дистанционно со всеми, и опрокинул залпом.
- Музыка! – махнул рукой он.
На небольшой сцене уже было готово оборудование и инструменты. Группа «ГГНЗ», составленная из сотрудников фирмы, всегда хуярила свои хиты на любых корпоративах, задвигалась. Солист Виталик Ребристый уже топтал примочку и дул в микрофон, а басист Жора, фамилия которого была никому не интересна, дул флакон. Раздались первые аккорды песни «ГовноГаз-Гимна», и Иосиф пошел в свой кабинет. У него еще были дела,  и дела эти были явно важнее нытья  ГГНЗ.

***

Номер один припарковал «Транспортер» на соседней улице. Номера со второго по десятый повылезали из кузова. «Девять из ларца, гомосеки без лица» - подумал номер первый, закрывая автоматическую дверь. Насчет без лица все было точно – маски есть маски, а насчет гомосеков номер первый не осмелился произнести вслух, чтоб самому не остаться без лица. По крайней мере, без нормального лица. У него было минут десять, и номер один закурил сигарету.
- Бля, отвечаю, - номер три хлопнул по плечу номера восемь, - во-о-от такие сиськи, что твоя голова!
Номер три показал руками размер средних таких арбузов.
- Фу, блядь, мерзость, - ухмыльнулся номер девять. Он представил телку с грудями как две головы номера восемь с жесткими кучерявыми волосами и усишками.
- Нихуя ты не понимаешь в сиськах, - номер три махнул рукой, - вот реально головой бьешься, и пружинит ояебу как…
Номер девять и раньше знал, что третий реально ударенный головой, как Тарантина в «От закате до рассвете», но что так ебануться можно от удара об сиську стало для него откровением.
Они достигли заднего двора за парковкой. Здание из стекла и бетона было погружено во тьму, и только на одном из верхних этажей горел свет, причем целиком на всем.
- Че за хуйня? – выразил недоумение номер девять.
- Да я тебе говорю, сисяндры! – номер три опять  за свое, показывал уже баскетбольные мячи.
- Я про это! – девятый показал рукой вверх, на свет, - здание должно быть пустым сегодня…
Охранников он тоже, как и Антон, не считал за людей.
- Похуй, отмены не поступало, значит действуем. Четвертый – ты к серверу, камеры твои. Шесть минут. Седьмой – ты  в холл, оценивать ситуацию, если что сигнализируй. Все остальные – курить. Через шесть минут приступаем.
- Номер один, готовность шесть минут, - это уже по рации в кабину грузовика.

***

- А вы куда? – Гриша оторвался от телевизора, услышав шаги, а затем и увидев незнакомые лица. Незнакомые лица походили немного на инопланетян, но еще больше на лица, которые могут дать ему пизды без всякого повода прямо сейчас.
- Пока сюда, - показал пальцем в никуда один из незнакомцев.
- А теперь, наверное, сюда, - второй ебанул Гришу абсолютно без всякой на то причины.
Ночной менеджер почувствовал себя дурно и откинулся на спинку кресла. Третий незнакомец пихнул ему в рот кляп, похожий на теннисный мячик, а может быть теннисный мячик, похожий на кляп. В любом случае дискомфорт Григория Размиковича только усилился, и в сознании промелькнуло, что без вмешательства доктора такое инородное тело изо рта потом не вытащить. О варианте с патологоанатомом Гриша не подумал. Охуенский строительный скотч превратил его в стойкого, но немного уставшего оловянного солдатика.
- Итак, - первый незнакомец заговорил, - у нас есть от одной до тридцати минут.
Предсказать приход опоздавших или уход спешащих с вечеринки было решительно невозможно, поэтому надо было поспешить. Ведь связанный охранник -  хорошо, а обнаруженный связанный охранник – плохо.

***

- Блядь, Эля, ну ты же умная женщина! – Валера заволновался, - неужели ты, распечатав отчет, даже не глянула на него???
- Валерий Робертович, как можно? – Эля чуть не плакала, - я напечатала, посмотрела визуально, таблички, там, графики, вроде оно. Ну, я и положила в папку. Вы же сами меня просили…
- Просил, - вздохнул Валера. Он действительно просил распечатать ее отчет, но не этот же. Позавчера ради смеха он набросал отчет, в котором в ультимативной форме предлагал Обьебосычу сожрать свой хуй, ну и еще всяких важных постулатов. Тогда это было охуенно смешно, сейчас уже не очень.
- А там сильно страшно? – Эля волновалась.
«Блядь!!! Сильно страшно будет, если ты залетишь, я на тебе женюсь, и наши дети пойдут в тебя!!!!» - хотел уже произнести Валера, но выдал в эфир другое:
- А вот если бы тебе в деловом письме предложили хуй пососать, - начал он доходчиво объяснять, но спохватился, - ах, да, в твоем случае неуместное сравнение…
Эля не поняла подъебки и не обиделась:
- А ты так и написал что ли?
- Угу, - Валера погрустнел, - там еще что-то было про газовую трубу в жопу, ну и еще по мелочи.
Элечка совсем затихла. То ли представляла про газовую трубу, то ли просто уже думала о другом.
Теперь вариантов не было. Необходимо попасть в кабинет Обьебосыча и подредактировать содержимое папки. Валера почесал репу и направился к лифту. Навстречу ему попался Обьебосыч. Только пришел, мать его, типа ждите меня, начальника. Ну, и хорошо, если быстро рвануть, то можно три раза успеть спиздить отчет. Новый, конечно, напечатать он не успеет, но уж лучше просто получить «ай-ай-ай» в понедельник утром за отсутствие отчета, чем получить все то же самое плюс обходной лист и общую немую поддержку за тот отчет, который уже в папке.
Валера нажал на восемнадцатый.

