Сегодня из стройной конструкции, называемой "моя жизнь", был вынут ключевой фрагмент. Это, как
в головоломке под названием "ёж" - вынул неприметную палочку с загогулинкой из середины - и всё, баста - нужно
проявить недюжий интеллект и фантазию для того чтобы собрать то, что было таким нерушимым...
    Остаётся набор из  бесполезных запчастей, которое когда то были единым целым и соединялись по опредлённому
закону, но... закон утерян, "ключник пьян" и восстановить стройную когда то конструкцию не представляется возможным...

    Не страшно, если во сне, понарошку. Когда пускаешь слюни в тёплую подушку и страшно скрипишь зубами. Пытаешься
взять ватными пальцами ключ от комнаты , из которой надо непременно выйти, а он выскальзывает из непослушных
рук. Или когда наяву бросаешь курить и держишься... терпишь целый день, поздравляя себя с наступлением ночи - я смог,
я не сломался, жребий брошен,  а во сне какая нибудь угодливая сволочь, чтобы оправдать собственную слабость, даёт
тебе сигарету и щёлкает зажигалкой...  В ужасе ты открываешь глаза поутру, приподнимаешься, пытаясь понять где ты и
что произошло... и с блаженным вздохом откидываешь назад - это был сон, всего лишь сон, всё нормально, ты справился
и не сломался.

    Страшнее, когда казалось бы что не по настоящему, а на самом деле - правда...

    Правда в том, что ты один. Ни друзей, ни близких, телефонная книга пуста... нет вру - не пуста, пусто внутри, никаких эмоций
к вроде так недавно бывшим родными людям. Фамилия, номер, и память услужливо подсовывает картинку - аватар,
совместные пьянки, их и твои косяки и прочее прочее. Окутанный этими мыслями ты заходишь в ванную комнату, руки
привычно нащупываю ребристую поверхность бритвы, поднимаешь глаза и вместо привычного чуть запотевшего отражения,
ты вдруг видишь его...

    Я смотрел на этого человека и испытывал сложные чувства, целый калейдоскоп эмоций. Человек был знаком и незнаком
мне одновременно.
    Я любил и ненавидел его. Вся история жизни этого мужчины лежала передо мной раскрытой книгой, некоторые из страниц
которой рассыпались в прах, несколько были склеены вместе пролитым сладким, многие перевёрнуты вверх тормашками,
отдельные вырваны,сожжены, испачканы бурой краской. Я был невольным свидетелем всех его поступков и порой
настолько кошмарными были те поступки, что пытаясь забыться, я топил своё сознание в вине. Его руки убивали играбили,
ласкали свою первую женщину, прижимали к сердцу новорождённую дочь. Ладони его ловко отбивали ритм о полированный
стол в чешской пивной, а иногда врезались с влажным хрустом в переносицы тех, чьи судьбы переплетались с его неправиль-
ным образом.

    В его пальцах были судьбы миллионов и через эти же пальцы, как песок просачивалась его судьба. Уходили надежды,
разбивались мечты. Ноги его вытаптывали тропинки в полутораметровой глубине снегу, сбивали барашки с верхушек пустынных
дюн, топали маршем по мостовым разных городов, танцевали неумелый танец, наступая на ноги первой любви, жалко дергались,
предрекая скорую смерть от удушья.
 
    Он препарировал души, держа свою на замке. Рассматривал поступки людей, плохие, хорошие ли, через окуляр
придуманного им самим микроскопа.

    Я смотрел и не мог простить его, мне было жалко его до рвотных позывов, я ненавидел его до побелевших костяшек
сжатых кулаков.

    Я смотрел в зеркало...