Вот, камрады, есть такая блять тиорея, што мол двигатилем прагресса являиццо ноучная шопесдетс фантастека. Ну типа напремер пасматрел какой-небуть учоный кинафильм “Терминатар” и тутжэ хуйякс, создал ис падручных пиломатериалов ниебическова робата. Или там напремер прачетал книшку “20 тысеч лье пад вадой” и тутжэ предумал сделать атамнуйу падводнуйу лотку. Думаете, в нашэ время такова ужэ нибываед? Авотхуй! Бываед есчо как! Итаг, буквально на днях два пародистых бретанцких учоных-математека, с фамилеями Никорович и Мильтон, аткрыле блять нивидимость. А было это таг.

Место действея – Бретанея. Поздний вечер, туман, сикретная лабараторея. У большова, заваленнова бумагами стала, сидят два всклакоченных пажылых чилавека, с исключительно умными ёблами. Сидят молча, думайут. В углу стола, за пыльными папками, под видом низаметной хуйни (с) притаилсо кариспандент Удавкома. И вдрух, внезапно как песдетс, математики начинают ноучный диалог.

“А што, друх мой Мильтон, давненько мы с ваме ничиво не аткрывале!”

“Ну пачимужэ, каллега? Я вот напремер вчера аткрывал халадильнег, а патом есчо и банку с пивом!”

“Да блять я не о том! Я всмысле таво, што надо бы нам с ваме аткрыть што-небуть такое из областе ноуки! Ну штоб прям дажы ахуели фсе! А то Нобелефскуйу премею хочиццо аш мочи нет!!!”

“А што, друх мой Никорович, это и фпрямь харошая идея! Давайтека мы с ваме аткроем напремер фатонный двигатель, или блять лазернуйу пушку изабретём, ну иле накрайняк законы нивидимости выведем! Я вчира как рас сматрел фильм “Чилавег нивидимко”

“О, пра закон невидимости это песдая идея, каллега! Но только пиред началом опытов я хачу придлажыть вам, каллега, нимнога пакурить! Ну штобы значед раскрепостить свой учоный разум, зоставеть нейроны мозга шэвелиццо быстрее, да и вааще блять, пачиму бы нам не пыхнуть. Веть как гаварил мой любимый фокуснег Аманьйак Акапян: ”А типерь, друзьйа, надо ниприменно дунуть! Патаму как если не дунуть, то ничиво не палучиццо!””

Математики дастают заранее набитые паперосы, прекуревают, сасредаточенно зотягеваюцца. Праходет нескалько менут и в памещении абразуецца лёхкая дымка. Вскоре ноучный деалог вазабнавляеццо.

“А я вот што думайу, Мильтон, для сазданея нивидимости нам проста ниапхадима суперлинза. Этакей блять материал, с атрицательным каэфицыентом преламленея и ыфектом аномальнова лакализованнова резананса!” – внизапно праизнёс Никорович и, глядя на ахуефшэво Мильтона, сделал есчо пару напасов.

Мильтон, последовав примеру каллеги, паступил точно тагжэ и, нескалько раз глубоко затянуфшысь, ниажыданно для самаво себя мнагазначительно выдал:
“У миня есть такая линза, каллега!” – и с этими словаме он пратянул Никоровичу отколотое от пивной бутылки донышко.

“Хуяссе, и в правду линза! Бля буду, но падаюсчий и рассеивающейся на абъекте свет ризанирует с нахадящейся рядом суперлинзой и приламляецца што твой песдетс так, што абъект становицца скрытым от пастароннех глаз!”. Выдав эту тираду, светило математики паднёс бутылачное донышко к праваму глазу, зажмурил левый глаз и, ваздев кверху палец, нахохлифшысь скозал: “Ну вот, што я и гаварил! Каллега, вы стале нивидимым! Бу-га-га-га!”

От этих слов ачнулся уж было задремафшый на стуле Мильтон. “Дайте пасматреть, каллега! Хатя, я ужэ и без линзы вас не вижу! Фсё, песдетс, вы стале нивидимкой! Нобилефская премея у нас в кормане! Уга-га-га-га!!” – с этиме словаме Мильтон сполз на пол и садрагаясь от канвульсий смеха нипринуждённо блеванул на правый батинок Никоровича.

В атвет Никорович, каторый никак ниажыдал такой дружэской патдершки от учонова каллеги, тагжэ забилсо в радастнай истерике и сасредоточенно, по хазяйски, зажурчал тёплым фонтанчеком сквозь брюки. Ну а на утро весь ноучный мир узнал об синсацыонном аткрытии законов нивидимости.

Удивительное рядом