***

- Ну че, бабы, готовы? – Светка на правах старшей взяла инициативу в свои руки.
Они сидели за столом в кухне двадцать первого этажа. Свет выключен, по крайней мере, электрический. На столе свечи. Телефон не звонил, значит, Гриша пялился в телевизор, а не в камеры, и не видел, что они прошли на двадцать первый, чего делать, в общем-то, было не положено в нерабочее время.
Свечи стояли на столе не беспорядочно, а охуеть как упорядоченно – на краях пентаграммы.
- Бля, ну крысиную голову я принесла, - Вика вытащила на стол подтверждение своих слов, - а с девственной плевой че делать?
При этих словах она посмотрела на своих коллег по спиритическому сеансу.  Ни одна из них не походила на девственницу. Светка трахалась чаще, чем дышала, да и Лариска писюнов наверняка в своей жизни навидалась.
- Все нормально, - Светка успокоила подругу, - я вот в жеппу ни разу не давала. Значит я – анальная девственница. Вот, держи!
С этими словами она достала из сумочки прядь волос. Очевидно, они были срезаны с ануса, но проверять это Вике не хотелось, да и точного метода идентификации она не знала.
- Ну а ты че? – Света прищурилась, - принесла?
- А то, - Лариса вытащила из своего саквояжа склянку с кровью, - двадцать кубиков и ниибет.
- Бля, ну, вроде все есть, - Светка зловеще заскрежетала зубами, отчего Ларисе захотелось какать, а еще – уйти.
Вика собрала всю принесенную херню, сложила в центр пентаграммы. Девушки расселись на свои места с таким серьезным выражением лиц, как у пилотов стратегических бомбардировщиков перед вылетом. Взялись за руки, ну это уже не совсем как пилоты. Света принялась громко, но неразборчиво бормотать какие-то слова, скорее всего на латыни или просто хуйню, из которых Лариса могла разобрать только анус и гипоталамус.
Огоньки свечей начали колыхаться и Лариса удивилась. Ветры пускала строго вертикально вниз, в седушку, а отдача идет в свечи на столе. Мистика.
- Сталин, приди! – закончила свой пассаж Светка, - Иосиф, предстань!
Лариса так и не поняла, нахуя им понадобился именно Сталин, вполне можно было довольствоваться Элвисом, но Вика настояла на грузиновожде.
Свечи к хуям потухли, а в углу началось шевеление. Лариса уже в открытую пердела залпами, но руки подруг не выпускала.
В углу явно стоял человек. Стоял себе, стоял, а потом шагнул вперед.
- Ахуеть! – выдохнула Светка. Человек был в красном свитере с темно-зелеными полосками и шляпе с короткими полями, но это хуй с ним. Его ебло, он было обгоревшим, а на правой руке была одета перчатка с длинными лезвиями. Она немного по-другому представляла себе Сталина.
- Иосиф Виссарионович! – Вика тоже не ожидала такого, но старалась держать себя в руках, - слушай меня! И отвечай!
Фредди Крюгер, а Лариса сразу узнала его, не обратил внимания на девушек, а просто огляделся, увидел дверь и вышел в нее.
«Ну, хоть так, - подумала Лара, - а ведь мог бы и захуярить…»

***

Иосиф Аммосович зашел в свой кабинет. Времени в обрез. Достал из сейфа бутыль Гленфарлакса, нацедил пятьдесят грамм в рюмаху. Уничтожил налитый вискарь путем поглощения. Ну что ж. Ситуация явно неприятная, но выход есть всегда.
Примерно месяц назад он по своим каналам выяснил, что его готовят к пенсии. Имя своего возможного преемника он не знал, да и похуй. Ситуация была необратимой, его покровители постепенно отошли от дел, и на текущий момент он и так переработал лишнего. Нет, сам Иосиф еще чувствовал в себе силы вкалывать, и был уверен, что еще не все дал этой компании, и уж точно не все взял от нее. Но, дела складывались так, что остался в лучшем случае месяц. В ход пошли еще сто грамм. Как четверка Зубкова долетели до желудка с рекордным временем.
Еще год назад, когда Анатолий Эдуардович уходил на покой из совета директоров всего «ГовнаГазНефти» он, директор крупнейшего и важнейшего из филиалов, должен был идти на повышение, но, как говорится, «Йоська предполагает, а боссы располагают». Тот момент стал переломным. В совет вошел свой человек, а Иосиф Аммосович своим стать перестал, а стал хуйлом.
Иосиф злился. Его элементарно не ставили в известность о делах в ЕГО конторе. Сегодня вечером вывозят контейнер с пятьюстами килограммами чистого золота. Вывозят мимо него. То есть ему даже знать об этом необязательно. Что это, как не отстранение от дел? Он чувствовал себя президентом Германии или британской королевой – вроде и должность нихуясе, а реально сам может принимать решение только о сексе с секретаршей.
По всему выходило, что до следующей черной поставки драгоценного металла он в своей должности не останется, так что действовать предстояло сегодня. Сто килограммов золота должно стать приемлемым выходным пособием для заслуженного пенсионера. Насчет полиции он не беспокоился – ведь как можно украсть то, чего нет. А этих пятисот килограммов золота не было ни для кого. Правда, был еще вариант утром не проснуться, а вернее – проснуться в плохом самочувствии, рассказать гостям, где золото, а потом уснуть совсем.
Иосиф отогнал плохие мысли и вытащил из сумки купленный сегодня телефон. Второй, с сим-картой, оформленной на Хуя Хуевича, или типа того. Положил на стол. Для дела был завербован отряд «Чорных грфиов», безбашенных, но принципиальных робингудов, которые должны были уже находиться на месте. Он успел ебануть еще два стопаря прежде чем телефон зазвонил.
- Слушаю! – пробасил он, включив громкую связь. Важно было не подносить трубку к уху, чтоб не оставлять следов. Ведь при малейшей оплошности любой следователь сопоставит на камерах одновременный диалог грабителей внизу и генерального директора у себя в кабинете. И пусть это не доказательство, понервничать придется, поэтому нахуй-нахуй.
- Мы на месте…
- Хорошо. Пятый этаж, помещение 518. Большой контейнер. Оттуда изъять восемь маленьких. Ровно восемь. Отвезти к месту встречи, буду через три часа. Отбой.
Закончив диалог, Иосиф откинулся на спинку кресла. Надо бы идти ко всем, алиби никто не отменял. Поставил недопитый вискарь обратно в сейф.
И тут зазвонил телефон. Не этот. Но и не основной телефон Иосифа. Какой-то другой телефон. Из-под стола.

***

Витя творил чудеса. Он запустил одну струю вниз, прямо в писсуар, а другую вверх, прямо в потолок.
- Да ты – ходячее пособие по физике, - заметил Антон, - сам твердый ояебу, жидкое хуяришь вниз, а газообразное – вверх.
- Ньютон и ниибет! – согласился Виктор Андреевич, потрухивая писюном.
Антон стряхнул пепел в пепельницу на подоконнике.
- Что за дело-то? Че ты там предложить хотел?
- Мля, опасная херня, сразу предупреждаю, - Витя застегнул ширинку, - я тут намедни сам думал над этим, решил с вами посоветоваться. Только Валера нужен. Решать будем втроем, делать, если что, тоже втроем. Где он, кстати?
С этими словами Витя начал шарить по карманам. У него была такая особенность – какой бы стиль одежды он ни соблюдал в текущий момент, на нем все равно был предмет гардероба с большими карманами. Будь то штаны, куртка, рубашка, пиджак, пальто. Похер, одно из них обязательно было с большими карманами.
Витя полез в карман своего пиджака Tom Ford и вытащил оттуда пузырь вискрая. Блядь, ну как он туда поместился? Антон не знал.
- Так что с Валерой? – повторил вопрос Виктор Андреевич, поливая горло жидкостью, - надо его найти, пока я пьяный и решительный. Как протрезвею – все, про дело можно забыть.
- Говно вопрос! – Антон пустил колечко дыма в вытяжку, - щяс мы ему наберем.
Вытащил телефон, нашел в нем Валеру Дрыща и нажал на кнопку вызова.

