НАЧАЛО БОЛЬШОЙ ИГРЫ.
- А здесь всегда так летом, - произнёс Павел, застёгивая куртку, - днём жара, а ночью холодина, как в Сибири. Я в этих степях срочную служил.

- На кухне? - спросил его Алексей.

- Почему на кухне, - обиделся Павел, - замкомвзвода был в пехоте.

- Замком взвода? - серьёзно переспросила Оксана. - Сторожем, что ли, на двери?

- Заместителем командира взвода, - ничуть не смутившись, расшифровал Павел аббревиатуру, - старшим сержантом на дембель ушёл! С почётом.

- А ты, Алексей? - спросила Оксана.

- А я в десанте служил, - ответил Алексей, - в Германии, и старшиной уволился.

- Как же ты парашют укладывал, ты ведь даже постель за собой заправлять не умеешь? - с неподдельным удивлением спросил Павел.

- А я и не укладывал, - парировал Алексей, - так прыгал, без парашюта. Поэтому до старшины и дослужился.

Оксана рассмеялась, а Иван Сергеевич нахмурился и сказал:

- Оксана и Алексей, останьтесь здесь пока, а мы с Павлом сходим, посмотрим расписание автобусов, если они тут ходят ночью. А если никакого транспорта не предвидится, придётся посидеть на вокзале до утра. Ясно?

- Ясно, товарищ полковник, - ответил Алексей.

- И ещё, - сказал Обухов, - о званиях забыли. Обращаемся друг к другу только по именам. Не забывайте об этом.

Все, включая Оксану, кивнули, и Иван Сергеевич с Павлом удалились в направлении вокзала - невысокий, но крепкий Обухов и огромный широкоплечий Павел. Издалека долетали звуки - где-то играла музыка.

- Вы только подумайте, товарищ Оксана, - сказал Алексей, прикуривая, - что в этом забытом богом краю могут быть какие-то танцы, и кавалеры приглашают дам на вальс, поводя раскосыми глазами.

- Сейчас на танцах вальс не в моде, - сказала Оксана.

- Я знаю, - ответил Алексей, - это я так образно сказал. Жаль, что вальс не танцуют. Помню выпускной вечер в десятом. Большие светлые окна актового зала. Все девочки в беленьких фартучках, нарядные, красивые. Мальчишки должны были пригласить учительниц, а девочки учителей-мужчин. А это несправедливо, потому что мужчин у нас было мало - только физкультурник и трудовик, а все остальные учителя - женщины. Всем раздали партнерш, и мне досталась математичка - несчастная разведённая бездетная дама, нервная и вспыльчивая. Я подошёл к ней нетвёрдым шагом и сказал: "Разрешите вас пригласить".

Алексей выбросил сигарету, шагнул к Оксане и протянул ей руку. Рассмеявшись, Оксана игру приняла. Сильная рука Алексея обняла её за талию, а она положила свою руку ему на плечо.

- Так вот, - продолжил Алексей, - я подошёл к ней и сказал: "Разрешите вас пригласить", а она мне ответила: "Пожалуйста". А музыка уже звучала так: "Раз, два, три, раз, два, три".

И повёл, закружил Оксану в танце. Мелькали деревья, вертелась чёрная южная ночь, вспыхивали маленькими прозрачными чёрточками звёзды, и, хотя Оксана танцевала не очень хорошо, но с Алексеем она чувствовала себя королевой на празднике бальных танцев. Голова её совсем потерялась, и поэтому, когда Алексей резко остановился, Оксана никак не могла сообразить, что же произошло. Она услышала недалеко чужую речь, непонятный язык.

Но не это её насторожило. В воздухе повисла какая-то угроза, необъяснимый страх сковал ноги. Она повернулась и увидела, что их окружили незнакомые люди. Явно местные, но среди них был и совершенно рыжий парень.

- Танцуйте, танцуйте, - сказал чужой низкий голос с сильным акцентом, - что же вы не танцуете?

- Сабир, сдаётся мне, что парень уже натанцевался, - заплетающимся языком сказал тот самый рыжий.

Сабир шагнул вперёд в свет лампочки и оказался крепко сколоченным казахом с широкими скулами и злыми глазами.

- Значит, тогда моя очередь танцевать с девчонкой, - сказал он и решительно двинулся к Оксане.

