Леночка зашла в отдел, обвела лучистым взглядом убогую обстановку.

- Мальчики, а где главный технолог?

Блин, ну до чего хороша! Ладненькая, вместо юбки – узкая обтягивающая подъёбка, пупок с пирсингом наружу. Тёплая смуглая кожа покрыта еле заметным золотистым пушком. Страшно за себя становится: руки сами под юбку тянутся, независимо от обремененного моральными устоями организма.

Хули её охрана на завод пускает? Работать же невозможно.

Витёк подскочил, как теннисный шарик – маленький, кругленький. Везде пролезет. Причём без мыла.

- Ах, красавица! Если вам нужен технолог, то мы выроем его из-под земли! Отмоем, реанимируем и представим пред ваши прелестные очи!

Леночка посмотрела сквозь него, брезгливо прикусив розовую пухлую губку.

- Типа, пошутил? Отдохни, убогий. Главный появится – скажи, чтобы в коммерческий позвонил.

И зацокала шпильками, удлиняющими стройные ножки до бесконечности.
Витёк выскочил следом в коридор, восхищенно полюбовался манящим танцем ягодичного дуэта. Почмокал и выдал:

- Блять, зачётная соска! Я б ей присунул.

Скромник Олег Суслов, тоже дипломник, вдруг обиделся:

- Ну, и что тебя останавливает? Сказать? Просто ты ей ни разу не всрался.
- Не, просто времени жалко. Слишком выёбистая. У меня и так тёлок – как в общаге тараканов. Только свистни – табуном прискачут.
- Тараканы прискачут табуном?!
- Да пошел ты, дрочер. Сначала живую пизду понюхай, ботаник, а потом и ебало разевай.

Олег обиженно засопел, нащупал в кармане пачку «Петра» и пошел в курилку. Стыдно, конечно, в двадцать два года, да ещё в наше время, быть девственником. И ростом Бог не обидел, и не урод вроде. Но с девчонками – полный швах. Олег их всегда жутко стеснялся. Заикался, косил глазами в разные углы, потел и прятал руки…Стеснялся нищенских шмоток, восьмиметровой каморки в коммуналке, мамочки – библиотекарши, вечного безденежья. Ладно, хоть с преддипломной практикой повезло. На заводе доплачивали к стипухе две тысячи, а могли вообще не платить.

***

В отделе Витёк, как ни в чём не бывало, уселся на край стола Олега.

- Ладно, Суслик, не обижайся. Вижу, ты в эту Леночку втрескался. Я вот что узнал: пацаны и девчонки из заводоуправления по пятницам скидываются по пятихатке и в боулинг идут на Аптекарском. А там – пивасик, коктейльчики, хуё-моё…Прижмешь свою фемину в уголке, на ушко пошепчешь – и вперёд, на мины. Только не мямли. С ними надо решительно. Типа: «Давай перепихнемся, детка!»

Олег принялся за лихорадочные подсчёты. Пятьсот, да там сотни три, да на такси… В дохлых кроссовках и драном пленном пуховике фэйс-контроль не пропустит. Значит, чёнить из шмоток в секондхэнде придётся покупать. Не, не потянуть.

- Да не ссы, дядя Витя всё продумал. На шихтовом участке литейки рабочих набирают на халтуру в ночную смену, лом грузить. Платят сразу по шестьсот рублей за смену и ещё чего-то там за план доплачивают. За неделю бабки наберёшь.
- Вить, спасибо, брат! А ты пойдёшь?
- Я чё, ёбнулся – по ночам железки ворочать?
- Там алюминий.
- Да какая разница. Мне здоровье дорого. По ночам спать  надо, желательно не в одиночку. Бу-га-га!

***
В цеху выдали какую-то дырявую, пропитанную маслом робу, будто снятую с  убитого в упор фашистской картечью танкиста. Шихтальник встретил закопчёнными промороженными стенами и терриконами разнообразного алюминиевого лома, по которым скакали огненные сполохи из раскрытых ворот литейки. Мотки проволоки, прессованные пакеты из пивных банок и прочую грязную тяжелую лабуду надо было грузить в большой железный короб. Через час рукавицы порвались в клочья, спину ломило, пот рисовал грязные дорожки на лбу и щеках.

Пока автопогрузчик менял полный короб на пустой, к перекуривающим халтурщикам вразвалочку подошёл Боцман. Наглый, крепкий, с красным обожженным лицом – типичный литейщик. Штопаная тельняшка под спецовкой, на тыльной стороне ладони – полустёртый якорь и буквы «СФ».

- Во бля, молодёжь. А чё это вы не проставились? В трудовой коллектив надо с бульканьем вливаться, а то без мазы.
- Так это, охрана же с бутылкой не пропустит…
- Блять, пришлют же придурков. Идёшь в красилку, даёшь тёте Любе полтинник, и она тебе полную тару шила наливает. Учитесь, салаги! Бери фляжку, студент. Только под робу спрячь, а то спалишься.

Олег отправился за горючим, прижимая локтем зелёный помятый сосуд. Мимо грохота прокатных станов, мимо  ножниц, распускающих широкое сверкающее полотно фольги на узкие полоски…

Присели на корточках, упершись спинами в короб. Боцман набулькал в пластиковый стакан, протянул Олегу. Разведенный спирт деранул по горлу, горячим комком ухнул в желудок. Литейщик вдруг резво вскочил на ноги, наступил на жалобно хрустнувший пластик. Фляжки в руках уже не было.