***

До кабинета Обьебосыча Валера добрался быстро. А на месте ему помогла его коммуникабельность. Всем известна способность Валерия Робертовича заводить новые знакомства, ну обаятельный в общении он человек. Половая связь с секретаршей Объебосыча тоже была плодом его коммуникабельности. Ну, а дальше в ход вступала широко известная «Теория шести рукопожатий», или в данном случае более подходящая «Теория шести хуепиханий», по которой Валера через пять других хуе-пезд наверняка поимел Анжелину Джоли и Дженифер Лопез, а возможно и Барака Обаму, хоть это и не было поводом для гордости.
Но, в данном конкретном случае было достаточно одного звена – дыры секретарши Объебосыча Марины. От нее (от Марины, не от дыры) Валера знал, что Марина периодически выполняет просьбы ОБъебосыча в его кабинете в его же отсутствии. И знал, соответственно, что третий экземпляр ключа от его кабинета лежал в третьем ящике ее стола в коробочке из-под тампонов.
Через минуту Валера был в кабинете босса. В темноте было не так охуенно искать, но фонарик телефона справился. Папка с отчетом лежала в самом верхнем лотке для бумаг, и тут Валера мысленно поблагодарил бога за недалекость, но четкую исполнительность  Марины, а ведь могла и в холодильник засунуть, например.
Вытащил отчет из папки и собрался уходить, но внезапный свет в коридоре заставил его передумать. Классический нырок под стол без кувырка и сальто. Замер в позе срущего.
В кабинет вошли. Один человек. Визуально по ногам нельзя было идентифицировать вошедшего, но Валера был уверен, что это хозяин кабинета, он же Иосиф Аммосович.
Валера сидел под столом и анализировал, а это он умел делать хорошо. Обьебосович быстро сбежал с праздника, пусть даже и ненадолго. Значит что-то срочное. Не обратил внимания на то, что кабинет открыт, а может быть обратил, но не придал значения.  Значит, Марина тоже распиздяйка и иногда забывала закрывать дверь в кабинет шефа. Это хороший знак. Обьебосыч достал что-то из сейфа. Потом сел за стол и налил что-то куда-то. Потом выпил и еще налил. Это плохо, ведь пьяный Обьебосович есть субстанция непредсказуемая и, зачастую, агрессивная.
Зазвонил телефон. Шеф зачем-то включил громкую связь. Видит бог, Валера не хотел подслушивать босса, но не затыкать же уши.
Диалог оказался коротким. Речь шла про 518 кабинет и про спиздить оттуда восемь маленьких контейнеров. А вот это уже интересно. Что могло быть там, в контейнерах в тайном помещении «ГовнаГазНефти-Золота»? Нет, чисто теоретически Валера допускал, что в них могли быть редкие анализы кала, которые зачем-то понадобилось изъять, но не все, а только восемь особо редких. Но анализирующий мозг вкупе с внутренним голосом твердили про плотный желтый металл. Он чувствовал себя Валерой Джонсом, неимоверно отважным искателем приключений, даже представил себе афишу «Валера Джонс и последний контейнер с говном 3D».
Обьебосович закончил диалог и налил еще. Выпил. Затем встал и направился к сейфу. Что-то убрал туда.
И тут зазвонил телефон. Его, Валеры, телефон в кармане брюк.
- Я привык улыбаться людям… - надрывался Трофим из динамика, но Валере было нихуя не до улыбок, и даже немного грустно.

***

Михалыч смотрел мультик про кота в сапогах и бобы. Волшебные бобы не очень впечатляли, другое дело – волшебные бабы. Но в мультиках такое показывать, скорее всего, нельзя. Притоны с волшебными бабами наряды накрывали регулярно и депортировали красавиц в Воронеж/Челябинск/Новосибирск, далее везде…
- Тревога, код пять!!! – пезднул Шытов. Он сидел за пультом.
Началось копошение и недовольные возгласы, в которых сонные полицаи из группы задержания обыгрывали слова «код пять», «хуй», «жопа» и «Шытовблядь». Ровно восемь минут, и они грузились в новенький Хендай Хэ1, а могли бы и быстрее, но срущего сержанта Дыбенко нельзя было бросить, ведь они – команда.
- На Пречистенке «ГовноГазНефть», сработала тревожная кнопка, - Михалыч инструктировал бойцов, - не хуйня, потому что отбоя не последовало.
Через десять минут были на месте. Отделение Головца с «кедрами» повыпрыгивали первыми, Михалыч со своим ПМ мог отбиться только от хомяка, при условии, что тот был без поддержки других хомяков, поэтому вышел в арьергарде. Мутько с «винторезом» занял позицию на углу соседнего здания.
- Вперед! – скомандовал Михалыч, и полицаи Головца бесшумной волной накатили на главный вход. Сам Михалыч и сержант Дыбенко направились к тыльной стороне, где находился промышленный выезд.

***

Немного отпизженный и тщательно связанный скотчем Гриша лежал на полу уже минут пять, как у входа показался невзрачный хуй. Хуй смотрел на помещение охраны, сам оставаясь в тени. Но Гришу он не видел, зато Гриша его – вполне. Хуй ничего не делал, просто слился со стеной и палил. И доблестный Григорий Размикович ни за что его не увидел бы, если б смотрел телевизор. А так он связанный, лежит на полу у стены и похож на плинтус, тем более что нападавшие заботливо положили его в самую тень.
Этот черт был явно не с теми тремя хмырями. Может, он вуайерист и хотел посмотреть, как Гриша дрочит? Тогда сегодня он останется без зрелища.
Получив удар по любимому ебалу, Гриша успел коленом нажать тревожную кнопку, так что в данной ситуации он сделал все, что смог. Блядь, да и в здании четыреста человек, так что вряд ли его убьют, тем более, что с ним никто из троих не остался.
Так что, ночной менеджер тоже увлекательная профессия, только вот ноги немного затекают в такой позе.

