молитва


Когда я смотрю на Твои восходы и закаты
и слушаю Твои приливы и отливы –
замолкаю,
если на то есть Твоя воля –
Воля Твоего Святого Духа –
молитвами Пречистой Твоей Матери
и всех святых Твоих.


Я – Твой блудный сын,
Твой вернувшийся к Тебе архангел люцифер –
по беспредельному милосердию Твоему,
молитвами Пречистой Твоей Матери
и всех святых Твоих.

Во Имя Господа нашего Иисуса Христа –
во Имя Отца, Сына и Святого Духа –
молитвами Пречистой Твоей Матери
и всех святых Твоих.

Аминь.




моей Кале


Когда я глажу твои волосы, моя милая,
то вспоминаю всю свою жизнь –
как последние становились первыми
и первые становились последними.

Число зверя и есть число человека –
666=9=333.
Хорошо, что я этого не понимал в начале.
Хорошо всё, что с нами случилось.

Блаженны нищие духом.
Горе тому, кто назовет кого-нибудь безумным.
Слава Богу за всё –
за всё спасибо.

Когда я смотрю на твой живот,
то вижу пену, падающую с конских морд.
Кони запряжены и осёдланы –
ничего не бойся.

Дети – это великое счастье –
наш ключ от дверей в вечность –
все дети мира –
в нас все дети мира.




---


Просто иди и не думай о том, что смерть.
Всё это в прошлом – там – за изгибом реки,
за циферблатом натужных балансов и смет,
где навсегда остались любые враги

рода и племени, личности и страны.
Не ворошил бы ты тьму без особой нужды –
слишком двояка услужливость сатаны,
а чудеса его, в общем-то, не нужны

для понимания, кто ты такой и Кем
был установлен порядок того, что есть.
Мир однозначен, и не найдется схем
или сценариев, чтобы он рухнул весь.

Так что – не бойся смерти: её лимит
не безграничен – Бог все равно воскрес
и примирил Адама с его Лилит –
после того, как смиренно взошел на Крест.

Просто иди за Ним, по Его следам.
Что бы там не было – все-таки семени,
мой заблудившийся на Земле Адам,
чуть не забывший того, что ты из земли.



---


Среди размытых слов и серых лиц,
соединенных в мутное пятно,
ты восстаешь из праха, Василиск,
и вихрем пламени испепеляешь дно

зловонных капищ моего вранья
над кладбищем моей же пустоты.
И не понять умом – где ты, где я?
Всё перемешано – и я, и ты,

и эти идолы чужих эпох,
руинами на выжженной земле
лежащие, и наш распятый Бог,
отдавший вечность и тебе, и мне –

всему, что в нас, и всё, что есть окрест,
склоняется под натиском огня.
Нас навсегда связал вселенский Крест –
святого Василиска и меня.




---


На дне раскаянья, из пепла и гнилья
своих страстей и чужеродной тьмы,
по Божьей Милости однажды даже я
восстану, и, надеюсь, что все мы –

вдруг вспомним, что любимы, как один,
и неделимы на друзей, врагов,
как неделима жизнь на Янь и Инь –
река немыслима без берегов.

Она течет, пока ее хранит
ее стезя, положенная ей
сквозь глину памяти и треснувший гранит
незыблемых, на первый взгляд, теней

обычного для нашего мирка
упадка помыслов и развращенья чувств.
Она течет – на то она река –
не думая об этом и ничуть

не сомневаясь в русле и себе –
как будто и не зная берега,
в смирении склоненные к судьбе,
которая и есть для них – река.




---


Я до сих пор, бывает, что борюсь,
когда смотрю на звезды и луну
и вижу в них закованную Русь,
сидящую в языческом плену

тупых журналов, теленовостей,
карьерных лестниц, кабинетных рож.
Земля не склеп, а мягкая постель.
Но, все равно, меня бросает в дрожь

от осознания того, что мы
упорно ворожим и ворошим
бездушные пределы нашей тьмы.
Мы превратили нашу власть в режим

героев комиксов и тряпочных ферзей.
Мы предпочли покою и любви
публичные дома и колизей.
Мы топим собственных детей в крови

звериных комплексов наследственных забав.
Внутри у нас зловонно и темно.
…простите, если вдруг я был неправ,
и если прав – простите все равно.




