Это сейчас я подустал от бессмысленных тус, а когда-то я без них жить не мог. И как обладатель свободной жилплощади нередко устраивал их у себя дома, после чего соседи звонили среди ночи и грозились милицией. Соседей, в общем, понять несложно, потому что, может быть, у кого-то гости и проводят вечера за декламацией стихов или игрой на виолончели, а мои приятели, как правило, являлись пьяными либо накуренными, либо и то и другое сразу, и творили разную недостойную хуйню, аж со стен сыпалась штукатурка…
Вот как в тот раз.
Народ набился самого разного пошиба, причем все уже хорошенько «подогретые». Пятница, что ли, была… Я не знаю, как эта толпа не разнесла мне квартиру по кирпичу, но кухню после них пришлось пидарасить долго. Начать с того, что эти уебки закупились пиццей, не додумавшись поинтересоваться, есть ли у меня микроволновка. А у меня ее не было, как нет и сейчас. Потом чуть не взорвали дом, пытаясь разжечь духовку (когда я зашел на кухню и отобрал у них спички, в помещении уже было нечем дышать). В результате пиццу они жарили на сковородке, и, разумеется, половину продукта сожгли, а половину уронили на пол. И в довершение всего распечатали из интернета методичку по технике минета и читали вслух, сопровождая декламацию взрывами обезьяньего хохота.
Обнаружив, что кто-то стряхивал пепел от окурков в ванну и играл в футбол эксклюзивным мячом с автографами игроков «Днепра», я малость разгорячился и уже стал подумывать, как бы их всех выпнуть на воздух – но в это время людская пробка стала рассасываться сама по себе. Кого-то дома ждали молодые жены, кого-то – мама с папой, кому-то присралось ехать тусить дальше. В общем, как-то поразительно быстро в доме стало свободно и почти спокойно.
Закрыв дверь за двумя тусовочными девушками, весь вечер просидевших в ванной с бутылкой вина и надгрызенным батоном белого хлеба, я сделал шаг в сторону гостиной и натолкнулся на ненавидящий взгляд. В дверях комнаты стоял очкасто-волосатый студент Миша, который был уже слишком пьян, чтобы куда-то ехать. И вдобавок он был чем-то сильно взволнован. Мишин рот прожевал закуску, которой он заедал коньяк, и обвиняюще заявил:
- Ты-ы! Это ты их упустил!
- ???
- Ты им пальто подавал! А-а! – Миша с подозрением просверлил меня очкастыми глазами. – Специально выставил, да?
- Ты ахуел, укурок, – возмутился я. – Я пальто подаю из вежливости, а не потому что хочу кого-то выставить. Захотели – уехали. Это их дело. Я никого у себя в гостях не держу.
Последнее я сказал с намеком, не хочет ли Миша пойти нахуй вместе со всеми. Но Миша был слишком удолбан, чтобы разуметь такие тонкие материи.
Оттеснив его плечом, из комнаты вывалился Ваня – белокурая бестия полутора метров роста, всюду таскающая с собой ноутбук с порнухой. Ваня тоже был в дупель, но чуть-чуть меньше, чем Миша.
- Эти самки все равно никому не дают! – заключил он, пьяно грозя пальцем. – Я за ними давно наблюдаю. Так что пусть катятся. На хую мы их вертели!
- Так что же мы – не поебемся? – удивился и расстроился Миша. – А я так надеялся…
- Ну разве что только вы отъебете друг друга, - заметил я бессердечно.
Миша и Ваня обменялись тяжелыми взглядами, сели за стол и выпили по чарке. После чего Ваню осенило:
- Я знаю! Давайте вызовем блядей.
Миша вскинулся и зааплодировал: идея ему очень понравилась. Зато не понравилась мне.
- Каких еще блядей?
- Ну… каких, - Миша почесал репу. - Бляди – они бляди и есть.
- Нет, - сказал я.
- Да ты что! – удивился Ваня. – Мы же и тебе оставим!
- Я, друзья мои, объедками не питаюсь.
Прозвучало очень пафосно.
Четно говоря, я просто не знал, как сказать им, что мне неприятно, когда у меня на голове ебется разная пьянь, поэтому быстро соорудил непробиваемую отмазку:
-    В мой дом бляди не допускаются. Только порядочные женщины. Бляди портят карму жилища.
-    
У Миши и Вани вытянулись рожи. Я с надеждой заглянул в покрасневшие глаза приятелей, ища искры понимания, но там плавал лишь разведенный алкоголем тестостерон. В таком состоянии совершаются изнасилования и пьяные зачатия, а потом детдома ломятся от детей-уродов. Моим святым долгом было не допустить подобной трагедии.

