Всем известно, што Индея - это страна давно пабедифшэво долбойебизма. Фсё у них блять нитак как у людей: на головы они сибе наматывают пододеяльнеки, ездют на слонах, па улетцам у них бродят священные каровы, а сваих пакойнеков ани сжыгают к хуям собачьим. Дикость это фсё какаято, я бы дажы скозал – дикость и мракобесие. Но инагда случаеццо так, што это вот индийское быдлячество выливаецца в давольно интересную абассаку.

Хуйня случилась в сталицэ индийсково штата Гуджарат, в гораде Ахмедабаде. На прошлой ниделе, некий маладой иблан Рамеш Макван ушол из дому пагулять и нивирнулсо. Ну радители пагаревале канешно для парятку денёк-другой, после чиво здраво рассудиле, што мол: “Кришна дал - Кришна взял!” Патом вся симьйа спела нескалько жалостных шопесдетс песен, вместе со сваими слонами станцэвали прощальный танецс, да и забили на это дело.

Но чирез нескально сцуко дней, сатруднеки палицэи жылезнадарожнава вакзала вызвале радителей в участок, где придъявиле им для апазнанея тушку тела. Тело было нескалько изуродованно в областе ебла, но фсё-равно, радители смагли в нём апазнать сваево пропавшэво сына. Тело было нимедленно им выдано и, фся индийская семьйа стремительным галопом ебанула дамой, штобы гатоветь працыдуру пагребения пакойнова, а иминно, заебенить из нево нихуйовый барбекю при помащи ритуальнова костра. Отжык обесчал быть ниразу нехуйственным.

Так ано и вышло. Развели песдатый кастрик, пазвали всех сваих блиских роцтвенников, в каличестве 5680 чилавек, снова пели пестни и танцывале ритуальные танцы, а после, наебенифшысь до состояния нирваны местной косорылофки, развеяли прах пакойнова над водой ближайшэво водохранилеща. С чуфством выпалненнова долга вся семьйа завалилась спать и забылась крепким предпахмельным сном.

На утро, кагда башка главы семьи трещала так, што нипамагал дажэ любимый пададеяльнек, заботливо намотанный на жбан, в дверь их хижыны пастучале. “Ебать-калатить!”, - падумал отец. “Есле это какаято сцука пришла пахмиляццо – выганю к ебеням нимедленно!” – прабарматал, мучимый жэстоким пахмельем, глава семьи и пакавылял открывать дверь. Аднако, аткрыв дверь и узрев на пароге раннево гостя, атец только сумел выдавить из себя “О, великий Шыва!”, после чиво пустил ядрёнова шептуна, медленно осел на жоппу и попыталсо акуклицца в обмарак. Фсё дело в том, што на пароге стоял ево сын – кремированный вчира пакойнек!

Мать пакойнова тожэ пришла в глубокей ахуй. Пракричав: “Нет, я канешно знала, што праизайдёт пересиленее душ и мой сын привратицца в другова чилавека, но штобы блять в самаво сибя!!! Нихуяссе, реинкарнацэя!!!”, прыткая сторушка припустила бегом к саседям, штобы паделицца с ниме этой новастьйу. Саседи, услышав о таком невиданном перформансе, тагжэ передале эту новасть дальшэ, и вскоре весь горат узнал о случифшымся чюде.

Ну, а где чюдо - там истественно и празнек. Снова сазвале фсю родню. Апять начелись песни и танцы, дажэ нисматря на то, што слоны ужэ зоебалесь вадить хараводы и трубить в хобат индийские частужки. Пазднее фся семьйа отошла ат шока и толька адин глава симейства фсё-равно ниверил в реинкарнацэю сына, папрежнему прадалжая называть ево абидным словом “глюк” и винить ва всём вчерашнюю самагонку. Впрочем, атец скора снова наебенилсо до састаянея коврика на полу и, с почестями, был отправлен спать в каровнек, на куче свещеннова навоза.

Вопщем, как заведено во всех индийских фильмах, фсё закончелось зоебись. И только лижь адни индийские палицэйские нет-нет, да и задумываюцца на тему “А каво тогда сажгли на кастре то? А?!”

Пра индийские чюдеса тут