Возможно, я старею, но в последнее время все чаще и чаще вспоминаю беззаботные, разнузданные и абсолютно безбашенные школьные годы. Естественно, в те времена поистине поцанским делом было разъебать в дребезги что-то большое и хрупкое (желательно об голову сотоварища), поломать мебель или хлёстко и пошло «подколоть» страшных пелоток-одноклассниц, даже танцевать с которыми медленные танцы на праздниках и «огоньках» нас, сильную половину человечества, а в частности перцев класса заставляла классная руководительница, применяя запугивания вида: «Свиридов, если ты не перетанцуешь со всеми девочками в этот милый праздник восьмого марта, то в конце будешь полчаса танцевать со мной!». С другой стороны, смотреть на одноклассниц, как на женщин ассоциировалось со смыслом незнакомого в те далекие времена словом «инцест».

Но поведать я хочу о некоторых моментах жизни молодых падонков, которых ни за что, ни про что заключили на десять лет в исправительно-порочащее заведение, под известным всем названием «школа». Видимо, когда певец Игорь Тальков в своей книге «Монолог» писал, что своего ребенка не хочет пускать в школу, предпочитая учебу на дому, он ясно представлял обратную сторону медали просвещения – зарождение контркультуры в небольших группах молодых людей, едва достигших роста «метр в кепке», уследить за которыми школьным педагогам было просто-напросто неподсилу, ибо пришедшая погрозить пальчиком классная руководительница шла назад уже с петардой в кармане, а также школьный матриархат и прессование личности с малого возраста.

С последним молодым падонкам удавалось справляться и не давать травмировать свою психику именно инстинктивно применяя весьма неформальные методы. Ах, вы заставляете нас дежурить по классу, драить все дочиста, грозя месяцем нарядов вне очереди? Не вопрос, зато мы подпишем мелом на стульях одноклассников то, кем они являются, и немного облегчим кабинет химии на предмет реактивов, пробирок и прочей очень нужной для домашних опытов херни. Причем, никакого хамства! Уважающий себя молодой падонок на слова химички: «Сидоров! Да я видела твою задницу, торчащую из шкафа, когда ты воровал образцы реактивов!» никогда не отвечал: «Йа так и знал, шо вам нравеццо мая заднетса!».

Уроки труда вообще были лучиком солнца, глотком свежего воздуха и свободы для молодых падонков. Учитель труда Григорий Васильевич был мужичком преклонного возраста, около сорока лет выполнявшего в школе работу педагога и рабочего. В обязанности последнего входило выполнение ремонтных работ, покраски и поддержания в должном виде сделанной золотыми руками работы. Руки, надо признать, были прямые и любое, даже самое мелкое дело, вроде вбивания дюбелей, он мог сделать аккуратно, в отличие от молодых падонков, не разворотив при этом полстены. Иногда на уроке можно было услышать его молебну речь «Свиридов.. только штапик не ломай!» - в ответ: «хрясь!» - «Ну я же просил, штапик не ломать..». Иногда, во время объединенного урока с классом «Б», открывая дверь мастерской, Василич еле успевал отскочить в сторону от летящего в него недоструганного полена, поскольку добрый ученик счел более простым и важным проверить дверь на прочность, чем закончить задание.

На одном из уроков, изверги получили задание перенести старое пианино к складскому корпусу. Вначале были применены методы рычага и колесные виды транспорта для таких целей, но на половине пути было решено, что так перемещать музыкальный инструмент вовсе не весело, а идея «катить!» была принята всеми на «ура». Ловкими слаженными движениями, группа из шести школьников со страшным грохотом катила черный инструмент по асфальту, оставляя на своем пути лишние части пианино. Через пару минут конструкция корпуса, явно не рассчитанная на такое обращение сдалась, и молодые падонки получили ответ на часто задаваемый ими вопрос «Что внутри?». Куда же еще применить силу и избыточную энергию, как не на добивание бедного инструмента ногами? Зато проект был успешно сдан, в виде аккуратно поставленных досок и прочего содержимого инструмента около складской двери. Ну, разве что, для полноты картины, можно добавить сюда легкое удивление в глазах директрисы сего учебного заведения и благой мат Василича.

Был среди учеников нашего класса и явный лидер падонковского движения – Юрик. Он отличался уникальным смехом и был беспезды каратист, тейквандист и еще кто-то там, подражавший герою старого фильма. Юрик никогда не упускал возможность продемонстрировать свою недюжинную силу и ломал доски об колено, бил учебники кулаком «с крюка» и считал, что большие книги существуют для того, чтобы бить ими по голове. Однажды, Юрик привел в исполнение смертный приговор и совершил расправу с деревянным стулом, с громкими высерами.. ээ.. то есть выкриками, разломав его практически в щепки об школьную стену. Всё бы ничего, но свидетелями казни была классная руководительница, стоявшая позади него. «Легкое» удивление перекосило и ее лицо, ведь для нее Юрик был старательным учеником-хорошистом, а об его контркультурной темной стороне даже не подозревала.

Этим небольшим повествованием я хотел бы напомнить камрадам школьные годы, ведь какие только дикие на теперешний взгляд вещи мы тогда не вытворяли. Естественно, батанегам вспомнить будет особо нечего, кроме моментов, когда их посылали за сигаретами и вызывали «на разы» зарождающиеся падонки, которые весьма недурно отрывались потом в годы студенчества.