Женя взял тоненький кусок хлеба,  намазал маслом, черпнул икры и аккуратным слоем, по толщине превышающим раза в два хлебный, аккуратно ее уложил на масло. Примостив свое произведение на край тарелки, начислил себе ледяной водочки, вилкой омокнул кусок знатного окорока в хрен, откусил, принял полтос и в догонку послал бутерброд с черной икрой. После чего закурил сигарету и выдохнув в потолок струю дыма, протяжно произнес фразу уходящего года
……….. Блядь, как жить то тяжело !
После контузии, даже когда ему казалось, что он говорит шепотом, соседи ебашили по батареям обосновывая тем, что завтра рабочий день, а час стоит предрассветный. Но Жене  было до пизды, он себя то не слышал, а уж соседей трудоголиков вообще на хую вертел.
За столом повисла тишина, культурное общество будущих светил нашей науки, куда мы имели честь быть приглашенными, охуело от того, что тут, в присутствии дам, кто то может курить , да еще и  сказать и нецензурные выражения выражать.
Женя уловил тишину, начислил себе еще полтос, обвел охуевшие ебла аспирантов, своим тяжелым взглядом. Потом провел у себя по щекам и спросил меня –
- Я что, сильно не брит ?
Смех я сдержать не мог, взял его за рукав и потащил на площадку.
- Жень тут курить будем !
- Забыл,бля. Кобыла, что в синем говорила, что в доме не курят. А она ниче так и сосет заебись, как ее зовут ?
- В рот давал что ли ? Откуда знаешь что сосет ?
- Не давал, ещё пока. А если рот есть - значит сосет, логически закончил он свои объяснения.
На часах было без 3 минут, Путин заканчивал высер о надеждах и благополучие в году грядущем.
- Пойдем со мной, охватив за талию в прихожей прыщавую Наташу, предложил ей Женя.
- Куда ? попытался пококетничать без пяти минут дипломированный крокодил, которую мужские руки держали за талию последний раз в роддоме.
- Врач тяжелое запретил подымать, поможешь с легонца, сказал Женя, открывая дверь туалета и имитируя движения гостиничного холдея.
Наташа оцепенела.
Женя пожал плечами и выдал
- В «Спартак» два раза не зовут, после чего зычно стал бурлить в белого брата, напевая себе под нос «Когда весна сойдет с небес, мы вступим в город Гудермес»
- О чем это он ? -  спросила меня зардевшаяся красной краской Наташа
- Про футбол - ляпнул я и отправился за стол
- А он дверь не закрыл - пыталась продолжить беседу Наташа.

- Внимание, дамы и господа ! Встал очкастый Илюша, сейчас, когда будут бить куранты, все приготовьте бокалы для шампанского.
На кремлевском будильнике ебнуло рас, два, три………………… Женя отряхивая руки подошел к столу, изъял у Илюши пузырь шампуни, который тот тужился открыть. Вырвал пробку, поставил на стол, дал совет доходяге – Хавай утром, парень. Поставил его рядом с аспирантом. Илюша стал разливать, оправдываясь, что рука болит, он играл в теннис и ее подвернул.
- В шахматы наверное играл, турой бля придавили, шепнул (как ему показалось) мне на ухо Женя. Барабанные перепонки охуели от такого шепота. А Женька уже давал ЦУ разливающему -
- Ты охуел мне компот этот лить !!! Выдергивая свой бокал из его рук
- Так шампанского же !
- Какого на хуй шампанского ? Стакан этот мой, для воды, запиваю я из него.
Не смотря на взметнувшиеся салюты во дворах, треск петард и гимна по телевизору, вновь повисла тишина.
- Можно тебя на минуту ? Попросила хозяйка дома (она же «кобыла в синем») Женю, выходя на кухню
- Нужно !  сказал он, вмазал беленькой и вышел за ней следом.
- Вадик ! Подожди тут ! сказала «кобыла в синем», своему мужу, который тоже пытался рыпнуться за ними в кухню, но будучи человек с высшим образование правильно рассудил – жену то этот странный гость бить не будет, а мне по ебальничку может перепасть.  И благоразумно остался сидеть за столом, изображая подобие похуизма и веселья, которое плохо шло его холеному литсу.

В квартире начались броуновские  движения, кто то ел, кто то пиздел перекрикивая телек, кто то  отправился танцевать под рвотные потоки о том как дельфин еб русалку в бобруйских болотах, в исполнении кота малофея Игора блять Николаева.  Из кухни раздался смех «кобылы в синем», что было сигналом о том, что все там нормально, и муж может пока оставить мысли о валидоле и  о часах работы травмапункта в новогоднюю ночь. Вернулись она через минуту, уселась на колени мужу, чмокнула его в щеку и что то зашептала на ухо.
- Пошли салют замутим ! Предложил Женя стоя в коридоре. Показывая спижженые в вооруженных силах сигнальные  ракеты и гору законноприобретенных петард.
Раздался щенячий и всеобщий восторг, оповещая что предложение принято единогласно.
Все выкатил на улицу ебоша петарды и заворожено смотря, на красную ракету в небе над Москвой запущенную Женей.
Народу - толпы, кто то ринулся кататься на горке, кто то кидал снежки и был занят прочей хуйней, отнятой в детстве науками и папиным ремнем. «Все смешалось в доме Обломовых».
Я решил подняться за курткой на верх ибо в рубахе при минус 25 чувство комфорта исчезает куда то на хуй, причем мгновенно, не смотря на 500 белой которые прочно осели в моей многострадальной печени.

Толкнув дверь я увидел, в проеме , стоящую на коленях «кобылу в синей». Она неистовая отсасывала у сидевшего на кресле Жени, издавая стоны и драконя себе пелотку.

- С Новым блядь Годом ! - сказал я в проем
Кобыла отпрянула как будто во рту был не хуй, а кусок оголенного провода. Забыв при этом вынуть руку из трусняка.
- Таня ее зовут !- сказал Женя и добавил – Если не в падлу дверь прикрой.