- Люди, подайте бедному на пропитание, не дайте умереть с голоду бывшему отцу русской демократии! – гнусавил сгорбленный старикашка, сидя у подземного перехода.

Мимо проходили люди, но никто не давал никакого пропитания, не говоря уже о деньгах бедному «демократу». В лучшем случае народ едко улыбался при виде столь печального зрелища: картуз на старике был вылинявший, какого-то немыслимого цвета, ровно, как и лицо его владельца. Угрюмый рот старикашки беззубо шамкал, растягивая слова. Было не понятно - как он собирается им вообще что-то жевать, ведь от зубов остались лишь черные пеньки да гнилой запах. Облеванный пиджак дореволюционного покроя был надет прямо на майку, скрадывая под собой угловатое тело. Засаленные штаны с многочисленными дырками были слишком коротки, чтобы прикрыть немытые ноги без носков.

Мимо проезжал черный джип «Лендровер». Сидевшие в нем братки явно были настроены на отдых и развлечения. Увидав сидевшего нищего, водитель резко тормознул, и братки дружно вылезли из машины, хохоча и громко разговаривая между собой. Старик с тупым отчуждением наблюдал, как они медленно подходят к его месту прошения.

- Подайте Христа ради! - прогнусавил нищий.

Братки переглянулись.

- Серый, может в натуре поможем старику, а? – спросил шкет невысокого роста с мускулистыми плечами.

- А чего бы не помочь… - ответил Серый. Он, видимо, был у них за главного.

- Питон, Борзой, выгружайте продовольствие!

- Так ведь что на пьянку останется? – попытался протестовать Питон.

- Фигня! Потом пошлем Вальку в магазин еще разок.

- Ну ладно… как скажешь.

Двое братков возвратились к джипу и стали вытаскивать сумки с продуктами. Старик никак не мог врубиться - что же такое деется. Скоро перед отцом русской демократии как в сказке возникла гора продуктов: свежий хлеб, сухая колбаска, тонкие сосиски, соленые огурцы, свиной окорок, селедка в банке, пучки зеленого лука, несколько открытых бутылок пива «Туборг» и многие другие яства.

- Это все мне??? – не мог поверить своим туманным глазам голодающий «демократ».

- Тебе, козел, тебе! – с ядовитой усмешкой ответил Серый, явно что-то замышляя.

- Ну, тогда я буду кушать. – Сказал старик и начал жадно хватать еду, запихивая ее, как хомяк, за обе щеки.

Вокруг начал собираться народ, чтобы посмотреть на это чудо. Ничего подобного никто отродясь не видывал – чтобы бы вот так запросто братки кормили нищего. С чего это они так расщедрились-то?

А тем временем старик уписывал еду с нескрываемым наслаждением, часто запивая холодным пивом. Его мутные глаза прямо-таки светились от удовольствия. В радиусе десяти метром раздавалось животное чавканье. А братки лишь перемигивались между собой.

Через полчаса нищий прикончил почти все боеприпасы, но к этому времени братки послали шкета за подкреплением в ближайший супермаркет. Тот приехал с полными сумками продуктов. На сей раз, еда не отличалась таким разнообразием, но, тем не менее, ее количество впечатляло. А старик все жрал, хрюкая и давясь. Его не привычный к такому объему живот уже распирало, глаза налились кровью от усердия, но было похоже, что он только набирает обороты. Жадною рукою он ухватил только принесенную бутылку кефира и, сорвав крышку, опрокинул содержимое в широко раскрытый рот. Белая кефирная масса с бульканьем потекла в безразмерную утробу. За кефиром последовала палка «Докторской» колбасы. Все присутствующие замечали, что это был уже явный перебор со стороны отца русской демократии. Голод голодом, но нельзя же так жрать! Но тот не унимался. Обилие еды казалось ему воплощением рая на земле.

Прошло еще с полчаса, а старик все ел и ел. В данную минуту он пытался просунуть очередную сосиску в растянувшийся рот, но это было так тяжело! При всем желании и аппетите, его живот был не резиновым. И тут он схватился за живот.

- Ой, люди, не могу больше! – с трудом прошептал голодающий.

- Нет, папаша, раз просил, то и ешь! Зря мы, что ли на тебя перевели время и деньги?! – грозно возразил Серый.

- Пощади сынок, не могу больше… - старик попытался засунуть непослушную сосиску в глотку, но вместо этого еда полезла обратно.

Нищий покраснел как рак, потом побелел, попытался перевернуться на живот, но отяжелевшее тело потянуло вниз, и он с треском грохнулся на тротуар. Остатки еды так и застряли в горле. Он попытался вздохнуть, но это ему не удалось и лишь усугубило отчаянное положение, засосав блевотину в дыхательное отверстие.

Один из братков, улыбаясь, заорал:

- Люди добрые, помогите! Не видите, старик задыхается!

На эту просьбу помощи его друзья загоготали, но никто из наблюдавшей толпы не сдвинулся с места. Многие хотя бы теоретически знали - как делать искусственное дыхание, но для этого ведь надо было очистить глотку от остатков пищи. Желающих выполнить такую «приятную» процедуру не нашлось. Тем не менее, толпа не спешила удаляться. Народ, тупо глядя на бедного старика, явно желал продолжения столь увлекательного зрелища. Некоторые сердобольные дамочки жалостливо ойкали и просили своих упрямых мужей оказать посильную помощь нищему.

Когда через пятнадцать минут приехала «Скорая», деловито гудя сиреной, спасать уже было не кого. Отец русской демократии, одетый в когда-то деловой костюм, теперь гордо валялся среди собственной рвоты, пустых бутылок и остатков недешевой еды. Теперь он наелся на всю жизнь.

«Лэндровер» вырулил на дорогу.

- Ну че, Питон, пошлем телок за едой? – озабочено спросил Серый.

- Да не, что-то у меня аппетит пропал… - глухо отозвался тот с заднего сидения.

В ответ братки дружно заржали.