Глава-4

- Ну, что комсомольцы, почти добровольцы? Вот вы и заслужили правду и ничего кроме правды. Слухайте неслухи и не говорите потом, что не слышали.
Петрович закурил и, откинувшись всем своим гибким телом в кресле, оглядел бойцов. Они снова находились на загородной базе. Операция по вызволению девочки прошла успешно. Мамаша раскошелилась, как и обещала. Хотела к означенной сумме добавить ещё, но Командир не взял. Внутренний карман Толькиной гимнастёрки приятно грела пачка купюр с американским конюхом-милитаристом. Правда, для чего они теперь, Толян не представлял.

- Так вот господа ландскнехты, мы с вами действительно служим правительству РФ, но поводок наш велик, впрочем, как и надёжен. Знаю, какие вопросы рвут ваши головы в данный момент. Начнём с самого главного, со смерти того засранца, погибшего под Васиным топором переростком. Жалеть не рекомендую. То дерьмо попало под замес совсем не случайно. Это двойной убийца, в состоянии абстинентного синдрома, проще ломки, зарубивший именно топором своих родных отца и мать.

Дальше всё было делом техники. Возможностям нашим и осведомлённости могли бы позавидовать спецслужбы, если бы знали про нас хоть что-то. Паренька взяли и доставили сюда. Моё мнение, что отцеубийца не должен дышать нашим с вами воздухом, - я думаю, оспаривать никто не будет? Вот и отлично!

Ну и собственно остальные строгости вполне оправданы и закономерны. Извиняйте, но у нас не пансионат и не ясли-сад. Скажу одно. Те из вас, кто будет животом служить стране, не будут нуждаться ни в чём. И поводок ваш со временем будет выглядеть фикцией. Увидите! Если конечно доживёте. А сейчас отдыхать. Пить водку, драть девок, которых вам так и быть привезут. Набирайтесь сил. Обычно у нас между операциями проходит не более недели. Так что вперёд чудо-богатыри! Вас ждут напитки и триппер!


Напитки и триппер не заставили себя ждать. Уже через пару часов, на базу приехала группа девушек, отнюдь не работниц ткацкой фабрики. И в профиль и в анфас было видно профессионалок.
Толян, Монгол и сбросивший бремя командирства Чюрлёнис, сидели за столом в биллиардной, и пили водку. Прибалт, оказавшийся незаурядным гитаристом, тискал шестиструнку Brahner и приятным баритоном выводил «Липу вековую»

- Вот скажи мне Чюрлёнис, - неожиданно прервал песню Монгол. – Давно ты на казарменном положении? Не устал в войну играть? Мне лично хватило Чечни с Карабахом. Навидался дерьма.
Двое присутствующих с удивлением воззрились на боевика.
- Смотри ты, кто заговорил, - ухмыльнулся прибалт. – Нет брат мой во Иегове, не надоело. Во-первых, война, это то, что я умею делать лучше всего на свете. Во-вторых, мне ещё ни разу не удалось сделать что-то против своей совести. Не делай поспешных выводов татарин. Не всё золото, что блестит, и далеко не всё говно, что на первый взгляд отвратительно пахнет. Я при деле дорогой. Я нужен! И мальчики кровавые ко мне не приходят.

- Ну, хорошо! Допустим, ты действительно не грешишь против совести, но убивать не надоело?
- А я не убиваю, - Чюрлёнис закурил и, пустив длинную струю дыма в потолок, рассмеялся. – Я устраняю последствия природных катаклизмов. Где-то в чём-то матушка природа лажанулась, призвав на свет дерьмо вроде того же попа-киднеппера, а я сегодня внёс коррективы в её инсвинуации.

Толька с интересом прислушивался к пикировке, потягивая из банки импортное пиво, а сам думал о своём. Где-то там, в ином мире, осталось всё безбедное и заурядное. Сегодня он убийца милостью государства, человек вне закона и, по сути, не человек, а боевая единица. Появилось острое желание сбежать. Вот только куда и от кого? И в это время под окнами раздался шум подъехавшей машины и женский смех.

В биллиардную ни сколько не смущаясь и нагло разглядывая троицу боевиков, зашли именно три девицы. Одного взгляда хватило, чтобы понять. Это профи. Оно и понятно, кого же ещё привезут к ним сюда. Не школьниц же из балетной студии. Девчонки были красивы и не особенно затасканы. Видать недавно попали в сей могучий бизнес и ещё не успели заработать профессионально-скотских личин. Сопровождающий их боец, со смехом снимал с глаз «весталок» платки, до поры до времени скрывавшие их любопытные мордахи. Напарники во все глаза разглядывали девушек, но, Толян не отрываясь, смотрел на одну.

