Темо преведа - вечное темо. Сколь бы ни брюжжале нудные критеги, то там, то туд, виселый мижко становицо на заднее лапы и радастна преведствует свежую писчу. Вот и на этат раз адин грибничог, препрыгивал на адной ношке с песенкай "У мидведя ва барууу грибы-ягады берууу!". Несамненна, буть он у мидведя ва бару - хуй бы он таг арал, а хадил бы и аглядывалсо, выискевая за каждым кустегом приветлевую улыпку касалапава друга. А в гарацком парке Петрапавлавска - хуле п и не паарать, благо, гребочки он саберал правельные. Нужные, я п сказал, гребочки и пару штуг уже захавал бес соли и укропу.

Нада сказадь, что мидведе тоже любят гребочке. И, как на грех, у мидведя ва бару какие-та мудаки выбрале фсе патчестую. То есть, фсякая хуйня - белые с баравечками и груздеками тарчят на каждам углу. А вот нужных-та и нету. И вот брел мижко, брел, пресматреваясь к каждаму лесточку, и кленя сутьбу, да и набрел на варота с натпесью: "Парк культуры и оддыха. Бутылке не брасать, гандоны на ветке не развешевать, тваре паганые!".

- Культура! - с уваженеем падумал мижко, - а я, сцуко, че делаю! Фкено не хажу, танцевал паследней раз года три назат, кагда фкастер залес лапай... Вон, умеед же челавег атдыхадь!

Челавег же, тем временем, изрядна паткрепифшысь гребочкаме, уже хуярел то фприсятку, то калесом хадил папалянке, гарланя абидную песинку пра глупава мидведя. И вот, кагда он выделывал асобо замыславатае каленце, закидывая ноги за плечи, раздались ропкие апладесменты.
- П-превед... - прамямлел ахуефшый ортист.
Мидветь сначала было палес на дерево, на фсякей случай. Хуле, "превед" в лесу - не грип с маслам, да быстра вспомнел, кто тута медвед.
- Ты эта, паделись гребочкаме, уважаемый, а то ва рту пересохла и жрать ахота, - паследние два слова мидветь праизнес асоба выразительна.

Но не так и прост был тонцуюсчий грибник. Скомкав канец выступленея, он пакланилсо публеке. А пака мидветь из вежлевасти апладиравал, разинуф ибало, грибничог патхватил корзинко, картинно выкатил ис кустоф заранее припрятанный велик и в дыме шын пат свист вращяющихсо пидалей стал ащютимо уминьшаццо в акулярах мидведя, в полном саатвецтвеи с законам перспективы. Фтой же прапорцеи стала изменяцо и надежда пахавать.

Туманнае утро. Дарога. Стук капыт, тежолое дыханее мидведя (пажалуй, пра капыта я немного ... да пох, таг красевее), шорох шын и визг на паваротах.Никто ни хател уступадь. Расстаянее между объектаме сакращялось, хатя адин вел сибя нечесна, васпользававшысь техсрецтваме. Фтарой же, па беднасти, их не имел, но имел гарячее желанее пабидить. Но как чясто бывает, пабеждает не чеснасть и сачувствее зрителей, а технека и допенг. Из за угла, рыча матором, на мидведя надвинуласть "Скорая помасч. Пасажыроф бирем толька бессазнанея. Без льгот".

В опсчем, перднуф с дасады, мидветь свернул в лес, убеждиф сибя, что это он таг, на зарятку бегал, а гребочки и ф хуй ни перлись, грибнека дагнале врочи, связали и апследавали. Выяснелось, что он цел, невредим и толька очень сильна испугалсо. Да и хуй с ним. Пастирает. Нехуй врочей бояццо.

//lenta.ru/news/2007/08/20/bike/ - запесал фжурнал дижурный врачь.