---


Луны все меньше. Птицы все слышней.
Сознание едино, и в тиши
его мерцания – в одной лишь ней –
дрожит печаль очнувшийся души,

летя над птичьим гомоном к луне,
не замечая ни себя, ни птиц,
не вслушиваясь в шорохи и не
страшась того, что можно выйти из

не тела даже, а его тюрьмы
обманчивых и чопорных гримас
погрязших в страсти чувств, в которой мы
не в состоянии забыть про нас.

Она летит – обычная, моя.
Она простила, верится, меня.
Так к небу устремляется земля,
и даже ночь немыслима без дня.




---


А там и все пройдет, как не было,
но лишь казалось проходящим,
и, посмотрев тогда на небо, мы
увидим смыслы в настоящем.

Они распиливали заживо
и хоронили друг на друге.
Как быстро эти раны зажили,
как нелегко нам было в круге

магического предстояния
кармического недоверия.
Но позади все расстояния.
И дьявол, и его империя

до основания разрушены
и захоронены, и тление
касается всего ненужного –
от электрона до мгновения.




---


Я сам себя без устали травил,
пока стремился из могильных плит.
Но ты ко мне пришел, Салафиил,
и рассказал, что я давно убит,

и в каждом моём слове – только ложь –
обычное для жизни мертвеца.
Ты мне сказал: «Смирись со смертью, Лёш.
Ты – труп, самоубийца. Без Отца –

ты выкидыш, размазанный аборт.
Тебе лишь снится, что ты был и есть.
Зарой поглубже боевой топор.
Или Христос не для тебя воскрес?»

В твоих глазах была такая грусть,
что в ней исчезла вся моя печаль.
С тех самых пор я больше не борюсь
за право стать убийцей палача.

Я сам себе палач – и в этом суть
моей могилы, выжженной дотла –
пока мне был неведом Страшный Суд,
хранящий наши души и тела.




---


– Не двигайся, замри и слушай, сын,
особенно не вглядываясь в лица.
Мир не помойка и не магазин,
не морг, не кладбище и не больница.

Твой мир во Мне, со Мной, Я в нем всегда.
Я подожду вас – каждого младенца.
Не оставляя внятного следа,
Я раздаюсь в любом ударе сердца

и в каждом слове, шорохе, листе,
подхваченном Моим порывом ветра.
Я – Тот, Кого распял ты на Кресте
Воскресшей Правды Нового Завета.

Смирись со Мной – Я сотворил твой мир.
Я – Отчий Свет, пролившийся сквозь Сына.
Я – Тот, Кто делает людей людьми.
Я – Тот, Чья Жизнь не просто выносима,

а столь желанна, что в сравненье с ней
тускнеют бриллианты и рубины.
Я – бесконечность вечных, теплых дней
любого Серафима, Херувима,

Архангела и Ангела. Я – Тот,
Кто ждет, как манны, появленья Внука.
Я Тот, Кто терпеливо, кротко ждет
Молитвой Своего Святого Духа.

Я – Альфа и Омега тишины.
Я – Первый и Последний из потомков,
Рожденных Чистотой земной Жены.
Я – посох Праведника и его котомка.

Я – Паперть, Храм, Иконы, Купола,
Соборная Апостольская Церковь,
которая всегда для вас была
единственная верная оценка

Святого Провозвестия Молвы
распиленного заживо Пророка.
Я – это собранные вместе вы
и предначертанная вам дорога

сквозь вашу память всех Моих эпох,
в мгновенье Ока просквозивших мимо. –
Так говорил мне Вседержитель Бог,
и я внимал Ему неутолимо.

Я был одновременно и раввин,
и будда, и Мухаммед, и Предтеча.
Бог было во мне, вокруг меня. Аминь.
И есть, и будет – потому что – Вечен.