Пожалуй, самое отвратительное, что мне пришлось отведать в своей жизни, это хаш. Нет, не настоящий кавказский хаш, из говяжьих ножек, а нечто иное. Впрочем, все по порядку.
  Как-то, морозным и солнечным московским утром затрещал телефон. Снимаю трубку. Мой друг Володя Лавров:
  - Привет, Палыч. Че делаешь?
  - Да, собственно, ничего. Проснулись только, - отвечаю.
  - Давайте с женой к нам, часика в два подгребайте. Машка хаш варит. Пообедаем. Водочки купи только.
  - Хорошо, - радостно отвечаю я, - будем. Нравится мне водочку потреблять с друзьями, впрочем, не мне одному, я думаю. В половине второго вышли из подъезда, и направились в сторону Орехового проезда. Зимнее солнце бьется о выпавший за ночь, и поэтому чистый еще снежок, и разлетается миллионами сверкающих брызг. Аж глазам больно с непривычки. Бутылочка "Столичной", купленная по дороге, многообещающе торчит из  кармана моего пальто.

  Пришли. Снимаем в прихожей польта-шубы. Здрасьте - здрасьте. Рукопожатия, поцелуи и улыбки. Вобщем все как всегда. Весело, и до одури, по-домашнему ненапряжно. По квартире витает запах сытного бульона. "Столичная" отправляется в морозилку, девочки на кухню, мы с Володей по пивку и по сигаретке на балконе.

  Минут через двадцать садимся за стол. Машка вносит в гостиную здоровенную кастрюлю, источавшую тот самый, сытный запах. Пока Маша разливает содержимое по тарелкам, Володя, не теряя времени, производит манипуляции со "Столичной".
  - Вообще, хаш кушают утром, и непременно с водкой. - Говорит он. Пока Володька трещал по поводу ингредиентов, входящих в состав данного блюда, я мельком глянул в свою тарелку, и слегка занервничал. Честно говоря, мне, любителю густых бульонов, было слегка досадно наблюдать за отвратительного вида субстанциями, плавающими в кристально прозрачной жидкости, подозрительного, ярко желтого цвета. На поверхности  подрагивали огромные линзы жира, в которых отражалось мое лицо и люстра под потолком. Сами субстанции имели вид густых соплей, обрывков гладкой маслянистой кожи, и развороченных внутренностей. Я изучал содержимое тарелки и жалел, что невнимательно слушал лекцию Володи, по поводу ингредиентов. Но и мое, по дилетантски поверхностное изучение, не оставляло никаких сомнений. Наличие останков первичных половых признаков убитого представителя крупного рогатого скота, по всей вероятности тоже плавало в этом жутком вареве.
  - Кушайте. - Прозвучал приговор Маши. Сидящая напротив, любимая моя женщина, недвусмысленно печально посмотрела на меня, вздохнула, и потянулась за ложкой. Я решил потянуть время.
  - Давайте выпьем, для начала,- с надеждой сказал я. Выпили.
  - Кушайте. - Снова услышал я ненавистное слово. Выкручиваться далее было невозможно. Я зачерпнул ложкой немного желтого бульона, и переведя дух, отправил его в рот. Вкус был вроде бы неплох, но представив, что вкус этот, всего лишь производная скользких соплей, внутренностей, и прочей требухи, мне захотелось тут же выплюнуть его. Я стал шарить глазами, ища салфетку, но встретился глазами с Машей.
  - Ну как, нравится? Мясо попробуй. Хорошо проварилось? Чтобы ответить, мне пришлось проглотить бульон. Я остался жив, но дар речи все-таки на время утратил. Я заулыбался как идиот, и одобрительно затряс головой.
  - Давайте еще по одной. - Предложил я.
  - Чего это ты зачастил? Спешишь куда? - Ответил Володька, но налил еще. Выпили. Надо есть. Хозяев обижать нельзя. Тем более что хуйня эта варилась целые сутки, если верить Маше. Но есть не хотелось. Совсем. Когда кусок бычьего хуя оказался у меня во рту, я чтобы скрыть гримасу, и рвотный спазм, вскочил из-за стола, и метнулся в коридор.
  - Ты куда? - Оживилась Маша. "Обложили, суки", промелькнуло у меня в голове.
  - Йа у туаэт. - Перекатывая во рту слизистую карамельку, произнес я.
  - А что с дикцией? - Заржал Вовка.
  - Авжогся. - Ответил я, вышел в коридор, оттуда быстро в туалет, и сплюнул слизкий комочек в унитаз. На поверхности воды поплыли желтые жирные круги. Меня начало выворачивать, и я спустил воду. Выходя из туалета наткнулся на жену. Любимая быстро прошмыгнула мимо меня, и закрылась на защелку.
  - Давайте выпьем, братцы. - Володя разлил водку по стопкам. Выпили. Опять надо есть. Казалось пытка эта никогда не закончиться. Меня осенило. - Бля, я руки не помыл. Сейчас приду. Выходя в коридор, я перехватил завистливый взгляд любимой. Выходя из туалета, я снова столкнулся с супругой.
  - Плагиат, - сказал я, - придумай что нибудъ свое, спалишь нас. Любимая оттолкнула меня, и закрылась в туалете. Я вернулся в гостиную. За столом Володя и Маша смачно глотали свое омерзительное варево. Когда я держал за щекой очередной потрох животного, в дверь позвонили.
  - Это Валдис. Пойду открою. - Володя встал, и направился к двери. Бывают в жизни каждого человека счастливые минуты. Для меня и для моей жены, такая минута наступила тогда. Пользуясь счастливым мгновением, можно было, не привлекая особого внимания, транспортировать остатки убитого животного в полюбившуюся нам уборную. Толкаясь, мы с женой выбежали в коридор.
  Валдис был пьян со вчерашнего дня, ему было все равно, и он с готовностью принялся за еду, особенно не всматриваясь в ее содержимое. Чем несказанно обрадовал гостеприимных хозяев. Внимание к нам с женой ослабло, супруга моя предусмотрительно спиздила из кухни несколько салфеток. Мы были спасены.
  - Может добавки? - Спросила Маша.
  - Нет, Маш я наелся, спасибо. Очень вкусно. Давайте водочки выпьем.

.............................

  Из-за стола я поднялся совершенно трезвый, по причине нервного перенапряжения и очень голодный. За щекой у меня пристроился бычий глаз, или еще какая то херня, которую я, выходя на балкон покурить, сплюнул в свежий морозный воздух, на головы прохожих.