Зайдя в спальню, чтобы закрыть балконную дверь, я заметил, что на кровати в углу прикорнул еще один участник мероприятия – Саша. Будучи в плане пития полным отморозком, он вечно всегда нажирался в первые же полчаса и потом ничего не помнил. На щеке у Саши что-то чернело. Я прочитал коряво написанное маркером слово «хуй» и поздравил себя с тем, что мне предстоит вписывать не нимф прелестных, зеленоглазых и любвеобильных, а троих пьяных и укуренных олигофренов, от которых только и жди какой-нибудь хуйни. Хорошо, что хоть один из них уже не подавал признаков жизни.
Меж тем двое оставшихся олигофренов спать явно не собирались. Они сначала громко шушукались, а потом стали мне предательски подливать, пытаясь усыпить бдительность. Но мне пить уже не хотелось. Я залез с ногами на диван и, прикрыв глаза, стал с интересом следить из-под ресниц за развитием событий.

Решив, что я уснул, укуренные олигофрены заботливо укрыли меня одеялом и стали рыться в своих телефонных книжках. При этом коренастый Ваня выполнял роль барыги, а Миша – заискивающего покупателя. В коротких, но емких матерных выражениях он пояснил, что ему повысили зарплату, и он готов потратить разницу на блядей прямо хоть счас. Потому что душа горит.
- Таа-ак… значит, нам нужны проститутки, - сказал Миша деловито. – На час. По двадцать минут на брата.
- А кто третий?
- А вот он же, - Миша кивнул на меня.
- Так он же не хочет.
- Ну тогда нам по полчаса.
- А сколько это бабла?
Миша назвал сумму.
- Дороговато, - вздохнул Ваня. – У тебя бабло есть?
- Ага. Только… - Миша замялся, – оно на карточке.
- Ебать! Что ж ты молчал…
Миша потупил взор.
- Так-так. А телефоны проституточные ты какие-нибудь знаешь?
Миша тяжко вздохнул, из чего стало понятно, что телефонов он не знает.
- Ладно, - сказал Ваня. – Давай  попробуем обойтись своими силами.
- Это как? – друг подозрительно покосился на него и на всякий случай отсел.
- Ну как… телок знакомых прозвоним.
- Супер! – Миша воспрял как хуй. - Давай! Звони!
Ваня вальяжно развалился в кресле, отыгрывая роль барыги, и начал с важным видом куда-то звонить.
- Бля, у меня ж голос накуренный, - спохватился он вдруг. – На такой голос не поведутся, решат, что это развод. Давай ты лучше поговоришь.
Миша взял протянутый телефон, отошел к окну с таинственным видом, с каким обычно отлучаются посрать, и сказал в трубку пару фраз. Потом повернулся; морда у него была, как у побитой собаки:
- Она мне сказала: «Сколько тебе лет, деточка?» и кинула трубку.
- Долбоеб, ничего не умеешь, - попенял ему Ваня. – Дай трубу! Я позвоню приятелю, у него точно есть знакомые бляди.
Миша подал признаки рационального мышления.
- Стой, а где мы их ебать будем? Там Шурик храпит, тут тоже вон тело валяется…
- Это ничего, - пробормотал Ваня, мечтательно улыбаясь. – К холодильнику прислоним.
- Да вы придурки! - взорвался я, в раздражении комкая одеяло. – Какие вам бляди в три часа ночи! Кто к вам в такое время приедет?! Не ебите Муму, ложитесь спать.
Миша вздрогнул, тут же напустил на себя невинный вид и, сев за стол, начал рассматривать донышко стакана. Но Ваня уже нажимал кнопки. Он кому-то позвонил и коротко пояснил свои задачи на сегодня.
- Что ответили? – спросил в нетерпении Миша.
- Говорит: «Да пошел ты нахуй». Что теперь делать? Ладно, у меня еще один друг есть… Только пускай с ним кто-то другой говорит, кто-то серьезный. Поговори, а? – Ваня дернул меня за ногу. – Ты серьезный как раз.
- Вы совсем обнаглели. Что я туда скажу?
- Ну хоть что-нибудь!
- Ну хоть что-нибудь? – я недобро улыбнулся. – Хорошо, набирай номер.
Он набрал. Я взял мобилу, и, когда там сняли трубку, заорал в мембрану:
- Хууууй!
- Хуй? – весело удивились на другом конце.
- Хууууй! – заорал я снова. Я хотел сказать еще что-то, но живот скрутило лошадиным ржанием, из глаз потекли слезы, и сил хватило лишь на еще один «хуй».