***

- Готово! – доложился четвертый из серверной.
- Номер раз! – Девятый по рации дал отмашку первому подъезжать, с трудом сдержавшись от рифмы.
- Понеслась! – по команде номер три открыл ворота промышленного выезда, а затем и боковую дверь запасного выхода. Четвертый остановил запись с камер заднего двора, шестого этажа, грузового лифта и холла промышленного выезда, поставив туда статичные картинки.
Отряд дружно рванул наверх пешком, а номер девять вызвал лифт. Ног у него мало, их надо беречь. Тем более лифт все равно нужен будет на шестом. Они делали эту процедуру уже раз двадцать, так что никакого волнения у девятого не было. Разве что немного напрягал свет на одном из верхних этажей.
Из за угла с выключенными фарами выкатился «Транспортер» с номером первым в кабине.

***

- Блядь, сбросил! – Антон пожал плечами, - есть у меня одна догадка, почему…
- Анечка? – Виктор Андреевич понимающе улыбнулся. Анечка напоминала Вите Анфису Чехову, но не внешностью, и не формами, а тем, что по пятницам с ней был секс. Ну, иногда и по другим дням, в записи, так сказать. Анечка была менеджером по маркетингу и рекламе, и таки да, была очень креативной в постели.
- А кто же еще? – Антон убрал телефон, - давай, рассказывай, что за дело!
- Эх, была не была, - Витя сделал еще глоток, - короче, тут у нас каша заваривается, будь здоров. Правление «ГовноГазНефть» довольно успешно отмывает грязные деньги разными способами. Один из них – чистым, блядь, золотом. Через наш филиал. Периодически,  скажу точно, как часто, привозится контейнер. В нем обычно пятьсот кэгэ золота в слитках.
- Ахуенэ! – оставил устный комментарий Антон и постучал по писсуару, - нас не подслушивают? Здесь и писсуаров есть уши...
- Так вот, сегодня вывозят очередной контейнер. Это точно. Не спрашивай, откуда знаю – сказать не могу. Но, со стопроцентной уверенностью скажу, что Обьебосыч не в курсе. Мимо него делается.
- И че? – Антон хмыкнул, - ты предлагаешь спиздить пицот кэгэ золота? Я не унесу столько…
- Я не предлагаю спиздить все. Там один большой контейнер. В нем слитки, стандартные, по двенадцать кэгэ. Каждый слиток в отдельном маленьком контейнере, для конспирации или хуй его знает, зачем. Так что несколько таких маленьких мы вполне могли бы притырить. Да и вообще, пока я просто хотел обсудить эту ситуацию. Валера же аналитик, у него башка варит в правильном направлении. Может, родилась бы идейка. Сам-то что думаешь?
- Я думаю нахуй это, - Антон отмахнулся, - пошли, накатим по одной. Я все присматриваюсь к Сосниной из бухгалтерии. Она вроде не замужем, но и тут репутацию держит, никого в себя не впускает. Пойду, приударю.
- Да, - Виктор Андреевич спрятал пузырь в свой бездонный карман, - пожалуй, ты прав…

***

- Валерий Робертович, - Иосиф не ожидал такого поворота событий, - объяснись…
Валера крутил в голове варианты отмазки, как адронный коллайдер заряженне частицы.
- Иосиф Аммосович, каюсь, - сделал грустное ебло а-ля кот в сапогах, - заболел, отчет подготовил, но не распечатал нихуя. А тут хлебнул лишнего, охмелел, затем осмелел и поперся к вам. Ачько, так сказать, прикрыть. Виноват…
- А как попал сюда? – к Иосифу возвращалось трезвое мышление.
- А вы как? – ответил вопросом Валера, - Вот. И я так же. Не заперто было.
- А отчет где? – как гестаповец на допросе.
- Отчет? – немножко тупнячка для убедительности.
- Да, блядь, отчет?? – Иосиф не видел в руках Валеры ничего, - или ты его мне уже подсунул??
- А отчет я по дороге выронил, - тупить, так до конца. Тот отчет, который лежал под столом – худший вариант развития событий из всех возможных. Ну, кроме американского ядерного удара.
- Что слышал сейчас? – Иосиф догнал, что ситуация намного неприятнее, чем показалось сначала. Он пытался вспомнить, что наговорил по телефону.
- Ничего, - Валера с радостью тупил, - слышал, как вы бутылку спиртного ополовинили.
- Тогда я тебя уволю к хуям, - осмелел, - за твою выходку.
- Тогда я слышал, - Валера резко перестал тупить, - как вы собираетесь пиздить контейнеры из 518-го. Уж не знаю, что там, но мы в одной лодке. Уволить меня – не лучшая идея. А вот один контейнер – совсем другое дело…
Иосиф Аммосович всегда был красным. Не по убеждениям, а по цвету лица. Но сейчас покраснел еще сильнее. Валере даже показалось, что шеф на правах старшего ему просто въебет. По крайней мере, он сам бы на месте шефа точно въебал.
Но генеральный директор взял себя в руки.
- Пошли.
Они вышли из кабинета, направились по коридору к лифту.
- Значит так, - Аммосович собрался с мыслями и успокоился окончательно, - контейнер ты не получишь, это слишком много. Но в обиде точно не останешься. Обещаю.
-Как скажете, Иосиф Аммосович, - Валере даже стало неудобно. Его вполне бы устроило просто замять ситуацию, но, видать, дело было серьезным, раз Обьебосыч так кипишует.
Аналитик нажал кнопку вызова лифта.
- Гондон ты, Валера, - по-отцовски похлопал его по плечу босс, - гондон с усиками и вкусом клубники.
К чему такое сравнение, Валера не понял, но ситуация резко отвлекла его от мыслей на этот счет. Двери лифта открылись, и на них шагнул натурально Фредди Крюгер.

***


Номер семь жопой чувствовал стражей порядка. Девятый часто говорил ему: твой шоколадный глаз зорче двух других вместе взятых. И это было правдой. Седьмой однажды даже книгу попробовал так почитать, чтоб глубинный смысл понять, но ничего не вышло, срачельник совсем не разбирал буквы, а может просто спинной мозг передавал в таламус информацию в искаженном виде.
И в этот раз жопа его тоже не подвела. Она маякнула седьмому, что пора обернуться. В переулке припарковался грузовичок копов, а копы – не Дед Мороз, они часто приходят внезапно и без подарков.
Седьмой открыл дверь и зашел в холл, будучи готовым сыграть случайного интеллигентного прохожего, не желающего ссать на улице, как все. Но охранника на месте не оказалось. Вернее, на своем месте. Охранник лежал у стены и пялился на седьмого. Потом замычал, то ли прося освободить его, то ли спрашивая пропуск.
- Не, братан, нету пропуска, - остановился на втором варианте седьмой, - я поссать схожу к вам. Я аккуратный.
Не получив внятного ответа, седьмой направился к лестнице. Шестой этаж – не пятьдесят шестой, доберется быстро.
- Девятый! – он вытащил рацию, - в переулке копы, человек десять. Я на лестнице. Иду на шестой.