Шатенка, лет двадцати. Стройная, невысокая и необычайно привлекательная. Она тоже смотрела на Толяна, и профессиональное выражение раскованности сменялось на недоумение, удивление и чуть ли не ужас.
А Толька уже встал и, подойдя вплотную к девушке, сказал: - Ну, здравствуй Катя. Вот и свиделись в иной обстановке и ином измерении.

Глава- 5

Школьная далёкая пора. Коллективные прогулы уроков, само собой в кино, куда ж ещё-то? Раньше сроку оперившиеся девочки. Маленькие Лолитки или Айседорки. Как же давно всё это было. Словно в другой жизни, словно прочитанное в книге. Субботние танцульки в клубе соседнего района и, конечно же, драки с местными. Теми, что уже пометили территорию. Катя. Стройная и доверчивая. Как же обиден был тогдашний её отказ. Просто дружбы хотел с приглянувшейся девчонкой. А может не просто? Кто ж их просчитает, тайные посылы души?

Толька лежал на спине, вольно раскинув руки. На его плече покоилась кудрявая головка его детской мечты, Кати, Катюшки. Мысли, жирные и ленивые, как мучные черви, слабо шевелились в голове. Вот взять и бросить всё. Сбежать далеко-далеко, вместе с девушкой лежащей рядом. Денег на жизнь он заработает. Вспомнилась песня, услышанная когда-то давно, в прошлой, не омрачённой кровью жизни.

Всё ждала и верила, сердцу вопреки,
Мы с тобой два берега, у одной реки…

Не будет этого, никогда не будет. Найдут и прирежут, как овец. Себя не жаль, но подставить этого прикорнувшего на плече котёнка…. Натерпелась за десяток человек. Мать похоронила, осталась без работы, с трёхмесячным мальчуганом на руках. Фигура гимнастки и милое лицо привлекли внимание «добрых людей» Предложили пробы на фотомодель. Подумала женщина и согласилась. Кушать хочется всегда, и совсем необязательно, что все модели проститутки и наложницы работодателя. Не все, кто же спорит. Но в данной ситуации именно так и случилось. Сломали её почти сразу. Где посулами, а где и угрозами.


Сигнал тревоги заорал так, что Толян едва не свалился с кровати. Разобрал псих. Да сколько же можно-то? Что я им рабыня Изаура? Но тело автоматически делало положенную работу. Через минуту, уже одетый, он открывал дверь и обернулся с порога. Проснувшаяся Катя смотрела на него глазами полными слёз.
- Толя, - едва слышно прошептала она. – А можно я буду тебя ждать?
Толька кивнул и в смятенных чувствах выскочил в коридор.
                                                                ***
- Оговорюсь, работа не по профилю. Но в данный момент под рукой нет ни одного спеца, потому дерьмо разгребать будем мы, - говорил Петрович, ходя как тигр из угла в угол. - Наш человек в «Конторе» цинкует. Из местной пересыльной тюрьмы, да собственно не из тюрьмы, а с этапа, ушли семеро урок. Перебили попкарей, вооружились по полной программе и ушли. Как? А хрен его знает. Идут предположительно в нашу сторону. Могут выйти прямо на базу. Соответствующие службы уже подняты и где-то дрочат. Но ситуация осложнена тем, что все семеро бывшие армейские спецназовцы. Профессионалы, прошедшие войну и знающие, что делать с оружием. В лесу ориентируются, как у себя за пазухой. И какой только дебил догадался перевозить их вместе?! Спецом что ли?!

Нас в данный момент на базе четверо, не считая меня. Не густо, но бывало и хуже. Всем вооружиться. Будем брать! Через три минуты встречаемся в биллиардной. Жрать перед боем не рекомендую. Маслина на голодный желудок лучше переваривается. По коням!

Через означенное время, вся команда собралась в биллиардной. Толька вооружился уже привычным для него автоматом, двумя пистолетами-пулемётами Бизон, и комплектом швыряльных Ос. Остальные экипировались примерно так же.
Петрович хмуро осмотрел свой маленький отряд и сказал: - Значит так. Пройти они могут, если вообще пойдут именно здесь, только в одном месте.
При этом он бросил на биллиардный стол подробнейшую карту. Бойцы столпились вокруг и, он продолжил.

