Это имя хорошо знакомо поклонникам «Гражданской обороны» и близким к ним элементам. Пик ее творчества пришелся на 1988 – 1991 гг. Для меня это имя – синоним  таланта и трагедии; психики, надломленной социумом и личной жизнью. Слушая ее песни, слышишь простую усталость и социальную злобу, культурную рвота и безнадегу одиночества, обреченность таланта и несокрушимую мощь беспощадной обывательщины. В творчестве Янки редкое сочетание острой социальности при самостоятельной эстетической ценности. В наше время политически и творчески импотентной продукции звезд рокапопа и переживших свою полезность говнорокеров, после краха КПСС переквалифицировавшихся из пепсикольных революционеров в борцов с попсой, такие песни оглушают как грохот гаубицы посреди океана привычных новогодних хлопушек. Ослепляют как алмаз ослепляет глаза привыкшего к бижутерии мещанина.

Эмоциональная наполненность исполнения такова, что спокойно ее слушать невозможно. Местами она не поет – она просто голосит - крик на грани воя, крик отчаяния. Такое иногда можно слышать от любящей женщины у гроба любимого покойника – матери, подруги, жены, сестры… я думаю, большинство поймет, о чем я – ни с чем не сравнимый тон обезумевшего от неисправимости беды человека. И в то же время то, что мы слышим у Дягилевой, настолько же далеко от дешевого бабъего слезливого причитания, насколько и от остопиздевшего всем и во все времена эстрадного кала, заливающего против нашей воли всю нашу обывательскую жизнь. Соплей там нет, как нет дешевки. Там вообще мало удобоваримого. Это касается и качества записей – вряд ли вы найдете что-либо гладко записанное, многие песни вообще заканчиваются бульканьем оборвавшейся магнитофонной ленты.

То, о чем она поет, сегодня так же актуально, как и при ее жизни, и до нее. Ментовской беспредел и жироедство буржуев. Заплеванность подъездов и немытость окон. Красота и безобразие урбана. Любовь, не вписывающаяся в мир. Хватит. Всем фтыкать.  

Я не привожу здесь стихов ее песен. Несмотря на их несомненную самостоятельную ценность, это все же было бы чем-то вроде кастрации. Послушайте ее, и если вы останетесь равнодушны, лучше убейте себя и не коптите и так закопченное миллионнорылым быдлом, но пока еще такое прекрасное небо.