***

Виктор Андреевич искал глазами Аллу Соснину, но пока не видел. Навалил себе салата с креветками и сел пожрать. Антон в живом уголке собрал своих юристов и о чем-то непринужденно беседовал на повышенных тонах. Вечеринка, в общем-то, удалась. Но, если поехать домой не одному, тогда будет действительно баракат.
Зазвонил телефон. На экране высветилось улыбающееся ебло Валеры.
- Вот он блядь, легок на помине, - Витя нажал на кнопку приема вызова, - Да, я тебя слушаю!
Валера по ту сторону был явно возбужден и напуган.  Вряд ли его могла так напугать Анечка.
- Что? – переспросил Виктор Андреевич, - тебе пиздец?
Это был интересный поворот событий.
- Ты где? – Витя пытался врубиться в ситуацию, - бежишь? Куда?
Валеру, по его словам, преследовал маньяк. И не его одного, а вместе с Обьебосычем. Валера назвал маньяка Фредди Крюгером, но это было похоже на шутку.
- Оставайся там, мы сейчас будем, - успокоил он Валеру. Потом задумался, где это там, если тот бежит, - спускайся по лестнице на первый этаж. Мы туда приедем.
Витя рванул в живой уголок, заставленный растениями и террариумом с игуаной. Выхватил Антона из порочного круга юристов.
- Скорее. По дороге все объясню.
Антон хорошо знал Витю, поэтому не задавал глупых вопросов.

***

Номер первый закурил сигарету. Опустил стекло, чтоб стряхнуть пепел, но передумал. Оттуда на него смотрело лицо. Суровое такое лицо. Там стоял полицай. А на лицо копа стряхивать пепел может оказаться опасным.
- Не двигаться! – емко сказало лицо копа.
Номер первый двигаться и не собирался. А то раз подвинут, второй подвинут, не заметишь, как окажешься на задворках жизни. Второй коп открыл пассажирскую дверь и заглянул:
- Руки на руль положите, чтоб я их видел!
Номер раз сделал все, как велят, он ведь честный гражданин, а не уголовник какой-нибудь. Он даже хотел еще ногу на педаль газа хуйнуть, но потом отказался от самодеятельности.
- Первый, внимательно! Внизу копы! – заговорила рация голосом номера девять.
«Ахуеть как оперативно! – подумал первый, - это очень ценная и своевременная информация»
Коп мотнул головой, типа рекомендовал ответить.
- Девятый, я в курсе, они в моей машине…
Первого еще в далеком детстве родители учили никогда не врать и говорить только правду. То, что за правду часто приходится страдать, первый понял сам и позже. Фирменный удар по ебалу «От Михалыча» был лишним тому подтверждением.
- Блядь!.. – послышалось из рации, и сеанс связи закончился.
- Ты че творишь, гондон?.. – Михалыч вытащил его из машины, развернул еблом к борту. На руках за спиной защелкнулись браслеты.
- Вы охуели, - констатировал факт номер первый, - за курение в машине раньше только жена ебала мозги. Но по ебалу не била, да и без наручников обходилась…

***

Валера смутился, но догадался сделать шаг назад. Фредди Крюгер не смутился ни разу, выбросил вперед левую руку, пытаясь схватить за горло Обьебосыча, но толстячок оказался проворным шопесдец – в секунду он оказался дальше от потенциальной опасности, чем более молодой Валера.
- Че за маскарад? – Валера включил быка, но осторожного.
Крюгер предпочитал действия словам, поэтому замахнулся рукой с лезвиями, не забывая злобно улыбаться для убедительности.
Обьебосыч не был любопытным, поэтому ничего ни у кого не спрашивая, бросился наутек. Валерий Робертович, не найдя понимания у ряженого, тоже развернулся и дал драпака. Коридор был длинным и заканчивался лестницей, а это было спасением. Валера на бегу вытащил телефон и нажал на вызов. Пошел повторный набор последнего номера, через два гудка послышался голос Виктора Андреевича.
- Витек!.. я на восемнадцатом! Тут маньяк! Кто-то вырядился во Фредди Крюгера!
Тут Обьебосыч упал, и Валера, отвлеченный разговором, кубарем полетел через шефа.
- Мне пиздец! – расстроенно крикнул он в трубку. Крюгер приближался неебическими шагами. Витя кричал в трубку, что они сейчас придут, и чтоб Валера оставался на месте. Аналитик был категорически против такого варианта, ему не хотелось смерти от руки ебанутого разодетого маньяка. А остаться на месте и не умереть не представлялось возможным. Но Валера попробовал:
- Ебанешь водки? – спросил он возвышающегося над ним человека в шляпе.
- Ты умрешь! – невпопад, но довольно убедительно ответил тот.
- Ахуеть! – перекрестился бледный Иосиф Аммосович. Никогда раньше у него на глазах Фредди Крюгер не убивал Валерия Робертовича.
- То есть водку не будешь? – еще раз уточнил Валера, немного отползая, - зря, кстати. Водка продлевает жизнь.
- Ты умрешь! – повторил Крюгер. Дальнейший диалог становился бессмысленным, но Валера попробовал:
- Ты кого убить собираешься? Тупо всех вокруг? Может его? – тут он показал пальцем на Обьебосыча, - может Вову Жириновского? Может Чипа и Дейла?
Крюгер задумался, но из-под шляпы на Валеру по-прежнему смотрело злое ебло, обгоревшее, похожее на запеканку в духовке, политую тертым на крупной терке сыром. Пиздатую запеканку из лица.
- Иосиф! – вспомнил Фредди имя, которое произносили телки, которые призвали его.
Валера понял, что вот он, его шанс. Когда на одной чаше валериных весов была субординация, а на другой – собственная жизнь, у Обьебосыча не было шансов на спасение:
- Иосиф – это он! – аналитик уверенно показал пальцем на босса.
- А чем докажешь? – Аммосович задрожал слегка и пукнул, что в данном контексте было не зазорно, - я и на Иосифа-то не похож.
Фредди Крюгер начал вглядываться в Аммосовича, пытаясь угадать в нем Иосифа, а Валере только этого и требовалось. Круговая подсечка, как в кино, и Фредди уже лежащий маньяк.
- А-а-а, блядь! – выругался Крюгер с паркета.
Валера вскочил и бросился к лестнице. Вниз. Скорее вниз.