- Вот здесь болото. Не самое страшное в мире, но, не зная броду, можно застрять на долго. С этой стороны река. Есть неутешительные сведения, что один из беглецов, местный. И может вывести своих подельников на нашу базу отдыха. Им нужны плавсредства, чтобы переправиться на тот берег. А с той стороны тайга, аж до самого Соликамска. Если канут в неё, то пиши, пропало. Ну а здесь есть лодки, моторы…. Вобщем подозреваю, что бой принять всё же придётся. Всем из помещения.

Как в вчетвером занять круговую оборону на территории в полтора гектара? Правда, огороженной сеткой-рабицей, но что эта сетка для семерых волков, зубами вырвавших свободу. Петрович разбил маленький отряд на группы из двух человек. Монгол с Чюрлёнисом заняли заднюю калитку, которой пользовалась обслуга базы, для хозяйственных нужд. И от которой прекрасно просматривался пирс, с ночующими лодками.

А Толян, совершенно неожиданно оказался в паре с лесовиком Дементием, волшебным образом, оказавшимся в наличии.
Ночью приехал, - подумал Толька, - но вслух ничего не сказал. Лишь кивнул крестнику. Они со стариком должны были прикрывать центральные ворота, с которых просматривалась часть лесной дороги и склон, уходящий к реке. А Петрович, раздав наставления, нырнул в подлесок и словно растворился в нём. Игра началась.

Глава-6

Как бы щас пивка холодненького, да с таранькой, - мечтал Толька. Рядом, свернувшись клубочком и закутавшись в дождевик, мирно посапывал Дементий. Странный он всё-таки человек. Скрытный и закрытый со всех сторон. Пробовал Толян его разговорить, - бестолку. Одно слово, кержак!
А Дементий не спал. Уши лесовика сканировали окружающее пространство с интенсивностью хорошей РЛС. Нос, настроенный на работу, тянул в себя запах бора, мокрых от дождя трав. Пытаясь в этой знакомой с детства картине срисовать инородное. Чужое. Устал Дементий, душа устала. Уехать бы, куда глаза глядят, в самую глухомань. Так, чтобы только тайга и зверьё. И ни одной из этих прямоходящих блядей поблизости, на сотни вёрст.

Мечтам их не суждено было сбыться. Ибо девушка Судьба уже раздала костяшки домино. И конечно дупель пусто, достался им.
Земля начала легко подрагивать, и из-за поворота выехал трактор Беларусь с прицепом. Толян насторожился, скосил взгляд, но старика рядом не было. Тоже странно. А Белоруська приблизилась к воротам и остановилась. Из-за низенького борта были видны
Молочные фляги и ещё какой-то груз покрытый брезентовым пологом.

Из кабины выскочил парень, примерно Толькиного возраста и весело скалясь, направился к калитке. Бойцу сразу же не понравилась походка этого тракториста. Уверенная, пружинящая. Не так ходил тракторист дядя Миша. На него нельзя было смотреть без смеху. Словно в штаны наклал. А тут атлет, да и только. Опять странно.

Толька, уже готовый к любым неожиданностям, стоял так, что в калитку можно было пройти только через него. Автомат притаился в густой траве. А ножи и пистолеты скрывал просторный, не по размеру бушлат. Сделав, как ему показалось тупое охранное лицо, Толян сплюнул в траву и спросил: - Чё привёз мазута? Кажи ксиву.

А парень, белозубо улыбнувшись, сказал: - Дак молоко привёз, и там харч разный. Накладная в кабине. Да ты не держи меня в воротах-то служивый. Чё тут у тебя ракетная база штоли?
Морда его была настолько простой и подкупающей, что Толян засомневался в своих выводах. Но на всякий случай сказал: - Тута у нас местный барчук с тёлками и охраной второй день гужуется. Так что бздительность не помешает. А вдруг ты ему минет сорвёшь?

Оба весело расхохотались. Напряжение начало отпускать Толяна и как оказалось рано. Из густых зарослей боярышника, заполонившего собой поляну справа, раздался сухой щелчок выстрела и парень тракторист, с дыркой вместо глаза, стал заваливаться вперёд. И тут же голос Дементия. Не голос, а окрик-команда.
- По брезенту бей Толька, тамо они, чую.