- Боцман! Хули вы тут шифруетесь? Калдырите, что ли? А ну, дыхни!
- Ну что ты, Михалыч, как можно! На рабочем месте не употребляем. Курим просто.
- Смотри у меня, засранец. Ты темплеты хули в лабораторию не отнёс? Бегом давай. А вы что, перекуривать сюда приперлись? Мухой метнулись короб грузить! А то хуй вам несмазанный будет вместо нарядов.

Довольный наведенным порядком, мастер прошествовал обратно в каптёрку.

Этот короб добили быстро, уже приноровились. Взялись за следующий. Олег оглядывался, искал глазами Боцмана, но тот всё ещё не вернулся. Видно, пошёл в буфет – как раз три часа ночи, время перерыва.

Взрыв ебанул в три ноль пять.

***
Из доклада прокурору Адмиралтейского района:
«…взрывом полностью разрушена передняя и частично боковые стенки газовой печи номер два, уничтожены световые фонари, частично повреждена крыша. Жидкий металл в количестве около восьми тонн выброшен из печи, что послужило причиной пожара, потушенного силами персонала цеха. При взрыве пострадавших не было в связи с отсутствием в момент взрыва людей в цеху (перерыв на прием пищи). Материалы по делу переданы в территориальные органы ФСБ для расследования возможного террористического акта…».

Из заключения Спецлаборатории Управления ФСБ по г. Санкт-Петербургу:
«…в предоставленных образцах следов взрывчатых веществ не обнаружено, версия о теракте не подтверждена…».

Из акта комиссии Всероссийского Алюминиево-магниевого института:
«… нарушений правил эксплуатации и конструкции печи не установлено. Расчеты и компьютерное моделирование события показывают, что причиной взрыва могла послужить оказавшаяся в рабочей зоне плавильной печи закрытая ёмкость с жидкостью объёмом 0,5 – 1,0 литра…»

***

- Михалыч, у меня помощник в смену не вышел. Можно, я этого длинного заберу?
- Давай, Боцман. Он паренёк толковый, первым на пожар прибежал. Так, остальные – во двор, упали на грузовик. Чтобы за час разгрузили!

У Олега защемило внутри от сладостно-тревожного предчувствия. Сейчас его поведут в местный филиал ада, где беснуется пламя, а весёлые черти готовят грешникам джакузи с расплавленным металлом.

- Маладца, зёма, не зассал, ментам не раскололся. А я вот чёта Михалыча очканул. И чё я фляжку с шилом в коробе заныкал? Знал ведь, что его в печь разгрузят. Тормознул, блядь.  Ну, оно и к лучшему, всё равно старую печь ломать собирались, новую строить будут.
- А ты, Боцман, начальству похвались, что печь взорвал, деньги на демонтаж сэкономил. Пусть премию выпишут.
- Бу-га-га! Премию. Пиздюлей выпишут, и ещё хуй в жопу, чтобы голова не качалась. Жди здесь, зёма,  я шихтовой журнал заполню.

Олег зачарованно смотрел в чрево печи. По гладкой поверхности оранжевого раскалённого озера пробегала  лёгкая рябь, гудели воздуховоды, жар жидкого солнца пёк лицо. Он ощущал себя немножко Богом, который сейчас зачерпнёт огонь – и начнёт лепить из него звёзды и планеты.

***

- Ну что, Олежка, по пиву? После смены – святое дело.
- Не, Боцман, мне в офис. Через час рабочий день начинается. Я и так Главному два раздела техпроцесса задолжал.
- На хуй тебе эта крысиная жизнь? Давай к нам, в бригаду, я перед ребятами за тебя впишусь.
- Надо диплом получить.
- И то верно. Получишь – и к нам, мастером. А Михалыча на пенсию выпихнем, бу-га-га!

***

- Упс. Тяжёлая работа нынче у технологов. С самого утра спят.

Олег с трудом оторвал голову от стола, поднял воспалённые глаза. Перед ним, на расстоянии вдоха, стояла смеющаяся Леночка. Аромат духов змеёй ввинтился в мозг.

- Неплохой загар. Каким солярием пользуетесь?
- Это от печки. Я по ночам в литейке работаю.
- А-а… Уважаю. Ладно, досыпайте. Я попозже приду.

Цок-цок к двери. Блин, уходит. Как там Витёк учил?

- Э-э, подожди… Детка… Давай перепихнёмся! 

Остановилась, оглянулась. Посмотрела без обиды и презрения. Вроде даже с интересом.

- Дурак. Планктон. Порнушки насмотрелся?

И ушла.

Олежка сладко потянулся, зевнул  на грани вывиха челюсти. И крикнул в потолок. Нет, наверное, в небо:

- Бля-а-ть, я не планктон! Я литейщег!

(Продолжение будет.)

Из цикла «Завод»: Волхов. http://udaff.com/creo/62707.html
                                Клоун http://udaff.com/creo/62488.html                             
                                Гордость бриттов  http://www.udaff.com/creo/61962.html