- Повесили трубку, - резюмировал Ваня, глядя на Мишу. – Ладно, теперь ты звони своим знакомым. Я своих уже всех обзвонил.
- Я не могу, - страдальчески признался Миша. – Они знают, что у меня есть девушка. Они ей донесут. Она меня бросит. Она все время говорит, что если я с кем-то поебусь – бросит…
- Блядь! – только и сказал Ваня. – У тебя есть девушка? Так хули ж тебе еще надо?
Миша посопел и застенчиво признался:
- Она… в рот не берет.
- Да-а, это серьезно. Ну давай тогда я сам твоим знакомым позвоню. Скажу, что ты посоветовал их как знатоков блядей. Они еще гордиться будут.
- Тоже не получится, - Миша расстроено тряс телефоном. –  У меня мобила села только что.
– Вот блядь! – Взбеленился Ваня. – Не понос, так золотуха. Вот на хера ты, уебан, весь вечер в тетрис резался, когда впереди такое ответственное дело! И меня, сука, раздраконил – так ебаться теперь хочется, что яйца отваливаются…
- Что же делать?
- Чо делать, чо делать… Проституток давай вызывать. Интернет есть, садись и ищи. А бабла я тебе одолжу.
Миша уселся за ноутбук, вбил в Яндекс «хочу ебать блядей» и углубился в порносайты. Ваня заглянул ему через плечо и тут же раскритиковал:
- Да кто так ищет! Сосунок! Давай ищи «бляди Днепропетровска».
- Не учи отца ебаться… - Миша, нахмурившись, скролил яндексовые списки. - О! Я нашел телефон.
Он взял мобилу и, потыкав в кнопки, пропел интеллигентским фальцетом:
- Нам нужна блядь… простите, тутка. Да, на час. Э-э-э… - он посмотрел на меня. - Какой у тебя адрес?
Я молча показал ему фак.
- Ну… мы можем приблизительно назвать только район. Нет, мы не шутники, - упавшим голосом сказал он и отнял мобилку от лица. – Бросила трубку, шлюха!
- Блядина! – поддержал его Ваня. – Давай я позвоню и ее на хуй пошлю!
- Если всех на хуй посылать, то твою мобилу везде забанят, - назидательно сказал Миша. – С моим приятелем уже было такое.
- Да пошел он нахуй, твой приятель, - вскипятился Ваня и налил себе коньяку мимо стакана.
Порывшись еще на сайтах, Миша просветленно сказал:
- А давайте негра вызовем.
- На хуя?! – у Вани отвисла челюсть.
- Ну не знаю… выпьем с ним. Вон сколько бухла осталось.
Я упал с дивана и скорчился.
Миша пихнул Ваню локтем:
- Я придумал. Давай вот что – вызовем таксиста и у него спросим, где бляди.
- Да! Или еще лучше – скажем, пускай он сам привезет блядей.
Ваня начал звонить, потом сбросил звонок.
- А если таксист не знает, где бляди? Приедет – и куку? А мы ему все равно плати?
- Да, – задумался Миша. – Проблема.
- Давай просто выйдем на улицу и словим такси, вон они под окнами ездят, - нашелся Ваня. – А таксист нам расскажет, где бляди.
- Давай.
- Если вы куда-то выйдете, я вас обратно не впущу, - пригрозил я обессиленно.
Олигофрены закаменели.
- Да… этот вариант отпадает, - огорченно пробормотал Миша. Он стоял у окна и голодными глазами обшаривал ночной проспект, по которому проезжали редкие автомобили.
- Ложитесь спать, - снова предложил я. Но меня опять никто не услышал.
- Почему человек, которому повысили зарплату, не может просто взять и цивилизованно снять блядь! – Миша гневно мерил шагами комнату. – Ну почему?! Мне теперь уже на все похуй – пускай меня моя самка бросит, но я должен, я просто обязан где-нибудь достать блядь!
- Да, теперь это уже дело чести, - заявил Ваня.
- Вызвать блядь – дело чести? – я накрылся одеялом и ржал из-под него. – Ты хоть понял, что сказал?
- Я звоню в горсправку, - решительно произнес Миша.
Мы решили, что он так шутит. Но этот уебан на полном серьезе набрал 09.
- Добрый вечер. Нам нужна услуга… в общем, как бы это сказать… женщина на час или на два. Вы понимаете?
Ваня громко рыгнул. Запахло коньяком.
- Они сказали, что у них горсправка, - печально сообщил Миша. – А не публичный дом.
