Всю жизнь, по старой совковой традиции, я ездил в командировки со своим полотенцем. И все время, во всех отелях, оказывалось по два-три ихних полотенца (один раз даже семь штук на одного было) и меняли их каждый день. На сей раз, едучи в Иорданию, решил я таки полотенце не брать, и как результат не мылся, блядь, там два дня, потому что вытереться, кроме как носовым платком, было нечем. Жили с товарищем не в отеле, а в квартире: две спальни, две сральни, два биде, две ванны, холл, кухня, огромный кондишн, постель меняют, мыло дают, шампунь дают, а полотенца, блядь, не предусмотрены. И купить негде, вокруг магазины исключительно  сувенирами и жратвой торгуют. Только на 3 день, с четвёртой попытки, удалось в каком-то сраном бутике приобрести португальское полотенце за 15 баксов. Получается, что я поехал в Иорданию чтобы купить там втридорога лиссабонское    полотенце и отвести его потом в Донецк. Ну, не идиотизм ли?

В Аммане – столице Иордании –  мы с напарником принимали самолет Аэрбас А320, который наша компания захотела арендовать и загнала его краситься какого-то хуя именно в Амман. Может там и подешевле, конечно, чем в европах, но работнички из иорданских арабов ещё те. Как известно в Иордании находится так называемая Святая Земля – колыбель трёх религий: христианства, иудаизма и мусульманства и это придаёт определённое своеобразие распорядку труда и отдыха местных аборигенов. В пятницу выходной день в соответствии с кораном, понятно – никто не работает, в субботу – еврейский выходной, а поскольку Израиль близко, то после 11 часов на работе уже хуй кого найдешь, в воскресенье выходной у христиан, но опять таки рядом Ливан с сильными христианскими традициями, поэтому после тех же 11 часов,  рабочий класс испаряется как миражи в пустыне.

Папуасы есть папуасы, я им ещё до поездки кинул на мыло образцы поясняющих табличек внутри салона самолета, в надежде, что они их изготовят и наклеят куда положено. Прилетел, пошел инспектировать работу. На ручках открытия входных дверей налеплено «пул ап», что значит тянуть вверх, и тут же перевод на русский «потяните вниз». И так на всех дверях и аварийных люках – на одном языке надо в одну сторону тянуть, на другом в другую. Ёб твою мать. Я, конечно, понимаю что на одном из языков они угадали направление движения ручки, но меня такая ситуация никак не устраивала – любой инспектор по безопасности полетов в европах за такую байду самолет за нехуй делать остановит. Нарисовал все заново, приказал переделать. Переделали, конечно, но наклеивал я уже сам – хочешь чтобы что-то было сделано хорошо – сделай это сам. Особенно в мусульманском мире. Работнички, бля.

По вечерам делать в Аммане решительно нечего, кроме как попивать запасенную из дома водку, закусывать нашим же сальцем и втыкать в местное ЭмТиВи. Ихние музыкальные каналы точно такие как и наши: те же бездарные безголосые жопокруты и смазливые тупые жопокрутши, та же бесконечная попсня на тему любви, слёз и соплей. Но если хорошо накатить, то слушать можно. И вообще, если в местных клипах арабское фоновое блеяние заменить на российские три аккорда и два притопа, то отличить будет невозможно. Потому как бабы в клипах какие-то белые, даром, что арабки, но на улице таких хрен сыщешь – сплошные темнокожие крокодилы, хоть и раскрепощенные, без обмоток и паранджи. Но лучше б носили.  

Посредником между нами и арабами был чистокровный англичанин Вейн Баркер, который решал все вопросы и фирма которого, наряду с ещё одной московской, каким-то чудесным образом вклинилась в договор лизинга между нами и Ирландскими владельцами самолета. Цепочка бизнеса достойная темных олигархических схем: французский самолет, до этого летавший в Италии, но зарегистрированный в Ирландии, нам сдает в лизинг английская фирма через московского посредника, и после покраски в Иордании, он прибывает в Донецк, где его будут водить киевские летчики, а обслуживать немцы из Люфтганзы. Полный пиздец. Так вот этот Вейн Баркер жил не где-нибудь, а в «Шератоне» и ездил на взятом напрокат мерине, поскольку его фирма держит имидж и не позволяет своим, даже рядовым, сотрудникам, ударять лицом в грязь перед какими-то вонючими арабами. Мысль о том, что за все эти шератоны и мерины, в конце концов, платим мы, я сразу отбросил. Нафиг голову хуйнёй забивать.  

