«Идти или не идти?!», - этот вопрос мучил Васю уже полдня.  Вася ни разу еще не пил водку с однокурсниками. Да что там! Он вообще водку не пил ни разу. Ну, то есть, как ни разу… Ну, выпил один раз. Правда, пиздец как, неудачно. Нет, ну, то есть  выпил-то удачно. Все, можно сказать, обошлось. Однако по пути домой, заблевал слегка рубашку и штаны в общественном транспорте. Ну, это не самое страшное, на мой взгляд. Ведь не себе же заблевал! Что пришлось пиздюлей получить, ну так это закономерно, мне кажется. Получите, как говориться, распишитесь. Вот. С тех пор Вася и не пил ни разу… Боялся пиздюлей отхватить еще раз. Вот и сейчас он боялся… Боялся, но с другой стороны и бухнуть хотел тоже… Такая, типа, внутренняя борьба разворачивалась в Васе…В конце концов, алкоголик победил труса…

Костя, Миша и Сережа проживали на трехкомнатной квартире, которую вскладчину снимали их родители. Они реально считали, что так они уберегут своих отпрысков от пьянства и йобли, творящихся в общежитиях, а втроем им будет легче учиться. Сказать, что они ошибались, значит вообще ни хуя не сказать. Нет, ну учиться кое-как получалось, но только тогда, когда ребята выгоняли из хаты блядей и уходили в глухую завязку. Но не сегодня…

Сегодня Костя пригласил девочек со второго курса. Те согласились почти сразу, сказав, однако, что до двадцати трех часов им нужно будет вернуться в общежитие. Костя сказал, что это даже не вопрос, что  «мы, если чо, проводим и все такое». Второй курс для девочек, это такое интересное, можно сказать, во многом переломное состояние. Это когда девочки еще не ебутся налево и направо, но уже пьют водку.

Когда Вася пришел, девочек еще не было, а сокурсники уже вовсю разогревались водкой: «Иди, Вась, выпьем!». «Ну, а как же девочки?!», - спросил опешивший Вася. «Им достанется, Вась! Да им вообще мало надо. Давай, налили уже!», - Миша пододвинул стакан. Вася шумно выдохнул и сделал большой глоток. Потом еще. И еще. А потом пришли девочки. И сначала тоже стеснялись. Но потом как-то всё устаканилось.

Сережа общался с девочками, Миша втирал Васе что-то про рок-музыкантов, а Костя зачем-то варил молоко на кухне. Горло, наверное, болело. Вася, к тому моменту изрядно нажравшийся, не особенно слушал Мишу. Он глядел на Таню, которая сидела рядом с ним  и глядела в пол. Она не смеялась над шутками Сережи, а лишь слегка улыбалась, что придавало ей некий налет загадочности и определенное сходство с Джокондой. На самом деле она, конечно, ужратая была, как пиздец, но старалась не подавать виду. А вообще, Васе она понравилась. Она вообще ничего так была, приятная вполне. Модная коротенькая юбка еле прикрывала её соблазнительные ноги в дефицитных лайкровых колготках. На кофточке, одетой, видимо, на голое тело, случайно расстегнулась средняя пуговица, приоткрыв вид на небольшой островок упругой девичей груди. Не будь Вася таким законченным скромнягой, он давно бы уже ебал Таню в ванной или в одной из двух свободных комнат. Водка, конечно, раскрепощала Васю, но не настолько…

С кухни вернулся Костя с алюминиевой кастрюлькой. В кастрюльке болталась столовая ложка и глухо позвякивала. На этот звук Миша и Сережа бодро обернулись, Вася тоже попытался бодро обернуться, но весьма неудачно, при этом его голова оказалась слишком инерционной и плюхнулась на коленки Тане. Вася засмущался и быстро приподнялся. Таня тоже слегка покраснела. А Вася опустил глаза в пол и пробурчал: «Извини… Я, это… выпил слегка… Заносит меня… Извини». Таня попыталась улыбнуться в ответ, но в улыбке расплылась только правая часть лица, причем довольно широко. Избирательно так улыбнулась. Типа, только для Васи. Подруги, сидевшие слева, никакой улыбки не увидели. А Костя, которому не повезло увидеть Таню в анфас, чуть не выронил кастрюльку. Однако быстро опомнился и, обратившись к присутствующим, произнес: «Молоко готово, товарищи!».

«А тортик?!», - с надеждой спросила Катя. Миша и Сережа громко заржали, а Костя с улыбкой пояснил, что тортики в гастрономе кончились и сегодня – только молоко. Молока в кастрюльке оказалось совсем немного. Миша и Сережа проглотили по ложке, и там вообще почти ничего не осталось. Костя протянул Васе кастрюльку. Вася никогда не пил молоко с водкой, да и не видел в этом необходимости. И вообще он не понимал, зачем это вдруг всем понадобилось молоко. «Не-а, Кость, я не хочу молока». «Да ладно, ты попробуй!». «Да чо я, молока не пробовал что ли?», - Вася боялся, что его вдруг стошнит. «Да это такое специальное молоко! Ты попробуй!». Вася взял кастрюльку и попробовал, ничего не понял и быстро попробовал еще и еще раз. Тут Костя вырвал кастрюльку у Васи: «Да ты чо делаешь?!». «Ну, ты же сказал «попробуй»! Тут же еще осталось»… Вася тогда еще не совсем понимал, почему Костя себя так странно ведет.

Среди общего молчания послышался голос охуевшего Миши: «Три весла манаги на синьку бля… хуясебля… смертьбля…». Но этих слов Вася уже не слышал. Он потом еще два дня ничего слышал. На третий день ему рассказали, что после принятия ударной дозы самодельного наркотика он душевно раскрепостился и начал травить анекдоты, допил водку, уединился с Таней в комнате, но не надолго. Из комнаты послышался крик Тани: «ИДИОТ! Какая, нахуй, я тебе девственница?! Колготки, блять, колготки!!! Сними колготки!!! (потом где-то с минуту в комнате копошились) ЭТО ВСЁ?!! ЭТО ЧО, И ВСЁ?! Пшёл нахуй, кролик сраный!».

Еще через полтора месяца Вася узнал смысл этих слов, когда смущенная Таня пришла к Васе домой вместе со злым папой – капитаном милиции. Еще через два месяца Таня и Вася сыграли, типичную для тех времен, комсомольскую свадьбу. Ну, а когда у них родился сын, они назвали его Геной. Вовсе не в честь крокодила. Нет. Просто так назвали.

Таким образом, Геночка был еще совсем маленьким сперматозоидом, когда в первый раз столкнулся с наркотиками. Собственно говоря, если бы не наркотики, то, скорее всего, Гены никогда бы и не было на свете. И в дальнейшем наркотики часто влияли на его судьбу.