- Позвони 02, - пьяно пошутил Ваня. – Вот где бляди…
От звонка в милицию я все же сумел их как-то удержать – не помню уж как. А то с них бы сталось позвонить.
- Короче! – сказал Ваня. – Я еще не всех телок из мобилы перебрал. А ну, вставь мою сим-карту на место. Буду звонить Кате.
- Счас, – повеселевший Миша пощелкал мышкой и продекламировал из Интернета: «Волосатые бляди, готовые на всё, скрасят досуг состоятельных мужчин».
- Зачем нам волосатые бляди? - проворчал Ваня.
- Вопрос риторический, - ответил Миша, хихикая. – Нам бы счас хоть каких…
Меня уже тошнило от их пиздежа, и я уединился в сортире с сигаретой. Когда я вышел оттуда, Миша и Ваня довольно переглядывались и пихали друг друга локтями, а рядом с ними сидел проснувшийся Саша.
- Что случилось? – спросил я подозрительно.
- Я дал мобилку Шурику, чтобы он своим голосом позвонил этой… как ее… Кате. И у него все получилось! - с гордостью доложил Ваня.
- Долбоебы! – я схватился за голову, - так вы все-таки вызвали блядь?!
- Ага, - улыбнулся Миша, предвкушающее прохаживаясь. – Счас приедет. Охуенная блядь. Говорит, что даже втроем готова, да, Саш? Вот прикольно будет попробовать! Только ей такси надо оплатить.
- А адрес вы какой назвали?
- Твой, - сказал Саша с гордым и довольным лицом, на котором выделялись буквы «хуй». – Я его наизусть помню.

Пьяный и укуренный Саша еще не до конца проснулся, но предстоящее знакомство с блядью его сильно воодушевило, поэтому он взял со стола коньяк и стал хлестать из горлышка.
- Я ее не пущу, - окрысился я. – Шутка зашла слишком далеко. Будете ебать ее на улице, слышите? Ахуели ваще…
Виновато (и в то же время весело) глядя на меня, троица уселась за стол и стала закусывать коньяк печеньем. Я от предложенной рюмки отказался и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Через какое-то время проголодавшийся Саша вломился на кухню и съел куски пиццы, которые перед тем валялись на полу. После чего отправился в ванну – причесывать свои три волосины, чтобы презентабельно выглядеть перед дамой. Из санузла донесся его возмущенный вопль – это Саша увидел свою рожу в зеркале.
Я сидел на кухонном линолеуме, уставившись в белую стенку холодильника, и угрюмо дымил, стряхивая пепел в совок с мусором. Вообще-то я не курю на кухне, но все это было уже выше моих сил.
«Может, выгнать их всех? К ебени матери», - подумал я, и в этот момент в дверь позвонили. Миша побежал открывать, что-то радостно кудахча. Дверь скрипнула, и наступила неестественная тишина. Потом раздались матюки, что-то вроде «ты ахуевший мудак», дверь громыхнула об стену, и кто-то с лошадиным топотом полетел вниз, прыгая через три ступеньки. Миша заорал «подожди, подожди» и побежал следом. На улицу, в грязь, в одних носках.
Я затушил окурок и вышел из кухни.
- Что это было?
- Хуй проссышь, - промычал Ваня. – Это не та телка.
- Как это не та?
- Не знаю. Я ее впервые вижу.
Мы побежали на кухню и прилипли носами к оконному стеклу. Внизу Миша рвал дверцу такси, но его внутрь не пускали. Автомобиль отъехал, и Миша еще какое-то время бежал за ним, пока не скрылся из нашего поля зрения.
- Во как человек ебаться хочет, - пожалел его Ваня. – Видимо, его баба ему совсем не дает…
- Странная какая-то блядь, – поделился я мыслями. – Неужели Мишаня такой урод, что одним своим видом может заставить бабу заплатить за такси?
- Бляди за такси не платят, - хехекнул Ваня. – Отсосет таксисту и все дела.
Через пару минут Миша вернулся. Сжалившись над ним, я впустил его обратно. Ноги Миши были испачканы землей, а на морде багровели царапины. В руках он крутил очки с отломанной дужкой.
Миша долго молчал. Потом сказал: «Я пойду ноги помою».
- Кто это был? – спросил я.
- И хули она ушла так быстро? – допытывался Ваня. – Ты ее что, знаешь?
- Хули ушла, блядь?! – прорвало вдруг Мишу. – Вы хотите узнать, блядь?! Сука! Пидарасы ебаные!
Он кинулся на Ваню и, несмотря на все выпитое, довольно прицельно ебнул его в глаз.
- Ты чо, ахуел?! – заверещал шокированный Ваня.