Алексей рывком спрятал Оксану к себе за спину, она вся дрожала. Сабир остановился и криво ухмыльнулся.

- Не бойся, девочка, - сказал он хрипло, - я не сделаю тебе больно, тебе будет даже хорошо со мной... танцевать.

И он стал, напевая, кружиться в нелепом танце, поводя руками и медленно приближаясь.

- Шли бы вы своей дорогой, ребята, - сказал Алексей.

- А то что будет? - спросил рыжий. - Или ты нас нашлёпаешь ремешком?

- Может быть, и нашлепаю, - твёрдо ответил Алексей. - Если не уйдёте подобру-поздорову.

- Ой, какой страшный дядя, как я его боюсь, - сказал кто-то из темноты, и хулиганы рассмеялись.

"Человек шесть, - подумал Алексей, - многовато".

- Ребята, не нужно, - готовым расплакаться голосом пролепетала Оксана, - Мы из Москвы...

- Из Москвы, из Москвы, из Москвы... - пропел Сабир, кружась и корча Оксане страшные физиономии. - Это ведь столица нашей Родины? Или нет?

- Они пьяны, - прошептала Оксана.

- Они обкурены, - ответил ей Алексей и полушёпотом продолжил, - беги к вокзалу, найди Павла и...

Но закончить он не успел. Сабир с размаху ударил Алексея в лицо, но рука его, подбитая точным блоком снизу, в цель не попала, зато Алексей без промаха ударил ногой прямо в пах.

Оксана завизжала что было мочи.

Чьи-то потные руки оторвали её от Алексея и потащили в темноту кустов. Противно пахнущая ладонь плотно закрыла ей рот, а другой рукой нападавший плотно прижал к груди её руки. Оксана увидела, что Алексей рванулся было ей на помощь, но Рыжий ухватил его за плечо, взмахнув длинной палкой. Алексей крутанулся, как юла, и вывернул рыжему руку так, что тот дико взвыл от боли и упал на землю, хрипя и причитая. Сабир, покачиваясь, стоял на коленях, хватая, как рыба воздух ртом.

Алексей снова кинулся к Оксане, которая ослабла от страха и почти не сопротивлялась. Нападавший сильно сдавил ей горло, а свободной рукой стал срывать с неё кофточку.

- Красивая, хорошая, - шептал он, возбуждаясь.

Алексея окружали ещё трое: толстяк, парень с длинной суковатой палкой и один низкорослый усатый казах, похожий на Чингисхана. Он держал в руках нож.

- Стреляй, у тебя же пистолет!!! - беззвучно крикнула Оксана. Её бросили на землю. Оксана зажмурилась. Нападавший залез под юбку и вдруг стремительно отпрянул. Справа громко хрустнули ветки, так, как будто сквозь кусты продирался слон.

- Ах, ты ж гад, - услышала Оксана голос Павла и открыла глаза. Нападавший на неё длинноволосый черноглазый парень успел только сверкнуть неровными зубами, и сразу же получил по ним такой удар, что как невесомый воспарил, закрутившись в воздух, и рухнул спиной прямо на рельсы.

Обухов мимо них кинулся на помощь Алексею. Увидев спешащую подмогу, на Ивана Сергеевича сразу метнулся толстый, тяжёлый, как борец сумо, парень.

- Але-оп, - крикнул Обухов, схватив противника за лацканы пиджака, и толстяк кувыркнулся в воздухе, сбитый едва заметной подножкой полковника.

При всей своей массе и кажущейся неповоротливости, "жиртрест" оказался ловким и сразу же вскочил на ноги.

- Вольный борец, небось? - подзадоривая, спросил его Обухов.

- Сейчас узнаешь, старый ишак, - тяжело дыша, огрызнулся толстяк и нырнул в ноги противнику. Но Обухов встретил его увесистым ударом кулака справа в лоб и сам отскочил. Толстяк пробежал ещё пару шагов и завалился на бок, как раненый хряк.

В это время Павел, пробегая мимо пытающегося встать с колен Сабира, резким движением поднял того в воздух и со всей дури ударил поддых. А затем, как котёнка, отбросил в кусты. Алексей уворачивался от ножа "Чингисхана", одновременно отпрыгивая от ударов второго нападавшего с длинной палкой. Несмотря на ловкость Алексея, оба противника успели уже по разу его задеть, но не сильно, а так - слегка.

