Не успели Сухроб с водилой слова сказать, а Иван уже шагнул вперёд. Встав так, чтобы хозяину было видно лучше, Ваньша расправил плечи и, улыбнувшись, сказал, глядя прямо в глаза Хозяину: - Добрый день в хату Иваныч. Как там было уговорено? Долг платежом красен?!

Глава-11

Кто в своё время не ходил, стенка на стенку, не щеголял перед девками разбитой в баталиях мордой? Как, ты не ходил? Ну не знаю, брат не знаю, повезло, наверное.
Две деревни находящиеся друг от друга на расстоянии пары-тройки километров, это ли не повод? Говорят, что Ванькиного деда нанимали за пару ковшей браги постоять на той или иной стороне. Нашего героя сия чаша не минула. И если Васильевские выставляли Ивана впереди своей кодлы, то результат побоища был предрешён заранее.


История эта случилась с полгода назад. Ну да, как раз в Новогодние каникулы. С утра, пока мать ещё ночевала, Ванька навострил лыжи к деду Матвею на кордон. Как и договаривались, бросил в рюкзачок несколько пачек Беломора купленных накануне, три кило сахару, да штук тридцать пакетных супов. Не, можно было конечно и разносолов, благо, что снабжение в деревне за последние годы наладилось. Однако дед Мотька себя и свой желудок не баловал. Ел просто и немного. Справедливо полагая, что человек обязан командовать своими желаниями, а не наоборот.

На улице стоял полный штиль. Морозец лёгкий и звонкий, градусников десять, не более. Ваньша на бегу разогрелся, раскраснелся. Дышалось до того радостно, что захотелось заорать, а то и песню спеть. Что Иван и не преминул сделать.

Я буду долго гнать свой лисапеееееед…

А в Васильевском логу, где накатанная лыжня пересекает автотрассу, Ваньку ждали неприятности. Замечательные, самые настоящие.
Легко толкнувшись палками, Ваньша заскользил под горку, в ушах засвистело. Парень раззявил рот на встречу ревущему потоку и заорал что было сил: - Урра, мы ломим! Гнутся суууу-кииииииииии…. И почти сразу же заткнулся. Ибо увиденное потрясло его воображение.

На обочине стоял большой, нет гигантский джип, такой Ванька видел только в кино. Больше похожий на трактор или танк. Хаммер, во как! У самого джипа стояли четверо. Причём трое, те, что по моложе, связывали руки четвёртому, старику лет шестидесяти или чуть более того. Лицо старика было разбито в кровь, а захватчики, так их обозвал для себя Иван, особо не церемонились. Крупный цыганистый мужик, видимо старший в группе, размахнулся и ударил старика кулаком в лицо. Щедро брызнула кровь, голова узника мотнулась и ударилась в плечо автомобиля.

А Иван, путь, которого пролегал в одном шаге от разыгрываемой драмы, был уже рядом. Остановиться он конечно уже не мог, ибо как я говорил, летел под гору. Только теперь все четверо начали оборачиваться. Естественно его не ждали, и уж никто и в мыслях не держал, что одинокий лыжник может послужить сколь-нибудь серьёзной помехой.

Ванька ещё и сам не понял, а голова давно приняла решение. Ворвавшись как чума в «расположение вражеских войск», Иван первым же ударом чугунного кулака в лоб, поразил старшака. Почему? Да хотя бы потому, что трое одного не бьют. Может быть, в понтовитом городе это и норма, но уж не в деревне, где всё патриархально, незыблемо.

Не ожидавший удара мужик, пролетел три метра по воздуху, врезался башкой в верстовой столбик и пару раз дёрнувшись, затих. А Иван только начал свой губительный для врага танец. Резко нагнувшись, он отщёлкнул металлические замки креплений и шагнул навстречу бандитам. Рука одного, самого расторопного уже пошла на стыковку с его лицом. Иван поднырнул под эту самую руку, перехватил запястье и жёстко провёл приём. В конечной фазе, как в спортзале, он должен был выпустить руку, чтобы избежать серьёзной травмы, но в данной ситуации этого не сделал. Характерный хруст и сопровождающий его визг, были ему наградой.

Периферией он просёк движение третьего. Расслабленная правая рука, от паха наотмашь пошла на стыковку с фэйсом бандита. В карате этот удар называется ура-кен. Та же пощёчина, только обратная и в конце кисть группируется, а в морду прилетает уже вполне оформленная писдюля. По мощности ни чем не уступающая удару бампером Запорожца.
Третьего смыло в кювет. А узник уже освободившийся от пут, наклонился над старшим, всё ещё не подающим признаков жизни. Его руки проворно обыскали карманы врага. На свет появился мобильный телефон.

