Мысли, рождаясь, искрились в полутьме, извиваясь, растворялись в воздухе, наталкивались на непонимание, противоречивые упреки совести, чувства долга и лжепатриотизма. Кожа сочилась потоками пота, мозг воспалялся, но работал неустанно как вечный двигатель, источал волновые импульсы, порождал массовые потоки воспалённых образов и не успевал уследить за их дальнейшей судьбой. Желание зафиксировать в памяти сотворенные объекты являлось недостаточным условием для сохранении их в своём подчинении. В каждый последующий момент пространство наполнялось всё большим количеством импульсов, но их хаотичное движение приводило к саморазрушению, проникновение одного в другой, и, в конце концов, самопоглощению. Когда же немыслимое усилие воли вопреки всего этого беззаконья совершило Великий Акт концентрации на главной и самой недосягаемой проекции сознания в пространство, то асинхронные вибрации этого уже самостоятельно существующего творения стали оказывать сопротивление дать возможность идентифицировать себя. Тем самым, продлевая своё существование и порождая бессмысленность всех усилий.
Но Он уже точно знал Имя.
Это произошло неожиданно, в самый напряжённый момент, когда пламя напомнило по форме птицу феникс после очередного возрождения из пепла.  Тогда Он решился заговорить первым: “Здраствуй, Деструктив! Теперь я знаю, что ты из себя представляешь. Но от этого я к сожалению не испытываю удовлетворение, облегчение, а напротив – я испытываю твердую необходимость в конкретных действиях…” В конце своей тирады Он лукаво улыбнулся, чувствуя приближение ответной реакции, но перешёл к атаке первым. “Я знаю, как с тобой поступить”, – уверенно произнёс Он. – “Ты и только ты всё это время являлся источником моих ошибок. Но теперь, когда ты перестал быть частью меня, ты всё ещё имеешь силу и способен принести мне вред. Твоя миссия привносить абсурд в мои мысли с этого момента обречена на провал. Успокойся, Деструктив, ты не прекратишь своего существования. Но знай! Каждая твоя попытка проникнуть в моё сознание теперь будет неосознанно контролироваться, а, значит, любые твои действия будут абсурдны априори”.
Во время своей речи Он ожидал нападения со стороны Деструктива, поэтому внимательно отслеживал исходящие от него волны. Но теперь Он совершал это не сознанием, а тем участком своего собственного Я, которое только что получило свободу и расширило Его мироощущения до беспредела. До беспредела, потому что в Нём обрёл свободу ранее угнетённый Деструктивом сенсор, который помимо всех остальных органов чувств мог с бОльшей ясностью познавать действительность и контролировать Деструктивные импульсы. Теперь Он, вздохнув с облегчением, расхохотался во весь голос. Волна смеха захлестнула его от Осознания невозможности оказания ответных действий Деструктивом по причине их противоречивости вновь обретённой своей безупречной первозданной природе, призванной к Созиданию Абсолютной Гармонии и Счастья.

25.04.08 г./7:35