Тот, который был с палкой, развернулся к Павлу, и ударил его наискось по плечу. Павел не обратил на удар ни малейшего внимания, как будто его ударили не толстой палкой, а лёгкой соломиной. Он схватил нападавшего левой рукой за кисть, сжимавшую кол, а правой за затылок, и нанёс такой удар головой, что его противник дёрнулся, словно его стукнуло током, и обмяк.

Увидев это, "Чингисхан" бросил нож и дал дёру, но Алексей, быстро догнав, срезал подножкой.

- А-а, не бей, - тоненьким голоском заплакал "Чингисхан".

- Что же ты так быстро обкакался, герой? - зло спросил Алексей. - Встань!

- Только не бей, - вскрикнул, закрывая лицо руками "Чингисхан", - не встану!

- Да и чёрт с тобой! - плюнул Алексей и, отвернувшись, пошёл навстречу Павлу.
- Серёга! - вдруг крикнул Павел, бросаясь к нему.

Алексей, не поворачиваясь, выбросил назад левую ногу, попал точно в подбородок "Чингисхану", который, схватив с земли брошенный нож, пытался ударить его в спину, и тут же, развернувшись в прыжке, выбил правой ногой нож у "Чингисхана". Затем снова левой, каблуком врезал ему по затылку.

- Моя "коронка", - сказал он, счастливо улыбаясь Павлу, когда "Чингисхан" рухнул, как подкошенный, - год тренировал.

- Машешь ногами, как бабочка, - восхищённо сказал Павел.

- Балет, брат Паша, - ответил Алексей, - большая школа!

- Вот тебе и танцы при луне! - произнёс Павел. - Пойдём, Оксана, небось, в шоке.

- Да уж, - хмуро произнёс Павел, - "неплохо" нас тут встретили.

Под фонарём, повиснув на Обухове, плакала девчонка.

- Сволочи, какие сволочи, - всхлипывала Оксана, - чего им нужно? Хуже фашистов!

Невдалеке сопел, пытаясь встать, толстяк. Откуда ни возьмись, появился маленький милиционер в мятой форме и, размахивая пистолетом, растерянно вскрикнул:

- Всем оставаться на местах до прибытия опергруппы! При неповиновении открываю огонь на поражение!

- У тебя хоть патроны-то есть, сержант? - спросил с издёвкой Алексей. - Или ты в нас плеваться будешь на поражение?

- Что!? - вскрикнул сержант. - Да я вас...

Потом он, щурясь и без того узкими глазами, заметил встающего с земли Сабира и как-то стушевался.

- Казмеков... - оторопело обратился он к Сабиру, - в чём дело? Что здесь произошло?

Сабир ответил по-казахски, милиционер тоже сказал ему что-то по-казахски и покачал головой. Потом милиционер обернулся к Алексею с Павлом и уже уверенней сказал:

- Ты, разговорчивый и ты, здоровый, руки вверх и за голову!

- Да что это такое! - вдруг вскрикнула Оксана. - Они на нас напали, и мы же руки вверх! Да, мы если хотите знать, сами из милиции!

Дружный хохот был ей ответом. Хулиганы оклемались и встав, сгрудились за спиной Сабира.

- Они нас избили, товарищ сержант, - кривясь, сказал Сабир, поглаживая промежуток между ног, - а мы мирно шли на танцы. Тяжкие телесные повреждения нанесли. Папа будет недоволен.

При слове "папа" милиционер вздрогнул и решительней навёл пистолет на Алексея.

- Руки вверх, я сказал! - завопил он фальцетом. - А то застрелю!

- Не кипятитесь, сержант, - спокойно произнёс Обухов. - Разойдёмся подобру-поздорову, и дело с концом. Они на нас напали, но мы на них не сердимся.

Обухов поднял с земли и накинул на плечи сумку.

- Стоять!!! - нечеловеческим голосом заревел сержант и дёрнулся было стрельнуть в воздух, да вовремя вспомнил, что у него действительно нет патронов.

- Да убери ты свою пукалку, - мрачно произнёс Павел, - надоел.

- А у меня сотрясение мозга! - завопил вдруг толстяк.

- Нет у тебя никакого мозга! - сказал Алексей, взяв в руки свою и Оксанину сумку.