***

Все двери пятого этажа оборудовались электромеханическими  замками и были подключены к контроллерам. Любую из дверей пятого этажа легко можно было открыть карточкой. Любую, кроме двери в 518 помещение. В этой бронированной двери не было электроники. Обычный замок. Обычный ключ, который номер девять вытащил из кармана.
Команда была ровно в трех оборотах ключа от цели. Цели, которую руководство не подключало к системе контроля управления доступом, потому что ни в каком из регистраторов не должно быть данных об открытии этой двери.
- Девятый! В переулке копы, человек десять! – затрещала рация, - я поднимаюсь на шестой…
Это было не охуенно. Не охуенно, и все тут.
- Первый, внимательно! Внизу копы! – переключился номер девять на вторую частоту.  Надо было действовать быстро.
- Девятый, я в курсе. Они в моей машине… - затем какой-то шум, похожий на удар в ебло, и тишина. Абонент отключился.
- Отбой! – распорядился девятый, - мы ничего не брали. Просто выходим. Это не криминал. Да, и маски снимите. Третий – собери маски, внизу мусорный контейнер, сунь поглубже.
Крепко выругавшись про себя, он направился обратно к лестнице.

***

Номер семь бегом поднялся на шестой этаж, выскочил в коридор. Тот тянулся в обе стороны, но седьмой досконально знал план здания, тем более и на этом задании он не впервые. Повернул направо. Пятьдесят метров до поворота. В коридоре темно, но вот видна открытая дверь 518-го. Один у двери, седьмой по силуэту не смог различить, кто именно. Вот выходит еще один.
- Мужчины! У нас две-три минуты. Они уже внизу. Не разглядел точно, но, по-моему, с оружием. Надо уходить через задние ворота.
Мужчины, к которым обратился седьмой, как будто бы никого не ждали. Они даже удивились, а ближний к седьмому – больше всех, и от удивления вытащил ствол.
- Опа-бля! – седьмой остановился. Интересная ситуация, - вы кто?
- Я – Себастьян Перейра, торговец черным деревом, - представился ближайший к нему, - а это - мои близкие! А ты, хуйло, кто такой?
Седьмому решительно не нравилось все происходящее. Не нравилось, когда его называли хуйлом, не нравилось, когда на конкретный вопрос пытались подъебать с ответом, но больше всего не нравилось, когда тыкали стволом.
Из двери на шум диалога вышел третий:
- Че за нах? – спросил он по-чеховски.
- Терпила какой-то! – ответил первый, со стволом, - сказал, что они уже внизу, и что у нас две-три минуты.
- Кто ты? - вновь вышедший был у них за главного, и видимо он был последним, потому что закрыл дверь, - и кто внизу?
- Я здесь работаю, - ответил седьмой, - внизу копы.
- Сукабля! – не сдержал эмоции главарь. Эти парни тоже не в гости сюда пришли. Главарь вытащил телефон и набрал номер. Долгих десять секунд тишина, - вот блядь, не отвечает!..
- Я пойду? – поинтересовался седьмой, - мне надо идти.
Он не надеялся, что его отпустят, но и стоять здесь смысла не было.
- Мы пойдем с тобой, - главарь убрал телефон в карман, - ты выведешь нас тем путем, которым хотел уйти сам. Будешь нашим заложником,  а то твои друзья могут на нас обидеться. Потом отпустим, обещаю.
- Идемте! – седьмой был уверен, что у этих долбоебов нет шансов против его команды, но они сами напросились. 

***

Фред упорно преследовал беглецов. Эти два скота умудрились сбежать, хотя были уже у него в руках. Крюгеру нравилось убивать. Убивать и ебацо. Ебацо с этими двумя конечно не вариант, а вот с теми телками, которые его призвали, вполне, вполне. Он не мог поиметь их сразу там, потому что после секса обязательно убивал жертву. А убить этих трех баб – означало вернуться в ад, ибо таковы условия – как только умирает тот, кто вызвал, тот, кого вызвали, возвращается обратно. А ему пока не хотелось туда, и у него было несколько часов на забаву.
Сыкуны побежали к лестнице через запасной выход, ну и хорошо. Кровь и кишки на ступенях всегда вдохновляли Фреда. Толстый беглец постоянно пердел, и маньяку приходилось задерживать дыхание, да еще внимательно смотреть под ноги. Ведь толстяк мог и серануть, а поскользнуться на говне жертвы – моветон. К тому же можно и башкой удариться.
Пролет за пролетом, ступенька за ступенькой. С каждой из них он становился чуть ближе к жертвам.
Внизу послышался шум. Там были еще люди, буквально двумя этажами ниже. Ну что ж, придется захуярить всех.

***

Валера стремглав несся вниз. Там спасение, там улица, там люди. Люди и ниибет. Они помогут. Сзади пыхтел Аммосович. Такой толстый, но такой выносливый. Пердел, но не сдавался. Внезапно Валерий Робертович, выскакивая на очередной пролет, вроде третьего этажа, наткнулся на людей. Их было не меньше трех. Крайний обернулся и ткнул в его сторону пушкой.
- А ну, стоять!
Валере совсем не хотелось стоять, но пушка есть пушка. Но аналитик нашел выход:
- Мне туда! – показал он на дверь третьего этажа. Выждав секунду, медленно шагнул в нее и закрыл за собой. Пошли они все нахуй – Обьебосыч, Крюгер, незнакомое вооруженное чмо. Пусть решают свои проблемы сами.

***

Номер семь шел вторым, чтоб не сбежал ни вперед, ни назад. По рации выходить на связь он не рисковал, ибо нехуй, когда рядом копы. Эти трое чмырей были с пушками, поэтому геройствовать не  надо, хотя с подготовкой седьмого было вполне реально вырубить всех троих.
Они спускались быстро, но тихо. А вот сверху кто-то спускался быстро и очень громко. Седьмому даже послышалось «Стойте, пидарасы!» и «Да иди ты нахуй!». Спускавшиеся быстро приближались, и вот уже первый показался на пролете лестницы.
- А ну, стоять! – замыкающий колонну направил пушку на незнакомого чувака. Тот замер на мгновение, потом показал на дверь, и заскочил в нее. Замыкающий не стрелял, но пушку не убрал. Тут на пролет выскочил красномордый толстяк.
- А ну, стоять! – повторил последний грабитель.
- Бля, там пиздец, мужики! – толстый ни разу ни остановился, просто поднял руки и по-прежнему спускался, - не могу стоять! Бля буду, не могу! Убейте его! Он там!
Толстый показывал рукой наверх, туда, откуда он спускался. Грабитель с пушкой пизданул ему рукоятью в висок и толстый упал на ступени.
И тут на пролет вышла страшная хуйня. Седьмой, хоть и был полноценной боевой единицей, к тому же окруженным людьми с оружием, все же ощутил неприятный холодок на своей спине. А потом хуйня заговорила:
- Вы все умрете!
Седьмой ощутил опасность.
- Стреляй! – крикнул он замыкающему. Впереди идущие положили контейнеры на ступени и достали оружие.
Хуйня совершенно не смущалась пушек и спускалась вниз. Замыкающий выстрелил в ногу. Пуля явно вошла в плоть, но хуйня даже не поморщилась. По ее обгорелому лицу вообще было трудно читать эмоции. Хуйня вытянула правую руку, на которой была напялена перчатка с лезвиями. Рука в кулаке и только средний палец разогнут. Это могло означать все, что угодно, но в данном контексте, скорее всего, намекало, что их миссия провалена. Седьмой протиснулся между чуваками, которые снимали пушки с предохранителей, и были явно увлечены неведомым долбоебом с железной рукой. Это был шанс седьмого, и он решил этим шансом воспользоваться. Шаг, затем еще один, и еще. Позади послышалась стрельба. Затем хуйня повторила «Вы все умрете». Крики – один, второй и третий.
Седьмой летел вниз, перепрыгивая через ступени. Прочь. Подальше от терминатора в полосатом свитере и шляпе.

