Вот вы все, наверное, ходите в парихмахерскуйу. Я тоже раньше ходил. Но больше не хожу. Вот взять последний раз. Сколько лет прошло, а до сих пор как вспомню - так сблюю. Началось, как всегда, хорошо. Пригласили меня вежливо, ф кресло усадили, простыней замотали. Большая простыня и даже почти не грязная. Волосы с нее мастер (у них это «мастер» называется, хуй знаит пачему) стряхнула, туго на горле затянула.
“Как стричься будете?”- спрашивает. А сама ножницами над ухом клацает прямо как смерть челюстями. Ну, думаю, сейчас атрежет мне уши. А от самой перегаром прёт, оглядываюсь мастеров кроме неё нихуйя нет, до другой парикхмахерскай не успею,а завтра на работу выхадить бля.
Хотел я сказать, что, мол, сама смотри, главное, чтобы меня на работе узнали. И чувствую, что-то странное со мной происходит: рот открываю, а слов своих нихуйя не слышу. Думаю: каково хуя, оглох что ли? Да не должно. Только что вот слышал же клацанье.
И тут я понял, для чего она мне простыню-то туго затянула. А я сначала думал, чтобы волосы за шиворот не попали.
А она говорит: ”Ну, раз не знаети, тогда я сама.” Клацнула еще пару раз и вдруг голову мою в умывальнек тычет!
… Дальше помню плохо. Помню клацанье. Ну, думаю, пришла. Потом почудилось, что я уже в котле с водой, только вода почему-то холодная. Ну, думаю, значит, еще не раскочегарили. Видно, у них там какая-то заминка вышла. Я уже трястись стал от холода и тут очнулся. В зеркало посмотрел и успокоился. Сматрю, живой.
А парикмахерша говорит: «Вы уж нас извините. Стала я вам голову мыть, а вода в кране кончилась. Пришлось бежать с ведром в соседний дом. А у них только холодная. Ну, не ждать же вам, намыленному, пока теплую дадут.» В кране вода блять у них кончилась, инвалиды.  Мне до теплой, думаю, живым бы уйти. Скорей бы она свою экзекуцию кончала.
А у нее процесс в самом разгаре. Тычет мою голову то влево, то вправо, то клок волос ножницами вырвет, то расческой так это быстро по волосам проведет, как серпом махнет, и еще клок вырвет. Я сижу тихо, только изредка покрикивайу-бля! блЯ!. Страшно становится только, когда голову вниз тычет, боюсь, как бы еще раз мыть не стала. Чтобы отвлечься, стараюсь думать о чем-нибудь. Парикмахерша кран умывальника не закрыла, а вода не течёт нихуя, да вдруг резко так с хрипам хуйнёт, как будто плюется кто то. И кран при этом вверх подпрыгивает. Вспомнил я, как это подпрыгивание называется- реактивная сцуко сила. Думаю: а что если все люди Земли встанут лицом в одну сторону, на Восток, например, да плюнут дружно. Ведь это же какая ниибаццо получится реактивная сила! Земля станет крутиться медленее, день станет длиннее. А если встанут лицом на Запад, то – наоборот, Земля будет крутиться быстрее, а день станет короче. 
Нет, плевать, пожалуй, нахуй.Да, впизду плевать. Плюнет какой-нибудь баклан неточно, и на тебя попадет. Лучше пёрнуть.. Не тоже нахуй.. .
И так мне смешно стало, когда про про жопы подумал, что я улыбнулся.
А парикмахерша увидела, что я улыбаюсь, и говорит: ”Ну вот, я смотрю, Вам уже почти совсем хорошо, улыбаться стали, а то мы уж хотели “скоруйу” вызывать. А увезла бы Вас “скорая”, и где Вас потом искать? А у нас, сами понимаете, план.” Я подумал щас скоро тибе жирная придёццо скоруйу вызывать.песда. А сама последний раз клацнула ножницами, вроде как последний мазок. И простыню с меня сдергивает, как будто памятник открывает.
…И ведь ходил же я до этого в парикмахерскую, знаю все порядки ихние. Но то ли я расслабился, то ли она слишком прыткая оказалась. Тут главное вовремя крикнуть:”Нет!” Одно только слово, на два времени не хватит.
…Не успел. Очнулся уже весь мокрый от какой-то ванючей гадости типа смеси нафталина с формалином. У них это называется: «туалетная вода.» Удачное название, но «унитазная» – было бы точнее.
Ну, думаю, дамой теперь хода нет, придется к Петровичу идти ночевать. Жена скажет – где блядавал опять? что блять с пречоской? Уебался хде? Ща те сука скалкой вдоль вонища ! общем, сами знаете, что она скажет. А я последний раз этим занимался, еще когда в парикмахерскую не ходил, когда волосы еще не росли…под мышками.
…Нет, вот раньше, мне рассказывали, в парикмахерской душили трайным адикалоном. Один мужик даже каждый день по утрам постригаться ходил. Пострижется, побреется, откроет рот, а мастер ему в рот – хуяк,хуяк . После этого в проходную завода идет спокойно. Вахтерша не говорит уже, что он выпивши и не проспался. А парикмахерша каждый раз спрашивала: ”Ну, где сегодня стричь будем?”А у него и волос-то нигде не осталось, даже под мышками, а все ходил. А как же не ходить? Иначе вахтерша не развыйобываетцо и не пропустит.
В общем, с тех пор я в парикмахерскую - не ходок. Сам постригаюсь. Очень просто. Как скульптор. Он ведь как работает? Берет молоток, зубило и отсекает все лишнее. Остается галава.