За кустами резко взвизгнули тормоза и свет фар ослепил всех. Хлопнули двери машины.

- Так-так-так, - произнёс чей-то мягкий голос, - знакомые все лица. Опять Сабир с компанией, и опять драка. Думаешь, папе не надоело тебя выгораживать?

Милицейский УАЗик погасил фары, и все увидели невысокого плотного капитана МВД и трёх милиционеров, направивших пистолеты на всю честную компанию.

- Загитов, что здесь произошло? - спросил капитану сержанта.

- Да вот, товарищ капитан, - запинаясь, стал рассказывать мятый милиционер с беспатронным пистолетом, - Товарищ Сабир Казмеков шёл на танцы с товарищами, а на них напали неизвестные...

- Что вы врёте? - вскрикнула Оксана. - Да мы же... Они меня в кусты...

Оксана всхлипнула и расплакалась. В компаний Сабира захихикали. "Подумаешь, целка",- усмехнувшись, громко сказал рыжий.

- Закрой рот, - резко сказал ему капитан. - Успокойтесь, девушка, вас мы выслушаем в отделении. Продолжайте, сержант Загитов.

Сержант помялся и продолжил:

- На них напали неизвестные и нанесли тяжкие телесные повреждения...

- Кто на кого напал? - спросил капитан. - Мне не понятно?

- Да вот эти, - ткнул пистолетом сержант, - на Сабира и его друзей.

- И что, тяжкие телесные повреждения нанесли? - совершенно серьёзно спросил капитан.

- У меня, между прочим, сотрясение мозга! - опять завопил толстяк.

- Вот это да! - воскликнул капитан. - Расскажешь кому - не поверят! Четверо неизвестных, среди которых одна девушка и один немолодой уже человек намяли бока шестерым здоровым молодым лбам, среди которых двое ранее судимы и один перворазрядник по вольной борьбе. Что ты за сказки мне тут рассказываешь, сержант?

Загитов совсем ссутулился и вздохнул.

- Вам куда ехать? - обратился к Обухову капитан.

- В город, в гостиницу, - ответил Иван Сергеевич.

- Поехали, довезу, - сказал капитан, - а-то тут до самого утра никакого транспорта не предвидится. А насчёт этих "орлов", - он махнул рукой в сторону Сабира и компании, - не беспокойтесь, я их всех с малых лет знаю, найдём, если что.

- Ну, поехали, раз предлагают, - сказал Обухов и подсадил Оксану в УАЗик.

- Даму лучше посадим в кабину, - улыбнулся капитан, - нехорошо такой красивой девушке в будке ездить.

Затем он обернулся к стоящим с пистолетами наголо суровым милиционерам и сказал с лёгкой издёвкой, обращаясь к самому высокому:

- Старшина Арзоев, проводите, пожалуйста, Сабира с компанией домой, а то, не дай аллах, им опять кто-нибудь сопли на кулак намотает.

Милицейский старшина согласно кивнул и спрятал пистолет в кобуру.

- Завтра с тобой папа поговорит! - крикнул вдогонку залезающему в УАЗик капитану Сабир.

- Пошёл ты! - тихо сказал капитан.

Милицейский "воронок", пыля и трясясь, помчался по ухабам, в будке было тесно и душно, решётки наводили на печальные мысли.

- Папа у этого Сабира председатель местного исполкома, - после долгой паузы неожиданно произнес капитан, - фамилия Казмеков много шороху наводит. Трудно будет против него уголовное дело возбудить.

- Да, черт с ним, - ответил Обухов. - Мы сюда не судиться приехали.

- А если не секрет, то по каким делам? - спросил капитан.

- Какие уж от милиции секреты? - усмехнулся Обухов, - Геологоразведочная партия, я вот и парни мои. А девушка по распределению после института, в поезде мы с ней познакомились. Документы в порядке, можете проверить.

- Если позволите, - как-то очень мягко сказал капитан и, вздохнув, прибавил, - служба, знаете ли...

Машину сильно тряхнуло на ухабе, водитель резко повернул.

- Третий год дорогу починить не могут! - выругался капитан и заговорил совсем о другом. - А я ведь как почувствовал, когда сигнал с вокзала поступил, что это Казмеков опять дебоширит - сам на вызов поехал. А ведь уже домой собирался. Сейчас заедем на секундочку в отделение, проверим ваши документы и в гостиницу - она у нас как раз напротив. Бронь есть?