***

- Развяжите его! – Головец показал дулом в сторону Гриши, стойко несущего вахту в позе кокона на полу. Федько и Брагин вытащили кляп, разрезали скточ.
- Ты вызывал? – Головец бросал короткими вопросами в растерянного Григория, - что случилось?
- Они ворвались, - Гриша в уме прокручивал варианты доклада, но все мысли спутались, - пиздили меня, потом пошли наверх, сказали, надо. Потом еще один зашел, говорил, что ссать хочет.
- Всего четверо?
- Да, - Гриша осмелел, - трое минут двадцать назад, а один этот буквально перед вами.
- Оружие?
- Не видел, - охранник потер ушибленное ебло, - меня, по крайней мере, пиздили руками…
- Михалыч! – Головец уже докладывал командиру, - здесь четверо. Вернее три плюс один. Охранник связан первыми тремя. Как обстановка?
- У меня минивэн и водитель в нем. Говорит, еще восемь внутри, но заходили семеро через транспортный вход и один через главный. Без оружия. Шестой этаж. Про еще трех он не в курсе.
- Понял тебя! Выдвигаемся! Отбой!
- Федько, Брагин, проверьте сортир, вдруг четвертый реально поссать зашел. Остальные за мной – шестой этаж. Ориентировочные цели семь плюс три плюс один. Могут быть вооружены.

***

Михалыч стрельнул у задержанного сигарету и закурил. Дыбенко держал на прицеле выход, а сзади еще Мутько наблюдал за этой картиной через оптику своей ВСС. Ситуация была под контролем. Тем более водила сказал, что они фактически грузчики, это может подтвердить руководство компании, оружия при них никакого нет, ничего запрещенного тоже. Михалыча смутил только тот факт, что Головец поведал о четырех людях, вошедших через главный вход, хотя водила заверял, что там проходил только один. Минут через десять дверь открылась. В колонну по одному выходили люди в черном. Грузчики в форме спецназовцев, блядь… Восемь человек, все без оружия.
- Че за проблемы, командир? – старший. Высокий брюнет, гладко выбрит, уверен в себе.
- Ты бригадир? – Михалыч привык сам вести подобные диалоги.
- Я, - согласился тот, - только не понимаю, к чему эскорт? Вооруженный, к тому же…
- Где еще четверо? – нахрапом продолжил Михалыч.
- Какие четверо? – удивился бригадир, - один еще. Пошел уведомить охрану, что мы приехали.
- И как, уведомил? – Михалыч усмехнулся.
- Вернется, у него и спросите, - ответил бригадир, - а нам зря мозги ебете. Вы же, небось, почтальонов не пиздите по ебалу? Или аптекарей с ноги в живот?
- Тебе права твои зачитать? – Михалыч начинал злиться, - среди них нет права грубить офицеру при исполнении!
Спор мог затянуться, но тут из дверей выскочил еще один, для копов незнакомый, для остальных известный, как номер семь.
- Там реально пиздец! – номер семь был бледен, - приготовьте оружие! Там маньяк!
Седьмой тем самым намекал Дыбенко, что сейчас придется пострелять.
Михалыч расстегнул кобуру. Дыбенко открыл дверь и заглянул вовнутрь.
- Ты умрешь! – послышалось оттуда.
- Поднимите руки вверх! – заорал бравый сержант, - бросьте оружие!
Огнестрельного оружия у маньяка не было, а холодное он бросать не захотел, только усмехнулся и направился на Дыбенко.
Сержант перевел «кедр» на стрельбу одиночными и жахнул по ногам маньяка.
- Вот блядь! – выругался тот, - вы ж  мне все ноги отстрелите!
Но даже не захромал.
Михалыч вытащил ПМ. Снял с предохранителя, добежал до двери и охуел. Фредди Крюгер, как он есть. Михалыч еще в детстве ссыковал, когда смотрел про него фильмы. Даже боялся уснуть потом, ведь Фредди приходит во сне.
У Дыбенко маньяк видимо вызвал другие ассоциации:
- Боярскей, каналья! – заорал сержант, - сымай свою шляпу, маскарад окончен!
И переключил на стрельбу очередями.
Михалыч удивленно посмотрел на напарника, но ничего не сказал.
Маньяк сделал еще один шаг вперед, а потом кубарем полетел вниз, да так, что Дыбенко с Михалычем с трудом успели отскочить в стороны. Шляпа слетела с маньяка, и стражи порядка увидели морщинистую обожженную башку.
«Фу, бля…» и «Это не Боярский…» синхронно произнесли они.