Толян перекатом ушёл с линии огня, и в прыжке достигнув автомата, врезал длинной очередью по распахивающемуся брезенту. А с тракторной тележки уже летели злые пули. Калаш, подумал затаившийся за бугорком боец. Надев на ствол автомата свою шапочку, он тихонько высунул её из укрытия. Моментально ударила очередь, и автомат вывернуло из отшибленных рук. Едва взглянув на него, Толька понял. Из этой кривульки уже не постреляешь.

А из трактора раздался насмешливый и в то же время примирительный голос: - Дак чё служивые, может всё же, дадите пройти? Или вас положить тут, как кролей?
- Попробуй касатик, - прозвучал голос Дементия, но уже совсем с другого места. – Ты Пошто прячешься-то от нас сынок? Мы ж тебе не враги. Сам понимаешь, служба! Ну, убьём, зато маяться не будешь более. А то давай-кось, выходи грабками кверьху, так и вовсе поживёшь. Слыхал небось, Бориска мураторий на смертну казнь объявил. Поживёшь, дышать будешь. Ведь, небось, со страху-то уже срать хочешь? Выходи а?

Толька слушал диалог, а сам соображал, когда же придут на помощь остальные бойцы их подразделения. И тут его что-то очень сильно ударило в левый бок. Страшная тупая боль разорвала рёбра и то, что было под ними. А через секунду прилетел звук выстрела. Стреляли совсем с другой стороны поляны. Как же он мог забыть мудак. Ведь сказано же, что их семеро. Здесь двое и один из них стараниями Дементия труп. Но ещё пятеро…. Толяну вдруг стало всё по барабану, пришла мысль об отдыхе. Поспать, вот что сейчас нужно сделать.

Совсем рядом послышались осторожные шаги, и Толян, уже теряя сознание, практически на автопилоте, метнул Осу. Сдавленный вскрик и шум падения большого тела, сказали ему о многом. А сознание ускользало, перед глазами поплыли туманы и белые хлопья снега. Толька умирал. Кровь из пробитой груди, текла плавно и величаво. Куда торопиться. Вытеку…

Глава-7

А события разворачивались стремительно, со скоростью падающей авиабомбы. Пятеро из оставшихся в живых беглецов, с трёх сторон приближались к кустам, в которых засел старый лесовик. Ползком, перебежками и перекатами, они заняли лучшие позиции и теперь всего лишь время, отделяло Дементия от безвременья.

- Ништо бродяги, щас я вам такую войнушку излажу, маму вспомните, - шептал Дементий себе под нос. Справа, из кустов шиповника раздался шорох. Рука старика метнулась в том направлении. Граната РГД ушла точно в цель. Раздался взрыв, и куски тёплого мяса устрашающим цветком разлетелись по поляне. А Дементий постоянно держа под прицелом кусты и окрестности, потянулся к нагрудному карману, за последней гранатой.

Твёрдый ствол упёрся ему в затылок, а голос, молодой и насмешливый, сказал: - Всё диду, завязывай. Я тебя переиграл. Сейчас ты покажешь нам, где здесь лодки и жратва. Если будешь вести себя заинькой, отпущу. Слово офицера.
Дементий замер, боясь даже шелохнуться. Нет, он уже давно не боялся смерти. По крайней мере, с тех пор, как его подмял под себя свирепый шатун. Но, где-то медлили друзья. Там Петрович, там Чюрлёнис с Монголом. Надо выиграть время.

Беглец сделал знак рукой и к нему, как призраки, вынырнув из кустов, подошли ещё четверо беглых. Мужики все матёрые, как отметил про себя Дементий. Битые жизнью и последними событиями. По тому, как один из них держал автомат, небрежно, словно играючи, Дементий понял, это действительно профи.

Старший группы, показал одному из своих людей на кусты, где имел неосторожность умирать Толян.
- Быстро глянь, что с ним. Если не сдох, перевяжи и возвращайся.
Затем, обернувшись к старику и глядя прямо в глаза, спросил: - Ну, так что отче наш, на небеси хочешь? А то может, потопчешь грунт ещё? Сотрудничаем или нет?

Дементий вздохнул для виду, сделал скорбное лицо и, не глядя собеседнику в глаза, трудно вымолвил: - Дык чё не пожить-то, поди-ка не дурак, конечно хочу. А только ведь один хрен убьёшь. Зачем я тебе в тылу? Но если не совсем дурак, то смекай. Я в этих лесах родился, прямо на болотной кочке. И знаю соответственно их как свои пять пальцев. Могу вывести куда угодно. Жратву дам с запасом, лодку найду не вопрос. Дай гарантии и всё будет, по-твоему.

