Последние полгода я в плотную занялся бизнесом, фирма у меня была (ну собственно и есть) строительная, конкретно мы занимались монтажом систем отопления. И свела меня лихая дорога русского бизнеса с одним очень своеобразным человеком – Василием Федоровичем. Федорычу, как он просил себя называть, на вид лет 50-55, стоит сказать, что родом он толи из Вохмы, толи из Боговарова, короче говоря, Тьма-таракань - это Лас-Вегас по сравнению с его малой родиной. Закончил Федорыч свои семь классов явно не с отличием и двинул в стольный град Кострома, там он перебивался грузчиком до славного 1988 года, когда был издан судьбоносный закон для нашей супердержавы – закон «О кооперации». Надо сказать что в его родной Вохме (условно примем этот город за его родной) у Федорыча осталась многочисленная родня которая перебивалась двумя видами заработка: самогоноварением и заготовкой мяса. Все бы хорошо, но вот не продуман был их финансовый план в том, что была не достаточно изучена коньюктура рынка. Дело было в том, что таким же бизнесом в Вохме занималось порядка 99,9% трудоспособного населения, поэтому самогон употреблялся для собственных «санитарных» нужд, а мясо сдавалось за гроши на местную ферму.

Потерев тыковку Федорыч решил, что налаживать прямую поставку самогона в Кострому нерентабельно и очень рискованно, так как в те «сухие» времена здесь этого напитка богов и так было завалом, а применяя метод хеджирования цен можно было нарваться на реальное сопротивление в виде систематического пропиздона от костромской самогонной мафии, поэтому Федорыч начал торговать мясом. В голодную перестройку бизнес шел на ура и скоро он стал владельцем мясного павильона на одном из минирынков нашего славного города.

При всей своей учености Федорыч обладал одни незаменимым качеством для бизнесмена – чутьем русского мужика на два жизненных обстоятельства: первое – это на запах халявы, второе это на приход неминуемого пиздеца. И в разгар 90х его чутье вновь выручило. Он продал рынок азерам за два месяца до дефолта, продал как тогда и водилось за зеленую наличку, и по этому поводу (обменяв пару кусков) запойно запил, а после того как протрезвел, то понял, что стал миллионером.

Федорыч не любил когда у него на руках была большая сумма, как и любому русскому человеку они, по крылатому выражению Шукшина, жгут ляжку, поэтому Федорыч купил лесопилку в родной Вохме, в придачу к лесопилке шли просеки и два десятка пьянющих лесорубов.. Федорыч был мужиком хозяйственным и покладистым, поэтому бизнес пошел, и даже с появлением на этом сегменте рынка немцев (к стати стоит сказать, что Федорыч их сильно ненавидел и даже в тайне презирал и надеялся, что вот еще немного и наши славные Т-34 погонят зажравшихся бюргеров из костромской области и как следствие и из лесного рынка, вообще взаимоотношения Федорыча и немцов это отдельная история).

Федорыч развлекался как мог – покупал дорогие машины, хотя ездил все равно на уазике, тк по вохмским «дорогам» забугорные джипы ездить наотрез отказывались, менял любовниц как перчатки, но перчатки тоже скоро иссякли, тк выбор юных дев в Вохме был не особенно то широк. Но самым любимым делом у Федорыча это были запои – он уходил в них регулярно, на долго и по-русски душевно. Но на ряду с чутьем Федорыч имел еще одну жизнеопределяющую черту характера – выходить из запоев как раз в тот период, когда его жена (оставшаяся у него как единственное грустное воспоминание о временах, когда он был грузчиком) уже было почти сдавала его в психушку как абсолютно деградирувшую личность…

Так Федорычи и жил, пока не приехал в Кострому, заключать какую-то сделку, собственно тогда он и познакомился со своей новой женой. Была она, как и водиться, лет на цать его младше, не по годам расчетлива и по годам красива, короче в запои Федорыч стал уходить все реже и реже – характер от этого у мужика начал портиться, Федорыч впадал в депрессию. Стоит отметить что старая жена Федорыча, естественно сдавать свои позиции без боя вовсе не собиралась и по прежнему оставалась его законной супругой, со всеми вытекающими отсюда правами на часть его активов, но поскольку у Федорыча небыло не офиса, ни акций, ни даже длиннющего счета в The Bank of New York – было лишь несметное количество гектаров леса, то жена трезво рассудила что лес, а тем более не спиленный, а наоборот стройными рядами колосящийся и повышающий уровень озона в Вохмском районе ей вовсе не нужен, то и на развод она не подавала. Так они все и жили за счет Федорыча – старая жена со старыми детьми и новая жена с новыми же детьми.

Но как было упомянуто выше новая жена всеми силами не одобряла хобби Федорыча, от чего он сильно тосковал. И решил Федорыч сослать ее на месяцок в Египет, и за это время отвести душеньку, тем более что и повод был законный – открытие новехонькой лесопилки в Чухломском районе – осваивал он новые производственные площади, передовой мужик был.
Оставшись  в гордом одиночестве Федорыч запил, пил он как никогда с удовольствием, отрывался как последний раз в жизни – как всегда чутье его не подвело и в этот раз. Вернувшись из Египта, новая жена ему заявила, что, мол, нечего растить детей в холодной и голодной России, а стоит продать весь бизнес немчуре и податься в новую волну русской эмиграции. Федорыч быстро прикинул что в Египте леса как такового нет и пилить там особенно нечего, а еще там нет лосей которых Федорыч любил тиранить в сезон и вне такового, а также уходить в запой там решительно не с кем, так как нет там и его вохмских корешей лесорубов, которые могли на протяжении месяца создавать начальнику соответствующую компанию и оказывать всестороннюю помощь в его нелегком хобби. И тут Федорыч сделал волевое решение – купить дом в Египте и сослать туда обоих своих жен с многочисленным своим потомством. Прав был классик – ничто так не объединяет людей как наличие общего врага, жены быстро поняли, что из Египта Федорыча контролировать будет проблематично, а так как свято место пусто не бывает, то со временем финансовые потоки будут резко уменьшаться, а так быть не должно. В итоге дом просто арендовали на год, Федорыч думал, что этот год будет самым счастливым в его жизни, но  не тут  то было, жены просекли все ситуацию очень четко и несли египетскую вахту попеременно, тем самым не оставляя Федорыча без внимательного женского взгляда. Но счастье их продлилось не долго, случилось как-то, что старая жена задержалась на пару дней, а новая по несчастливому стечению обстоятельств прилетела чуть раньше – произошла сцена достойная Мольера с битьем посуды и лиц, с испуганной египетской прислугой, которые ни как не могли уяснить - кто такая кузькина мать, но поняв что ничего хорошего от этой госпожи ожидать не стоит - позвонили хозяину, который приехал в разгар боевых действий и, поняв, что с русскими связываться – себе дороже вернул арендную плату и разорвал договор. Сумму, полученную от арендатора жены честно поделили, так как решить вопрос путем цивилизованного русского мордобития не было ни какой возможности – силы, к тому же подкрепленные таким стимулом, были равны.

Мораль сей басни такова – не получиться из нас цивилизованных европейцев, так как нет у них ни леса, ни лосей, ни лесорубов-собутыльников, а без этих составляющих русская душа существовать решительно не может.

Ps. История основана на реальных событиях, и записана со слов самого Федорыча