Новость о йобнутом румыне с кольцом в хую облетела уже фсе новастные агенцтва мира. Люди ф шоке. Все слидят за развитием ситуацыи. Што могло двигать этим, с позволения сказать, мужыком? Сложно сказать. В этой ситуациыи папытался разабраца один беспесды быфшый уролаг с табличкай, заныканой в шкафу на фсякий случай.


Вазможно, этот румын – бальшой паклонник творчества Толкиена. Нет самнений, што только йобнутый на почве толкиенизма мог пойти на такое. ДА! Ну канешна! Однажды ночью он праснулся с мыслью, што его кальцо может спиздить Горлум. Лежыт, дышыт часто, ахуевает от собствинных мыслей. А вакруг тишына, блять, и толька голоса горлумов: «Ха-ха, йобнутый хоббит, он спит, щас мы тайно спиздим нашу прелесть, наше, блять, сакровище». «Да нет, ну ево нахуй. Наш гаспадин щас праснеца и даст нам песды. Нам нельзя пиздить нашу прелесть, гыыыы, мы харошые, мы беспесды харошые». «Не пизди уйобак! Этот йобнутый на почве толкиенизма румын, йобнул у нас нашу прелесть и нихуя не атдайот. Мы запиздим йиво и атбирем нашк сакровище»…. (тут ищо 30 килабайт текста вырезала цынзура) … «ну кароче! Пиздим мы это кальцо или нет? Если не пиздишь ты, то пизжу я». «Да ты чо, йобнулся савсем? Это я плахой, а ты харошый». Ну вопщем напрягли сильно румына эти голоса и он начал искать выхад из этай беспесды нипрастой сетуацыи. «Сцуки, блять, щас шмонать начнут». Руки румына шарились по кравати, залазили в рот, жеппу и под подушку. Тарить кальцо апределенно было некуда. «Да ну ево нахуй!» - пришла в голову спасительная мысль. А втарая спасительная мысль паддержала и уточнила: «Не НА хуй, а В хуй, далбайоп!». На том и парешыли…


Внедрение валшебнава кальца праизашло удачно. Горлумы заибались шмонать и ушли, извеняясь и шаркая ношкой. Кальцо было спасено, тока вот адинацать Оскаров за такой паступак нихуя не дадут. Пажопяца, стопудоф.


Сцылка на аригинал новасти подкинута Андрюхойнах.