- Лишь на миг задумался беглый, а затем, махнув рукой, заявил: - Вобщем слухай сюды старче. Нет мне резона убивать тебя. Слава богу, не на войне. И не убийца я, а воин. Я так понял вы здесь именно нас и ждали. Рассказывай в двух словах. Откуда инфа, кто ещё знает, кто из живых есть на базе. Только резче, время деньги, а в нашем случае ещё и жизнь.

Через минуту, он уже знал, что на базе кроме старика и напарника, который, к слову сказать, остался жив, более никого нет. Что они по найму охраняют имущество. А час назад был звонок из города, из дежурной части их охранного агентства. В котором дежурный на всякий пожарный предупредил их о побеге зэков из тюрьмы. Вот они с молодым и заняли позиции. Так типа дурковали на всякий пожарный.

- А откуда у простого сторожа граната? – спросил старший.
- Так знамо дело откуда. Купил у дружков для рыбалки. Тут знаешь, какие сомы ходят. Как подводные лодки. Вот и хотели с мальчишкой напарником на пирог добыть. Да убери ты пукалку свою. Не ровен час стрельнёт окаянная, потом дырку не заштопаешь.

Беглый думал недолго. Видно было, что  мужик он кручёный, решения, если потребуется принимать умеет.
- Годится. Стройно бяшешь. Сейчас скажи мне, в ближайшие час-два, сюда может кто-нибудь приехать? Обслуга, начальство, туристы, наконец?
- Говорю же, что база временно не работает. Мы здесь по неделе живём. Смена через четверо суток. Так что смело отлёживайтесь, отъедайтесь. А потом я вас в сторону Соликама переправлю.

Через пять минут, вся группа заходила в гостевой домик. Толяна, перевязанного и забывшегося в беспамятстве, перенесли на плащ-накидке. Первым в помещение вошёл Дементий, сразу за ним трое беглых вояк и замыкал шествие, ни на секунду не теряя осторожности, вожак зэков. Тут их и взяли.

Едва войдя в помещение, старик понял, что их уже ждут. Уйдя с линии огня и суетливо помогая бандитам занести Толю и расположить его на диване, Дементий не переставал балаболить испуганным голоском.
- Сюда его кормильцы, сюда родимого. Вот так. Щас я вас поем… в смысле покормлю знатно. У нас грибовница есть и картоха тушёная с мяском. Вот так, кладите осторожно. Мальчишка крепенький, авось выкарабкается.

Замыкающий, закрыв за собою двери, быстро осмотрел помещение и, не обнаружив ничего опасного, расслабленно рухнул в кресло. Остальные трое, сели на диван и устало, вытянув ноги, закурили. Комната утопала в полумраке. Высокие окна, задрапированные длинными и тяжёлыми шторами, почти не пропускали света.

Вот как раз из-за этих штор и выпали, словно черти из коробочки, Чюрлёнис с Монголом. Их автоматы с жадным нетерпением плотоядно уставились на зэков. Пальцы на спусковых скобах побелели. Урки остолбенели. А уличная дверь распахнулась картинно и эффектно. В проёме стоял Петрович, собственной персоной.

Ближайший из сидящих на диване беглецов, сделал неосторожное движение и Петрович, в стиле импассибал, из абсолютно невозможного положения, ударил его с развороту ногой в висок. Жалобно вскрикнула тонкая височная косточка, и боевик, обливаясь кровью, медленно завалился на пол. Трое оставшихся в живых боялись даже шевельнуться.

Под дулами автоматов, на беглых надели заготовленные наручники, операция была завершена. Петрович склонился над раненым Толькой.
- Ты слышишь меня сынок? Борись, не умирай. Нам с тобой ещё столько славных дел предстоит. Живи пацанчик. Ты нужен. Мы с парнями тебя не отпускаем.
Толька с трудом разлепил тяжелые, как ставни веки. И улыбнувшись одними глазами, прошептал: - Не дождётесь…

Господа фтыкатели! В повести дохуища косяков, знаю. Задумывалась как пародия на существующие поебушки. Особо не напрягался. Но неожиданно самому понравилось. В принципе, повесть не имеет конца, так и задумывалась. Писать можно хоть всю жизнь. Мыслей дохуя, интереса нема…

С уважением. Е. Староверов. 11.10.08 г.