- Пригляди за этими, - бросил старик Ивану. Сам же набрал номер и через несколько секунд разговаривал: - Я за городом, да это был Мансур и его люди. Как называется место?
Старик взглянул на Ивана. – Васильевский лог, Лядовский тракт, - бросил Ванька, и старик тут же дублировал его слова по аппарату.

Ванька тем временем деловито нагнулся над двумя подручными атамана, всё ещё лежавшего без признаков жизни. Того, что со сломанной рукой, он успокоил ударом кулака в висок. А второму, барахтающемуся с разбитой харей в сугробе, просто пережал локтевым сгибом шею и придержал чуток. В самый раз, чтобы погрузить в объятия Морфея, но не убить.

Закончив с переговорами, старик остро взглянул на Ивана. Пару секунд они ломали друг друга взглядами. Ваньше не хотелось уступать, но такого звериного оскала он не видал отродясь. Взгляд старика, ломающий нервы и кости, заставил его отступить на шаг, и потупиться.

- Ты вот что малец, - довольный визуальной перестрелкой, задумчиво произнёс бывший пленник. – Помоги мне связать эту шантрапу и давай-ка отсюда по добру по здорову. Сейчас сюда мои нукеры наедут, как бы по запару и тебя не замесили. Кстати, почему трасса пустая? Вымерли здесь, что ли все?
- Так выходные же, - ответил Ванька. – Хлебная была вчера, значит, дня три не жди. Колхозные бухают, а больше тут и ездить некому.

- Добро сынок, - прячась от прилетевшего ветра и закуривая, сказал старик. – Выручил ты меня сильно. Вернее всего от смерти спас. Теперь запоминай быстро и дёргай отсюда. Если будешь в городе, найди охранное агентство «Риккардо», спроси у людишек Иваныча, скажешь что я назначал тебе встречу. И запомни. Если тебе будет плохо в три часа ночи в самый праздничный день, - найди меня и напомни, - Долг платежом красен. Помогу! А теперь брысь!

Справа послышался шорох, шум. Собеседники оглянулись. Прикидывавшийся трупом главный бандит, что есть мочи, удирал по снежной целине в сторону перелеска.
Ванька дернулся, было догонять, но бывший пленник остановил его, ухватив рукой за плечо.
- Не надо сынок, никуда не денется. Ну, прощевай, мир тесен. И спасибо тебе…

Глава-12

Хозяин кабинета резко встал. Всё тот же колдовской подчиняющий взгляд упёрся в Ивана с интенсивностью метко брошенного огрызка кирпича. Сухроб и Володя, ничего не понимающие и молчаливые, взирали на картину.
- Вот же говорят, что гора с горой не сходятся, - опомнившись от неожиданности, сказал хозяин. – Ну, здравствуй богатырь!

Через пару минут все четверо сидели в задней, гостевой комнате, обустроенной гораздо уютнее, нежели рабочий кабинет. Мягкий диван, кресла, сервировочный столик, уже накрытый и гостеприимный.
- Сухроб, вот это и есть тот самый молодой человек, который меня в Новый год от Мансура уберёг, - улыбаясь, сказал Иваныч. – Я смотрю, он и у тебя успел отличиться? Так это про него ты мне вчера по телефону рассказывал? Силён бродяга…

Хозяин открыл бутылку с коньяком, налил себе в бокал на палец янтарной жидкости. Сухробу и водителю не предложил, видать, так у них заведено, - подумал Иван.
- Ну, давай что ли со свиданьицем воин-освободитель! – улыбнулся хозяин. Тебе не предлагаю, не в моих правилах молодёжь спаивать.
Выпил.

Через пару минут, когда водитель Володя ушёл по своим делам, между оставшимися состоялся следующий разговор.
- Для начала Ваня расскажи мне кто ты и что ты? Где драться так красиво научился? Я знаю, что в деревне пацаны покрепче растут. Всё же город сильно убивает в человеке человека. Но то, что я видел не заурядная махаловка, а профессиональный бой. Я ведь в молодости Урал брал по «классике» Может, слыхал такие фамилии, - Шервихов, Самсатский? Я с ними начинал. Сейчас они конечно давно как впрочем, и я пенсионеры. Но в своё время гремели, и мальчишек в люди вывели, я тебе дам. Рассказывай Ванюша, здесь как на исповеди. Только правду, дальше этих стен всё одно не уйдёт.

Минут двадцать рассказывал Иван свою коротенькую жизнь. О семье, о борьбе, которая превратилась в образ жизни. Сам себе, удивляясь, рассказал последние свои злоключения. Всё полностью, без утайки. О найденном трупе, о тех двоих, что приезжали заметать следы. Подумав секунду, назвал их имена. Ну, а что сейчас миндальничать? Поздно! Коготок увяз, птичке писец!