- Нет, - ответил Обухов. - А что, у вас курортный сезон? Мест нет?

- Найдем места, - рассмеялся капитан, - в крайнем случае, у нас переночуете, камеры всё равно пустые.

- Нет уж, спасибо, - буркнул Алексей.

- Да что вы, - обиделся капитан, - я ж от души. У нас и душ, и горячая вода. Ремонт недавно сделали.

- Спасибо, капитан, - сказал Обухов. - И за что нам такая честь?

- Знали бы вы, где у меня этот Казмеков сидит с компанией, - вдруг взорвался капитан, - во где, - он провёл ладонью по горлу, - драки, драки, сплошные драки, девчонок насилуют, что хотят, творят, и никакой управы. А толстый тот, который с "сотрясением", тоже из блатных, зампредседателя исполкома сынок. Я как на них заведу дело, так "сверху" давят: "Закрыть". Недавно изнасиловали девушку втроём, Сабир этот и ещё двое, она с матерью в отделение пришла, плакала до истерики, мать её плакала. Бояться жить в городе. Я их еле-еле убедил написать заявление об изнасиловании. А назавтра потерпевшая всё отрицает, мол, не было ничего, привиделось. А у меня ответ один - либо заплатили, либо запугали, а скорей всего и то, и другое. Люди опасаются на улицу выходить, к милиции доверие потеряли. И остальные хулиганы распоясались. А что, говорят, Сабиру можно, а нам нельзя?

- Ничего себе, у вас тут Чикаго! - присвистнул Алексей.

- Какое там, это самое, - махнул рукой капитан, - хуже! А в Москве что, не так?

- Совсем не так, - ответил Алексей, - конечно, и хулиганы есть, и воры, но их ловят и сажают, даже если папа замминистра.

- Хорошо у вас в Москве в милиции работать, - вздохнул капитан, - когда порядок и уважение к уголовному кодексу.

- Не знаю, - задумчиво сказал Иван Сергеевич, сверкнув глазами на Алексея, - мы в милиции не работали.

- Да-а, геологи, - произнёс капитан, - это вам не Москва... Ну, все, приехали. Давайте-ка я здесь ваши документы посмотрю, чтобы в отделение вас не тащить. И так, небось, устали с дороги.

Обухов и парни протянули свои документы. Капитан долго изучал их, приговаривая: "Так-так-так", перелистывал, освещая фонариком.

- Всё в порядке, - сказал он минут через пять, - не смею задерживать. Проводить вас?

- Не нужно, - ответил Обухов, - не заблудимся. Вон, в окошко видно, написано: "Отель".

- Да, уж "отель", - улыбнулся капитан, - это к нам иностранцы приезжали два года назад. В передовой колхоз их возили показывать. Есть у нас тут такой "Путь Ильича". Вы, кажись, туда и следуете?

- Так точно, капитан, - ответил Обухов.

- Ну, тогда сами увидите, колхоз хороший - миллионер. Чистый, дома у них, как на картинке. Вот для иностранцев наш клоповник в "Отель" и переделали. Только вывеску сменили, а как были стены облезлые, так и остались.

Оксана, прощебетав что-то за стенкой УАЗика, постучала в дверь:

- Вылезайте, добры молодцы, приехали.

Обухов вышел первым, за ним Алексей и Павел. Капитан черканул что-то на бумажке и отдал Обухову.

- Это мои телефоны, - сказал он, - домашний и рабочий. Если что, звоните. Я дома буду через десять минут. Боюсь, Сабир со своим хулиганьём это дело так не оставит.

- Ничего, - улыбнулся Обухов, - совладаем. Спасибо, капитан.

- Спасибо, - произнесли Алексей и Павел в один голос и рассмеялись.

- Как, кстати, вас зовут, товарищ капитан? - спросила Оксана.

- Батырхан родители назвали, но можно просто Батыр, - ответил капитан.

- Спокойной ночи, товарищ Батырхан, спасибо, - сказала Оксана, уходя.

Капитан сел в кабину УАЗика и закурил.

- Ну, что, домой? - спросил его водитель.

- Нет, не домой, на работу, - ответил капитан, - не все дела ещё сделали…