«За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык!» пожалуй с этих слов таварища Булгакова М.А. (ТМ) стоит начять данный креатиф.Как всегда, немного чернушки по пути нипавредит, паэтому будет нитолько ПРА ЛЮБОФЬ, но и пра ейо атребуты, то-есть ногомяч, таварищя Роналду (ТМ), бейсбольную биту, пиво с воткой и ацкую дрочку. Типерь аба всем папарятку.

Вазможно, ва временя Шыгспира иле Питрарки просто-напросто небыло таких игыр, как ногомячь, иле бийзбол. Фтыкатели таво времени – нипаверишь, камрад! – ни фтыкали тиливизар, а предпачитали гладиаторские реал-тайм бои и карриду (ацталые люди, хуле), а фтыкательницы бизаговорочно любиле фтыкателей. Шыгспир и Питрарка (оба ТМ) писали пра них всякие стихи, про всяких Ролерей, Рамео и Джульедт, и все было замечятельно. Ну проскочило разок там про Дездемону каторую дэцл придушыли в отелле, но это можно не щщитать, все было гламурно и готичьно бэ-дробь-пэ.

Так вот, вернемсо в наше чернушное время. 23-летний небритый перец Шол Кэлман сидел и фтыкал в ящик про ногомячь, лакал пиво и заедал ево воблой, которая нихт и пириодически атрыгивал в смысле паддержки сваей каманды. Ево ниспартивная падруга, 21 лет Джэмма (хуясе, да, 21 гот? коза ищо та, я б снее не слезал) скучяла на диване нипадалеку, нипила пива и нирыгала, а только изретка испуганно вздрагивала, слушая мощьный кракодилий рык сваево благоверного. Ана савиршэнно нипанимала, как можно так долго сматреть на зиленом поле за мячегом и пыталась найти на поле што-то интереснойе. (Вот такая это была люпофь, Шыгспир атдыхает.)

И тут бля она усекла, што игроки ниибаца все кросавчеги, снапжены нишутейными хуями и яйтсоме и начяла патихоньку распаляцца (хуле, дело маладое, коза ужэ палтора часа была нейобана!). И тут на сцэну выскочил Крештиану Роналду и мощьно так абработал мячь (паказали крупно). Ну бля, што? бабам-то похер, попал тот в девятку, или заебенил в штангу, ониж на жопы только смотрят! «О кто это, кто?!» - васкликнула распаленная немфетка, ниатрывно фтыкая на Рональдинское джоппо «О-йа, он великолепен, йа, йааа!!» и тут она мощно кончела так што развалилсо диван.

Раздражонный треском и грохотом, отагже, промахом таварища Рональду камрад Шол абернулсо и понял што ибаный фудболизт пахоже забил при этом ево бабе нихуйовый бискантактный гол. Шол вскачил и нервно атрыгнул пивом, и выбежал нахуй ис дома, оставив падругу додрачивать на остатках дивана. Как показали паследующие сабытия, он ришыл нимнога ахладить свой пыл воткой в ближайшэм кабаке. Ризультат низамедлил сказацо.

Взяв в качестве атрибута любви срецтво из другого нацыонального вида спорта, а именно бийзбольную битту, он пашол па улице, савершая пративолодочные маневры, и стараясь попасть в дверь сваево дома, откуда даносились всхлипывания и стоны, кагбутто Рональду-жылезные-яйтсы совершал ужэ восьмой артналет на ниприкасновенный валасатый пятачог (ТМ) тети Джэммы. Попав (нисразу, правда) дамой, нервный и ревнивый Шол расхуячил битой фантом йобаря-фудболиста (каторый все это время виртуально нислезал с Джэммы в разных пазициях), и писдил нещастную распаренную Джэмму пока битта не треснула, затем па ошыбке проткнул хуем календарь с Бэкхэмом, дважды наблевал в аквариум и сделал десять-двацать точных ударов маваши в тиливизор, каторый так лофко ришыл праблемы с сэггсом у ево падружки.

На суде агрессор отметил, что честно пыталсо утопить свойо горе и ревность в вотке, только вотки ни хватило, пачему он и решылся на жестокую месть (или местную жэсть?) «изменнице». Судья поражон тем што влюбленный писдил свою подругу практически на глазах пятилетнего бэби, но сочуфствует ему как любителю пофтыкать ногомячь, мирно полируя пифцом воблу. Поэтому афтор отжыга отправится всего на полтора года отсидки. Джэмма в это время непримиримо продолжит дрочить на кросафчега из Манчестер Юнайтед (ТМ). Вот такая у нас саврименная любофь.

Летература по вопросу