Иваныч и Сухроб после Ваньшиного рассказа долго думали. Иван же молчал, справедливо полагая, что молчание – золото. Наконец Иваныч покачав головой, сказал: - Вот и опять те же гора с горой. Старший участковый ваш, как ты его обозвал? Бирюков? И его подручный, сынок директора совхоза, работают с Мансуром, это давно всем известно. Так что ты дважды их крестник. Под жмурика подставился и меня отбил. Что скажешь, Сухроб-абый? Давай решать с парнем.

Сухроб на секунду задумавшись, пошевелил губами и сказал: - А что решать, видно птицу по полёту. Хороший мальчишка, цельный. Я тебе его Иваныч для того и привёз, чтобы определить к делу. Если ты не против, я его пока к Саше в спортзал на подхват поставлю, а там видно будет. Тем паче у парня КМС в кармане. Возьмёт его к себе сэмпаем, старшим учеником. Зарплату положим прожиточную, с жильём подсобим.

Хозяин надолго задумался. Из телевизора неслись приглушённые взвизги новомодного певца-ихтиандра. Ваньша плюнув на приличия, будь что будет, подлил себе чаю и приналёг на печенье из резной вазочки. Сухроб одобрительно посмотрел на него и, подмигнув, шепнул: - Давай братуха, нарезай, пока лезет.

Наконец Иваныч что-то прогнав про себя, посчитав и сопоставив, вынес вердикт: - Так тому и быть. Пусть у Сашки пока перекантуется, а мы тем временем ему занятие по ширине плеч найдём.
И уже обращаясь напрямую к Ивану: - Ты сам-то как? Согласен или другие планы на жизнь имеются?

Ванька судорожно прожевал последнюю печеньку и, смутившись, закашлялся.
-  Да я-то что? У меня разве выбор есть? А спортзал, это моё. Правда я не знаю, какую дисциплину преподаёт ваш Саша. Он вообще кто, вольник, классик, или что-то новомодное? Ежели чё, у меня база дзюдо.
- Ну, ежели дзюдо, - передразнил парня Иваныч, - тогда подружитесь. Саша у нас в этом деле первейший на западном Урале спец. Один из старейших. Ты при нём такому научишься, чего в своих ебенях никогда не узнаешь.

- Сухроб.  Определи парня на постой. Дай денег на первое время. Думаю, он бегать не станет, некуда. А ты Ванюша запомни. Беру тебя в дело только лишь за твои минувшие заслуги. Где-то облажаешься, съем. Если усёк, мотни башкой.
Иван посмотрел прямо в глаза хозяина и совершенно серьёзно сказал: - Я готов. Вот только убивать никого не стану, я не такой.

Слушавшие его Сухроб и Иваныч, от этих слов так и покатились со смеху. Отсмеявшись и утерев слёзы, Иваныч стал серьёзным.
- Запомни сынок. Никто никого не убивает так просто. На ровном месте ничего не растёт и не происходит. И если в этой или иной стране появляются нелегальные структуры, значит это кому-то нужно, значит, так велит обстановка. А для мокрух мы найдём при необходимости отморозков. Ты же пригодишься в ином качестве. И если ты думаешь, что мы целыми днями банчим героин, взрываем мосты с бронепоездами, да режем, друг другу хрип, то это не есть факт.

Придуманная государством машина, имеется ввиду криминальная составляющая общества, появилась в стране не сама по себе. Если где-то зажигают звёзды, значит, они кому-то светят. У нас, кстати, полгорода завязано вполне легальным бизнесом. Всегда необходимы специалисты самого разного толка и образования. Так что иди, отдыхай, убийца ххааа… 

Глава-13

Дядя Саша, Александр Иванович, оказался крепким поджарым стариканом. С острыми цепкими глазами и твёрдой, словно доска ладонью. Сухроб лично передал Ивана мастеру из рук в руки. Оставив парня в тренерской комнате осматриваться, мужчины вышли в коридор. О чём они говорили, известно разве что портретам Харлампиева и Дзигаро Кано, висящим в коридоре на стене. Ванька же тем временем зачарованно разглядывал убранство комнаты.

Стены были увешаны чуть ли не друг на друга всевозможными грамотами и сертификатами. Столы, тумбы, подставки и специальные полочки, украшали кубки. Их, наверное, была сотня, а может и две. И все они переливались разнообразными оттенками золота и серебра.

Иван не заметил когда вернулись мужчины, настолько его очаровало, околдовало это великолепие спортивных побед.
- Иван, - рассмеялся Сухроб. – У тебя рот раззявлен. Только не говори, что ты его раззявил спецом. А старый тренер по-доброму улыбнулся и просто спросил: - Нравится?
- Не то слово, - прошептал поражённый Иван. – Сколько же лет жизни здесь сосредоточено?
- А ты, однако, отрок сразу в корень зришь, - совсем по-новому посмотрел дядя Саша на парня. – Всё верно. Здесь без малого сорок лет. В кубках, медалях, грамотах. Здесь парень вся моя жизнь..................................