Трамваев, троллейбусов, маршруток и метро в Аммане нет, только два вида общественного транспорта: такси и машины на прокат. Так, что на работу (в аэропорт) приходилось добираться по-хитрому – на такси ехать в Шератон к Вейну Баркеру, а далее на его мерине в аэропорт, где мы и сидели в его офисе. С ценами на такси полный пиздец. В первый день доехать от нас до Шератона стоило 5 динаров (а динар дороже бакса), во второй день уже 4, на третий –  3, на четвёртый – 2. С такими темпами через неделю нам бы уже таксисты сами  доплачивали. Но мы остановились на 2 динарах и один на чай давали. С Украины как ни как. Прелесть в том, что когда подъезжаешь к Шератону, тебе дверь машины открывает швейцар, какая бы машина ни была. Они ведь не знают кто ты такой: может ты дворник, может ты авиационный инженер, а может сумасшедший миллионер в грязных шортах – одеты то все одинаково. Чувствуешь себя эдаким английским оккупантом из шотландской гвардии, только пробкового шлема для полноты картины не хватает. Охуенно.      

Все дома в Аммане построены из белого камня похожего на мел и добываемого в каком-то карьере. Если бы они не сейчас это камень тесали, а подождали ещё 10-15 миллионов лет, то он бы превратился в нехуёвый мрамор, вот тогда бы было красиво. А так все дома предательски одинаковы, что вызывает неслабое раздражение при пеших прогулках. Если промахнулся поворотом, то приходится карабкаться на очередной холм, убеждаться что это таки не твой отель, и пиздовать назад. Заблудиться нехуй делать, даже таксисты порой не знают куда ехать, хоть на визитке отеля написан точный адрес, правда каракулями и справа налево, но они то, блядь, должны понимать. С одним полчаса катались вместо пяти минут, но заплатили всё равно 2 динара и 1 на чай. Ибо нехуй.  

Боится Иордания двух вещей: Израиля, поскольку он уже оттяпал кусок местной территории вместе с Иерусалимом, и того чтобы Израиль ещё чего-нибудь не оттяпал. Поэтому везде на улицах военные, разъезжают в пикапах с пулеметами на крышах и на всех дорогах, то тут то там, лежат ленты с шипами, которые до этого я только в кино наблюдал. Чтобы к месту работы в аэропорт попасть, так три КПП преодолеть надо. Если бы не Вейн Баркер, который всех знает, то, наверное, пришлось бы самолет из-за забора в бинокль принимать.

Деревьев в Иордании – один сорт под названием «растут, потому что посадили», ибо само тут ничего никак вырасти не может – сплошняком пустыня, причем, песок – не песок, глина – не глина, а что-то такое загадочное цвета детской неожиданности. Мичурин, конечно, тут смог бы чего-то взрастить, но у местных не получается. Не умеют. С водоемами ситуация получше – их в стране два типа: ванны и Мёртвое море. Ну, в ваннах  мы и дома купались, а на Мёртвом море нет – решили как-то съездить. С Вейном, естественно, за его деньги, на его мерине и не куда ни попадя, а на пляж отеля «Мариотт».

В Мариотте у обслуги срабатывает тот же рефлекс, что и в Шератоне – благоговейный трепет перед иностранцами – никто никаких вопросов не задает. В отеле этом мы не живем, но спокойно проходим на его собственный пляж, пользуемся бассейном, лежаками, полотенцами!, купаемся в море – делаем, вобщем, что хотим – никаких визиток не требуется. Ну, я лично купаться не рискнул, а напарник полез, пиздец, картина отпадная – жопа погружается ниже ватерлинии, зато руки и ноги в воздухе – плыть, а тем более нырнуть, не представляется возможным. Да нырять и нельзя, потом глаза хуй откроешь. Я в Мёртвое море только руку опустил, и сразу вспомнил детство золотое, как засовывал руку в кастрюлю тёплого супа за куриной ножкой – впечатление такое же. Воды в этом море только 70 процентов, еще процентов 15 – соль, а остальное – масло – нечто среднее между машинным и оливковым. После купания надо мыться в душе здесь же на пляже, но из него хуярит такая же маслянистая вода, правда без соли. Далее надо отмываться в бассейне ярусом выше, и если после этого ещё умыться в гостиничном туалете, то только тогда можно почувствовать себя человеком, а не варёным окорочком. Удовольствие сомнительное.    