- Это ты ахуел со своими шутками! – Миша взвыл и полез на стену. - Вот нахуя вы ей позвонили, нахуя!
- Долбоеб, - мы стояли сбитые с толку. – Ты же сам просил!
- Я просил позвать блядь!! А вы кого позвали??
- Кого?
Миша опять принялся бесноваться и изрыгать проклятия. Растоптав грязь по всей прихожей, он вскочил в ванную и хлопнул дверью. В тесном помещении зарезонировала неразборчивая ругань. Потом оттуда донеслось:
- И заберите этого кретина, а то я его утоплю сейчас!
Мы с интересом заглянули в санузел. На унитазе сидел спящий Саша со спущенными штанами и пускал длинные тягучие слюни. В ванну было нарыгано.
- Чего ты орешь, отморозок, Шурик тут ни при чем. – Ваня потряс телефоном.  – Я же тебе говорил – вынь свою ебаную симку из моей мобилы! А ты не вынул! Получается, мы позвонили какой-то совсем другой Кате…
- Самое интересное, что она приехала, - недоверчиво заметил я.
- Самое интересное, что это моя девушка, - угрюмо заметил Миша. – Вы позвонили моей девушке, гондоны.

Некоторое время царила полная тишина. Потом я уполз в комнату, удушаемый истерикой. Я извивался на грязных половиках как червяк и грыз выставленные в прихожей грязные ботинки. Мне это нужно было, иначе бы я умер. Совсем другое дело Ваня – странно, он даже почти не смеялся. Ну почти. Наверное, ощущал ответственность за происшедшее.
Прибитый таким явным неуважением к его несчастью, Миша швырнул носки в Сашину блевотину и стал злобно мыть ноги над умывальником, скрипя зубами от расстройства. Ваня попытался его утешить как умел:
- Ты же сам говорил: «Пускай меня моя телка бросает». Ну и вот – твое желание исполнилось…
Миша молча мылил ногу.
- С тремя согласилась ебаться. – Участливо продолжал добрый Ваня. - С незнакомыми притом. А у тебя даже в рот не брала, брезговала значит. Ну ты подумай сам, на хуя тебе такая телка?
- Заткни ебальник! – рявкнул Миша плачущим голосом. В Ваню что-то полетело – кажется, сломанные очки. Но Ваня не замолк - он сказал, что прощает Мише удар по ебальнику, так как он был произведен в состоянии аффекта. Вместо ответа Миша издал нечто похожее на тоскливый собачий вой. По полу с костяным грохотом поскакал пластиковый стакан и зубные щетки.
Мало-помалу их грызня перетекла в комнату, где они через силу влили в себя остатки коньяка, рассуждая о том, какие все вокруг продажные и бездуховные сволочи. Время от времени Миша тоскливо вздрагивал, вздыхал и кисло морщился, а один раз стремглав побежал в сортир и осквернил последнюю емкость, которая там еще оставалась чистой - умывальник.
Я к тому моменту окончательно изнемог. От смеха дико болел живот, сил никаких не было, и я решил, что если еще хоть раз засмеюсь, то мне пиздец, - утроба моя лопнет, и кишки взлетят к потолку. Разумно рассудив, что теперь уж точно никто никуда звонить не будет, под звон стаканов я наконец-то расслабился и незаметно заснул.

Когда трель будильника просверлила мою голову, разорвав в клочки остатки похмельных снов, солнце уже светило в окно. Я вырубил звонок, сходил поссал и заглянул в спальню. Саша, Ваня и Миша храпели на диване вокруг включенного ноутбука. Мишины царапины, Ванин заплывший глаз и Сашин полусмытый, но все еще читаемый «хуй» недвусмысленно указывали, что у них была довольно-таки бурная ночка.
Я вывел лэптоп из спящего режима и с любопытством запустил ролик, который эта гоп-компания смотрела перед сном.
На экране какой-то чурка в чалме ебал осла.
Спать расхотелось, и я, прихватив сигареты, вышел в подъезд (в туалете еще с ночи было так накурено, что тянуло в блев от одного запаха). Через замурзанное окно, на подоконнике которого стояла баночка с окурками, было видно, как к парадному подкатила иномарка и выгрузила партию из трех потрепанных блядей.
Не оглядываясь по сторонам, бляди гуськом пошли в подъезд.
Они тут живут, потому что в квартире на первом этаже круглосуточно работает публичный дом.
Об этом, по-моему, знают все мои знакомые. Но некоторые слишком дохуя долбят и бухают, чтобы держать такие вещи в голове.

Не долбите, пацаны. Пагубная это привычка.