Курсант Ржевич был туповат, но представителен. Он усердно готовился стать младшим командиром и был во взводе на хорошем счету. Когда курсантов стали назначать в караул, Ржевичу доверили охрану Боевого Знамени воинской части. Задача почётная и ответственная. На пост Номер Один абы кого не назначат. Часовой там всё время на виду и должен выстаивать два часа по стойке смирно. Ржевич отгладил парадную форму и заступил в караул.

Ужин оказался дрянным даже по меркам учебного полка. "Какая гадость эта ваша отварная рыба!" - решили курсанты, но Ржевич отважно смолотил свою порцию. Он только что вернулся с первой смены и был исполнен чувства долга. Поучив Устав до полуночи, Ржевич отправился на пост. В час ночи он потревожил помначкара по связи неуместной просьбой отлучиться в сортир. Хорошо часовому в автопарке - отошёл за боксы и навалил кучу. Другое дело штаб полка: напротив Боевого Знамени сидит в аквариуме дежурный по части и присматривает за торчащим на подиуме курсантом. Это реальные вилы! Обратиться к дежурному страшно. Проще доложить в караул об острой нужде и ждать подмогу. Пусть на пять минут, но всё по Уставу: "Пост сдал! - Пост принял!", чтобы Великий и Ужасный Дежурный не дай бог...
Помначкара был другого мнения. Он послал курсанта на хуй и бросил трубку.

В начале третьего Ржевич вернулся в караульное помещение и пристроился навернуть доппаёк. Уминая печенюжку со сладким какао, он не заметил, как соседи отсели подальше.
- Что, Ржевич, подопрели труселя? - осведомился сержант, демонстративно понюхав воздух.
Ржевич мужественно не реагировал на подначки (а чего ещё ждать от этих гадов после позорного звонка в караул?). В шесть утра он застыл возле Знамени, а в половине седьмого поступил доклад, который принял скучающий за пультом начальник караула.
- Бери смену, пиздуй в штаб, - напряг сонный лейтенант разводящего первого поста, того самого глумливого сержанта. - У Ржевича живот скрутило. Матеря подчинённого, сержант взбодрил караульных и побрёл менять. Вернулись в прежнем составе.
- А где Ржевич? - удивился начкар. - Ему же в сортир приспичило.
- Да он уже... - нехотя ответил разводящий.
- Что "уже"?
- Обосрался. Теперь пускай достоит.
Лейтенант выпучил глаза:
- БЕГОМ!!!
Разводящий умёлся галопом, подкованными копытами взметая грязь. На пульте замигала лампочка телефонного вызова с поста Номер Один. Часовой молил о замене. Начальник караула заверил, что разводящий вот-вот будет и вытер холодный пот. Пятнадцать минут длились вечность. Наконец прибыла смена. От Ржевича остро пахло. Несгибаемый курсант крепился до конца, под взглядом Великого и Ужасного Дежурного по части не решаясь отлучиться в туалет, пока в сапоги не потекло.

Лейтенант тоже боялся Ужасного Дежурного, поэтому не стал отправлять Ржевича в лазарет, чтобы не докладывать о ЧП. Курсант благополучно просрался и в положенное время заступил на пост, ароматизируя святыню Тулы-50 бодрым слонячьим пердежом на радость канцелярским дамам и штабным офицерам. Безотносительно к этому событию курсанту Ржевичу в середине учебного периода присвоили воинское звание ефрейтор.

Безотносительно к этому событию учебный полк вскоре расформировали.
Надо ли говорить, что родом курсант Ржевич был из Бобруйска?