***

Витя торопился на помощь аналитику. Антон не отставал.
- Че случилось-то? – на ходу спрашивал он.
- Звонил Валера сейчас, сказал, что маньяк тут, на восемнадцатом. Убивает их с Обьебосычем…
- Хуйня какая-то, - не поверил Антон, - а что он вообще делал с Обьебосычем на восемнадцатом? Не ебался ведь?
- Потом узнаем, - Витя открыл дверь восемнадцатого этажа, - ты проверь этаж. Я вниз. Он собирался туда бежать. Будь осторожен, если что, звони. Ну, и беги, ясен хуй.
Антон скрылся за дверью, а Витя побежал вниз. Добравшись до шестнадцатого, услышал внизу голоса, а потом выстрелы.
«Охуеть» - сформировалась нечеткая мысль в его голове, и Виктор Андреевич хотел было идти обратно наверх, но дружба, мать ее, требовала спускаться.
Еще выстрелы, крики, возня, борьба. Отметили, блядь, юбилей.
Начиная с четвертого этажа, сисадмин начал спускаться осторожно. На третьем сблеванул при виде тел в крови. Их было четверо – трое неизвестных и Иосиф Аммосович. Витя кратко осмотрел тела. Три без признаков жизни, но с признаками вывернутых кишок, и Аммосович с разбитой башкой, но живой.  Валеры среди них не было, и Виктор Андреевич заставил себя спуститься ниже.
Раздался еще один выстрел.
Кто-то звал Боярского, а может, у Виктора Андреевича начались галлюцинации. Очень осторожно он преодолел еще два пролета. В темноте чуть ниже нарисовалась черно-зеленая спина. И шляпа.
«Все-таки Боярский» - мелькнуло в голове у Вити, но тут же отпустило. Красно-зеленый спускался вниз, и теперь сисадмин видел, что тот был весь в крови. На улице были люди, которые предупреждали, что откроют огонь.
Витя сделал несколько шагов. В руках он держал бутылку с виски, которая до недавних пор покоилась в кармане его пиджака. Выпад, как его учил сэнсэй. Бутылка с радостным звоном встретилась с головой маньяка. Вите подумалось в этот момент про бутылку шампанского и корабль на причале. «Бутылка вдребезги, так что плавание будет удачным» - успел подумать Витя, и на него накатила сильнейшая слабость. Он схвтился за перила и осел на ступени. Сзади слышались еще крики, кто-то спускался вниз, человек десять.
- Живой! – кто-то трогал его шею. Все происходило будто во сне. Далеком-далеком сне.

***

- Бля, бабы, это пиздец! – Светка первой вышла из оцепенения, - мы уже минут двадцать сидим тут. Если б хотел, он уже убил бы нас. Тем более это дух. Он уже испарился давно…
- Дух не дух, - Вика шлепнула себя по щеке ладонью, - а я чуть не обдристалась.
- Ога, - согласилась Лариса. Она чувствовала, что пару седых волос себе точно приобрела.
- Не понятно только одно, - Светка явно взяла себя в руки, - если мы вызывали дух Сталина, почему пришло ЭТО?..
- ЭТО Фредди Крюгер! – блеснула интеллектом Лариса.
- Да хоть Адольф Гитлер! – перебила ее Вика, - один хуй спиритический сеанс не получился. Может ты волосы слишком близко к жопе стригла? – спросила она Светку, - или ты не третью отрицательную принесла, а вторую положительную?
Это уже адресовалось Ларисе.
- Бабы, похоже, я знаю, в чем дело, - Лариса тихо, но уверенно заговорила.
- Знает она, - усмехнулась Светка, - давай, поведай миру!..
- Ты когда заклинание это произносила, чтоб печать закрыть, я как раз про Сталина подумала. Ну, типа, Сталин, весь такой из стали, правит железной рукой. Потом про железную руку подумала. Тут мне Фредди Крюгер вспомнился. А когда ты финишировала, типа «Иосиф, приди!» я как раз подумала, а яйца у Фредди тоже железные, как рука, или обычные? А тут херакс, и случилось все…
- Ебанутая!.. – одновременно выдохнули Светка с Викой, - а если б он нас убил??
- Простите, девки, - Лариса виновато потупила взор, - больше никаких стальных яиц…
- Да уж, никаких, - согласилась Вика, - я с тобой духов вызывать за один стол не сяду!
- А пойдемте домой! – предложила Светка, - а то вдруг он наверх пошел, и убивает сейчас всех на вечеринке…
- А пойдемте, - и с этим согласилась Вика, - а еще лучше, побежали!..

***

Антон никого не обнаружил на восемнадцатом этаже, поэтому уверенно спустился вниз. На третьем он встретил Валерия Робертовича, живого и невредимого. Только дрожащего немного и бледного.
- А где Витя? – спросили они друг у друга. По всему выходило, что оба не знали. На следующем пролете сблеванули при виде человеческих внутренностей снаружи.
Внизу было многолюдно. Кругом копы, суета. Люди в черном. Антон попытался разглядеть среди них Уилла Смита, но не вышло.
Витя сидел, прислонившись к стене. То ли сам сел, то ли его вынесли на свежий воздух и прислонили. Но он определенно был жив. Двое копов тащили тело генерального директора Иосифа Аммосовича. Тело стонало.
- Жить будет, - сделал вывод один из полицаев, - контузия…
Парни направились к Вите.
- Ровно встань! – шумный баритон раздался сбоку. Антон повернулся, что не вышло недоразумения. Вдруг это ему. Оказалось не ему, а дядечке в полосатом свитере с сильно некрасивым ебалом и браслетах на руках и ногах. Рядом лежала шляпа и перчатка с лезвиями.
- Кому сказал, ровно встань! – повторил коп. Двое других стояли рядом. Третий ебанул дядечку дубинкой.
- Имя твое? – опять спросил первый.
- Фредди, - промямлил тот. Валера даже удивился, куда делась вся харизма маньяка. Может и вправду вся его сила заключалась в перчатке? А может все дело в шляпе?
- Полное имя!! – не унимался коп. Он явно насмотрелся юмористических передач.
- Фредерик Чарльз Крюгер! – ответил маньяк, и Антону показалось на мгновение, что Крюгер картавит.
- Ребят, можно я пойду? – спросил Фредерик, - меня еще девочки ждут на двадцать первом…
Парни добрались до Вити. Тот уже начал приходить в себя и даже умудрился встать. Пошатывался, держался за стену, но стоял сам.
- Ребята, привет! Валера, блядь! Напугал, сцуко! Живой, слава богу!
То же самое мог сказать и Антон и Валера.
- Ребят, пойдемте отсюда! – попросил Витя, - помогите мне.
Парни взяли коллегу под руки.


***

«Аккорд» отъехал с парковки.
- Бля, Витек, - вспомнил Валера и обернулся к полулежащему на сиденье Вите, - дай ебануть вискаря немного. Нервишки успокоить.
- Нету вискаря, - с сожалением вздохнул Виктор Робертович, - пал вискарь смертью храбрых в неравном бою с иноземным маньяком…
- Не понял? – удивился Валера.
- Об башку крюгеровскую расхуярил драгоценный пузырь, - пояснил сисадмин.
- Бля, - включился в диалог Антон, - мы несли тебя сейчас в машину, у тебя в кармане пузырь был, я почувствовал.
- Не, - покачал головой Виктор Робертович, - если б я этим пизданул Крюгера, он бы приземлился на пол мертвым уже.
Системный администратор вытащил из внутреннего кармана контейнер средних размеров со слитком внутри.
- Двенадцать кэгэ, - ответил он на немой вопрос в глазах Антона и Валеры, - компенсация, так сказать, за доставленные неудобства…
Хонда, шурша шинами, катилась по Пречистенке. Начал накрапывать мелкий дождь, весенний, холодный, но до чего же, сука, приятный в тот момент. Жизнь продолжалась.

Tweet