Дождь лил, монотонно  и не прекращаясь. Лил сука, не переставая уже вторую неделю подряд. Камрань встретила геодезистов мокрыми улицами, сгорбленными спинами аборигенов-муравьев чего-то на этих улицах метущих или убирающих.
Нас прислали срочно бить трассу для линий релейной связи, дали седого усатого капитана вьетнамца,  неплохо говорящего по-русски, учился в Питере, покормили рисом с тушенкой и отправили на вертолете в джунгли.

Две недели хождений под дождем, по лесу в котором не видно земли,  ебаные сороконожки и тараканы, змеи и еще всякое фуфло, которое пресмыкается и норовит залезть погреться и обсушиться куда-нибудь ближе к яйцам бедных  землемеров заебали в корень. Теперь я  понял пендосов, у которых старые седые волосенки встают дыбом, при одном упоминании о лесах Вьетнама.  Уже через неделю хотелось самому лить с самолета всякую дрянь, только чтоб этот лес стал реже.

Остальное все как водиться: от опрелостей –детская присыпка, от голода тушенка, от инфекции спирт, спирт, спирт. Хуле, партия ставит ответственную задачу, мы ходим с рейкой и теодолитом по джунглям, помогаем маленьким тупым  братьям, в семье не без урода. Пиздеть заканчиваю, антураж описал, обстакановка понятна,  теперь ближе к телу.
Тринадцатый день, просека тянется бесконечно, стою с рейкой, кроме тупых и опухших рож бригады,  вечно пыхающего своей трубочкой проводника переводчика и джунглей нихуя больше не вижу и тут буквально в десяти метрах женский смех. В голове мысль: Да, блядь, белка, стопудово, беспезды, дошел, приехало, писдец. За ней фторая: бля никому не скажу, пусть белка скачет, черти летают, но этож пиздец, больше не выпустят за кордон внатуре.

Держу рейку, бабы смеются и запели  вдобавок. Смотрю, мои все остановились, все прислушались, но все как один косят под глухих, никому первому палиться неохота.
И тут наш гид, узкоусая вьетнамская падла, вынул трубку и говорит, пойду гляну, че за бабы привалили. Бригада  дружно выдохнула: не белка. От такого выдоха попадали многочисленные комары, и  дождь пошел сильнее.
Мы инструментик побросали, идем за капитаном, он ножичком машет, джунгли рубит, мы за ним. Прорубил тропинку, метров двадцать, выходим,  просека и картина маслом:  Телега, на резиновом ходу, груженая камнями, на камнях сидит толстый вьетнамский мент и отмахивается от местного комарья. В телегу впряглась толпа молодых  девок, весьма недурной наружности для юго-восточной Азии, тянут телегу  с камнями и бугая на ней. Весело тянут и песню поют.

Высыпали мы из джунглей на просеку, бабы нас увидели, веревки побросали и к нам, мент орет, бабы ноль внимания, облепили нас болезных, ластятся, за волосы на груди щиплют, мы аж прихуели сходу. 
Капитана за жабры, что за эксплуатация среди заповедника социализьма, почему бедных азияток заставляют телеги с камнями и ментами по джунглям таскать да в дождь и  жару. Оказалось чудо, это хошиминский бордель вывезли на субботник. Практика у них такая, Хошимин порт международный,  ежу понятно, порт без борделей не порт, а страна социалистическая, чтоб девчонки от социализма не отвыкали и сильно не запрели в элементах капитализма, им раз в месяц устраивают медосмотр и отправляют на стройки коммунизма, дороги строить, рис сажать и всякую такую хуйню делать.  Нет бы, бесплатно всем желающим заставляли  давать, а то камни таскать.

Бригадирен наш не сплоховал, сбегал к стоянке на нашей просеке, затарился спиртиком и прихватил пару консервов, менту, как не отпирался, за советско-вьетнамскую дружбу, за отца вьетнамского народа и верного последователя идей дедушки лысого Хошимина, да за мир во всем мире накатить пришлось. Много ли им узкоглазеньким надо, три наперстка и субботник закончен. А дальше был забыт дождь, и хорошо, что земли не видно из-за плотного растительного покрова. Были такие номера, перед которыми немецкая порнушка это сплошная АБВГдейка. Я первый и единственный  раз  видел, как курят пилоткой. Суют раскуренную сигарету в пиздень и пыхают весьма натурально.  Стриптиз у костров, стоны на поллеса и семнадцать маленьких пелоток на семерых одичавших в джунглях мужиков, считая капитана и местного мента. Так много и разнообразно я не ебался больше никогда в своей жизни. Некоторые номера, которые проделывали эти мелкие сучки, я до сих пор не могу повторить ни с одной моей знакомой пелоткой. Да Азия великая и загадочная планета. Минус один, сисек больших там нет. Созревают  до первого номера, а потом падают.

  На следущее утро прощались как родные, бабы в плач, мы потупив очи ждем пока отвалят на приехавшем тракторе. Зацепил трактор телегу с камнями, расселись девки на телеге, мент, показывая из себя великого вертухая,  пару раз что-то на девок крикнул, сел в кабину ДТшки, и  кортеж уехал в неизвестном направлении.
Ну а мы, мы дальше по просеке с рейкой скакать.

Пы Сы Прошу строго не судить, можно сказать первый опыт…. совецко-вьетнамской дружбы. Гыгыгыгыгыгы.