Стоял пасмурный ноябрьский день. Ледяной ветер пронизывал до костей, из темных и низких туч сыпалась беспонтовая снежная крупа. Мерзкая слякоть проникала в покоцанные ботинки. “Ебаная жизнь” - подумал Николай, разглядывая лопнувшую подошву. ”Ебаное похмелье” - подумал он, прикуривая последнюю сигарету.
  Накануне его уволили с работы. За пьянство. Скудный расчет был проебан за два дня, и снова Николай искал, кого бы развести на пиво, впрочем, сгодился бы любой алкоголь. Да еще и подруга бороду выписала, не интересуют ее безработные торчки.
  С трудом подавляя рвотные позывы, он остановился возле дорогого ресторана,- обдумать, что дальше делать-то? За стеклом нарядные люди беззаботно смеялись, пожирали вкусную еду, пили изысканные напитки, знали наверняка – бедность им не грозит. ”Ссуки” – прошептал Николай, которому с каждой минутой становилось все хуже.

  Под окнами буржуйской жральни клянчил деньги тощий оборванец, страдающий пиодермией. Подайте, мол, на хлебушек, же не манж па сис жур. Прохожие  шарахались от него, с отвращением  ускоряя шаг. “Иди работай” – бросил ему какой – то расфуфыренный мажор, морща круглое ухоженное личико. Николай мысленно пожелал ему аспирации нежнейшей свининой под соусом ткемали – со смертельным исходом, естественно. “Не знал ты нужды, пидорасина важная” – думал он, высыпая в драную шапку бича горстку мелочи.
  Купив на последнюю десятку пачуху “Явы”, Коля зашел во двор старого кирпичного дома, плюхнулся на мокрую лавочку и закурил. Подогревая разных бедолаг, он пытался хоть как-то почистить свою карму, изрядно засранную сотнями краж в супермаркетах, в книжных, спортивных и музыкальных магазинах. Книги он крал, чтобы читать их, бухло и провизию – понятно зачем, одежду выбирал такую, чтобы носить ее самому, а не скидывать жадным торговкам на рынке.

  Тем временем тучи немного рассеялись. Взгляд Николая привлек небольшой пакет, валяющийся в десяти метрах от лавки. ”Хоть бы там лежало пятьдесят три тысячи евро. Или хотя бы сто рублей” – подумал он, вставая.
  Внутри свертка, естественно, не оказалось денег. Там ожидали своей участи два документа – паспорт и удостоверение доцента. В паспорте лежала сим-карта. С фотографий смотрела полноватая женщина 1968 года рождения.
  В голове Николая вихрем пронеслись мысли. Несколько месяцев назад приятель – мошенник говорил ему, что за паспорт сразу же дают пять тысяч. А тут нихуя – два документа, тетенька прописана в нашем городе, работает.
  Стоп, вдруг подумал Николай. Ну, оттопырю я  эти деньги за пару дней, а ушлые ребята наберут хуеву тучу кредитов, несчастная женщина будет вынуждена продать квартиру, будет плакать по ночам и, обратив лицо к небу, спрашивать: “За что ты меня так, Господи?”. А я теперь уже стопудово попаду в ад. У Николая еще была надежда, что он туда не попадет…

  С трудом и очень вежливо залечив визжащего кондуктора, наш герой отправился по месту прописки – полчаса от центра, в компании мрачных пассажиров, которые тоже понимали, что жизнь – говно. Перед глазами стояли полки винных магазинов, холодильники, забитые великолепным, прекрасным, жизненно необходимым пивом, хорошая накурка, горячая еда и нормальные сигареты.
  Нажимая на кнопку звонка, Коля подумал: “Все-таки я не такой, как думают некоторые. Ну и хуй на них”.
  Дверь открылась через полминуты.
-Здравствуйте.
-Здравствуйте.
-Надежда Викторовна?
-Да.
-Я тут документики нашел, похоже, Ваши.
-Да? А где?
-Недалеко от “Голубого огонька”. “ Нихуя ж она вчера нажралась – то” – Николай улыбнулся.
-Полагаю, Вы рассчитываете на вознаграждение?
-Да-да.
-И сколько?
-Я не жадный – Николай назвал сумму.
  Тетенька отслюнявила, не торгуясь. ”Ебать – стрелять, надо было больше просить” – подумал Коля и добавил: “Триста рублей за доставку”. Внатуре не жадный.
-Большое спасибо, молодой человек.
-Не стоит благодарности, мадам, помогать людям – моя задача (Николай явственно ощутил вкус первого глотка).
-До свидания.
-До свидания.
  Через минуту окрыленный Коленька шел к супермаркету, не шел, - летел.”Сейчас зацеплю бухла разного, хавера повкуснее, пиздить ниче не буду” – он набирал номер корешка, такого же подонка.

  Заметив собирающего бутылки пенсионера, Николай сунул ему десятку. Давным-давно кто-то из Панков сказал ему, что нищим подают только нищие…