Зато огромное удовольствие наблюдать суету персонала вокруг себя и свою принадлежность к помятой толпе европейских туристов. Впечатление такое, будто отдыхающие устроили конкурс на самые пожёванные штаны и самую пожмаканную рубаху – чемпионат по безобразному одеванию. Со своими засаленными шортами, не видевшей солнца вылинявшей кожей и красной мордой, как у немца, - я тут был на высоте. Хорошо одеваются только русские. Я неоднократно проводил такой эксперимент –  если видел достойно одетых людей, то подходил поближе, и слушал на каком языке говорят. В ста процентах случаев это был русский – ну не разучилась ещё нация выпендриваться, не достигла европейскости в менталитете, понимаешь. Сидели с Вейном и напарником в баре, пили пиво с орешками и виски с барбекю – вот это настоящий кайф. Вот ради чего действительно стоит сюда приехать. Платил за всё, конечно, англичанин Вейн, и ещё дал 10 процентов от счета на чай, но чек забрал. Оказывается, его фирма оплачивает и его собственный проед и пропой и наш за компанию, и  даже чаевые возвращает. Охуеть можно.              

Самолет мы, конечно, приняли в конце концов, несмотря на мертвые моря, виски и отели. Но всё равно бросили его в Амманском аэропорту до лучших времён. Стоит отметить, что самое красивое сооружение в Иордании – это само здание Амманского аэровокзала. Своим появлением оно обязано тому факту, что бывшая жена ныне покойного короля довыёбывалась таки при выполнении фигур высшего пилотажа. Как свежеосвобождённая женщина востока, она любила полетать на разных авиетках и покрутить бочки с мертвыми петлями. Но однажды что-то там заклинило в управлении её самолета, и она просто не смогла выйти из пике, и, как результат, стала мертвая как петля. Убитый горем король пошёл по традиционному пути Мовсолов и Таджмахалов – решил соорудить в память о любимой пелотке что-нибудь грандиозное. И соорудил – аэропорт. Сейчас они все уже на том свете, а аэропорт чудесно работает. Вот вам яркий пример как короли и королевы своими смертями приносят конкретную пользу населению. Так держать, бля!  

Улетая домой захотелось прикупить какого-нибудь сувенирчика с местным колоритом. Ну, поехали с приятелем в центр на тучу. Там этих продавцов, коллекционеров и шарлатанов как собак не резанных. Начинают тебе байки, блядь, рассказывать, мол, недавно монету купил за 20 баксов, а через три дня продал за 700, а вообще-то, их таких в мире всего четыре штуки, и стоят они, на самом деле, пол лимона. Ну, и прочая поебень в том же духе. У этих товарищей ничего покупать не надо. А если и захотите приобрести, то цену сбивайте смело в пять раз, даже не торгуясь. Там все охуевшие. И еще, если будут предлагать купюры с харей Саддама Хусейна – не берите – их там после демократизации Ирака как грязи – никакой ценности не представляют.  А я себе прибомбил оригинальную бутылочку, внутри которой разноцветным песочком был сделан пейзаж в виде верблюда и гор на фоне солнышка. Но эти мудаки до конца ничего нормально сделать не могут – песок в бутылочке оказался не плотно запечатан воском и, пока я трясся в самолете по дороге домой, весь пейзаж нахуй перемешался. И стал просто килограммом  песка за 10 баксов. Огенри отдыхает. Дома как раз ремонт был, так я этот песочек мастеру в раствор для кафеля подмешал – вот тебе и весь иорданский сувенир, блядь.    

А, вообще-то, побывать там стоит, хотя бы посмотреть на самый большой в мире по размеру государственный флаг над резиденцией ихнего короля. На огромной палке над крышей  дворца нацеплено полотнище, чтоб не спиздеть, метров 15 на 30 и постоянно развивается, потому как в пустыне всегда ветер. Занесён в книгу рекордов.

Только водку с собой берите,  ибо местная, анисовая, полное гамно.