Первый опыт по укурке я получил в выпускном классе. Камрад привез из Гомеля купленный у цыган корабль позитива и пригласил на раста-пати в подвал своего дома. Макс, который траву привез, со знанием дела смастерил чудо инженерной мысли под названием бурбулятор. Эта аццакая машинка представляла собой двух литровую пластиковую бутылку из-под лимонада, обрезанную по самый изгиб пластика и наполненную водой. В нее вставлялась литровая пластиковая бутылка с обрезанным дном, с неплотно накрученной водочной пробкой, вогнутой внутрь и с дырочками, пробитыми иголкой. Смысл конструкции был такой: в пробку насыпалась трава и поджигалась, бутылку медленно поднимали, и она наполнялась конопляным дымком, затем пробка скручивалась, наклоняешься к горлышку и бутылку опускаешь, и дым вдыхается на скорости и сразу нехуевым объемом. Эдакий насос получался. Конструкция на поверку оказалась сложной и не рациональной, в дальнейшем, уже при студенчестве, мы пользовались т.н. «флейтой»: согнутой пополам пластиковой бутылкой с дырочкой у дна и все той же водочной пробкой на горлышке. В общем, с горем пополам, но обдолбились мы прилично.

Говорят, что с первого раза никому не вставляет. Не знаю, может быть в большинстве случаев оно и так, но мне приход явился охуительный. Поэтому готов поспорить над теорией «первого облома». Логично было бы предположить, что за отсутствием прихода в первый раз, человек не захочет пробовать повторно. Хотя хуй его знает.

Сижу я, значицца, такой весь на расслабоне и втыкаю в банки с вареньем, которые стояли на полке у стены. И тут стена растворяется и предстает предо мной яблоневый сад. Яблоки на деревьях – сплошь белый налив. Такие сочные, большие, рука прям к ним потянулась. И тут вижу из листвы выползают большие черные жуки-долгоносики, и нагло начинают яблоки жрать. И жуков этих становится все больше и больше. Я ору:
-    Пацаны! Ебанарот, давите этих жуков нахуй!
А пацаны начинают бугагагакать и писдеть про меня малопонятную хуйню, типа того, что меня заебательски торкнуло. Лицезрение садового Армагеддона продолжалось еще пару минут, после чего полка с вареньями и стена опять вернулись, все стало прежним. А в это время перло уже другого чувака. Дуб, такова его погремуха, очень увлекательно расписывал историю своей поездки на танке к бабушке, как его остановил участковый и попросил аккумулятор. Посидел, поржал с танковой эпопеи, затем с чувака, который начал ныть, что пить хочет. Ему открыли банку компота, но он стал плакать, что пить по-прежнему хочется, но впадлу. И тут опять.

Подвал стал наполнятся пластмассовыми свиньями, разных цветов и размером с ужратого кота. Они стали кусать всех, залезать на полки. Одна свинка, вроде фиолетовая, грызанула меня за кисть. И рука стала от кисти превращаться в пластмассовую, прозрачную. Такой эффект я видел позже в «Матрице», когда Нео торкнул пальцем в зеркало, у Вайчковски беспезды красивее. Постепенно я весь стал пластмассовым и орал, выражая бурное негодование по этому поводу. Постепенно и это откатило.

Коротко о том, как возвращался домой. За мной гнался через весь мой небольшой городишко уличный фонарь. Потом я никак не мог пройти расстояние от липы до куста желтой акации, хуивознает, мож по кругу ходил или только думал, что иду. Тротуар двигался, как конвейерная лента в противоположном моему маршруту направлении. И на финал – отряд ОМОНа в автобусе, с лазерными прицелами на дробовиках, а я улегся в газон и пытаюсь скрыться за травинками.

С той поры минуло уже десять лет. По-прежнему иногда курю, но былого кайфа нет, пропало то ощущение: момент ожидания чуда. В конце концов, после чуда рождения мы живем ожидая чуда смерти, которое приходит, когда жизнь окончательно приелась.

Удачи вам, камрады, и всяческих жизненных побед!