Блять! Ну масковские буржуины вой подняли в каментах. Шопиздец. Эта перед самым концом. Чувствуют жопой бляди. Не нравится? Нихуя, ешьте ваши последние ананасы с рябчиками. Скоро вашим халявским фуршетам точняк пиздец.

Вабще мне эта факханалия напомнила беснования буржуйчиков во время выступлений футуристов в начале прошлого века. Однако похуй-нахуй продолжу свой раскас.

На следующий день как раз было первенство мира по футболу. Финал, У меня в Загорянке телека не было. Вот хорошо жил – без дебилятора, инета, газет-журналов и даже приёмника. Полностью очистил сознание и чувствовал себя прекрасно. Последний раз эко масквы у писателя Жени Чижова в районе ВДНХ слушал. Эта радива канешно исключительна для маскковских интеллигентов каторых, боюсь, осталось оченно мало, так как многие съебались в америко, иные в бюрелёвские алкогольные общины подались. Нет, ещё довольно большой працент, разумеется, обитает в Кащенко и других подобных учреждениях. Многие психи, однако, свободно разгуливают по столице. Их даже масковские наглые ахуевшие менты не трогают. Например, ещё в печатниках я  много припизднутых видел. Раз в азеровский магазин захожу, (там, как впрочем, и везде в маскво, лавчонки и заведения типо выпить-закусить все принадлежат чёрным) мужик берёт две водки и три пива. Потом не уходит, но идёт вглубь магазина и начинает разговаривать с невидимым собеседником: ты знаешь, Палина, у меня всё хорошо… Молодой чурко за прилавком к нему обращается: Владислав, зачем сам сабой гаварыш? А он ему прямым текстом: имею право - я больной. Да больных моих дарагих масквичей дохуя по москво бродит. И ещё бродячих собак тоже.

У писателя Чижова, живущего в районе ВДНХ (он тонкий стилист) очень клевая маленькая тесная квартирка с крошечной кухней и большая коллекция джаза. Я эту музыку тыщу лет не слушал, но тут даже кое-что вштырило. Книг тоже у него много. Я блять уже забыл, када книги читал. Всё больше втыкаю в короткие шняги. Нет, хуй я всёж роман напишу. Наверно опять какую-нибудь мелкую хуйню. В лучшем случае повесть в духе Аввакума. Да и похуй. Мне, если по чесному, на эти издательства насрать. Я в шнягах душу отвожу и пизжу что хочу. Анархия мысли неистрибима. Нихуя! Тухлесы не пройдут. Но пассарать! А вывешивать их места найдётся. В смысле не вешать тухлесов, не поймите преватно. Я пра шняги. Вот сегодня получил только весть, что мою книгу хотят повесить на NBP-INFO. И хорошо, и заебись, и огромное количество фтыкателей как надо вотнуться. И прочтут с большой пользой для себя.  И будут благодарны. А каму не надо, пусть читают тухлесов.

Вабще меня уже в Балгарии переводят. Журнал Факел будет скоро печатать. Это единсвенный щас в мире серьёзный журнал, который публикует русских нармальных афтаров. Я там да и здесь и вабще везде понятно самый крутой. По номинации жесть щас в России я на первом месте и с большим отрывом. Гламурная маскво может порождать тока уродливых слюнтявых тухлесов. В рассии нет хороших издательств и литературный вкус напрочь испорчен на многие годы. Ужоснах!

Кстати, палланики, уэлши и прочие стьюарты хомы тожа отдыхают. Разумбунт форева!

Вот значит о чём это я? Да, про футбол. Ну, чемпинат не интересный оказался. Я почти ни одного матча не смотрел и не жалею. Один из первый ещё в смаленске со шлюхой зырил. Пьяный был. Выпили вотки, и она всё приставала, почему на поле полосы то светлые, то более тёмные. Те, что светлые, я объяснил, наконец, там канабис растёт. Тупа так пошутил. Чиста штоб отстала сосулька. А она смеялась минут тридцать.

Но финал чего-то захотелось посмотреть. Италии-Франция всё ж. Я за итальяшек болел. Они как-то роднее. Гламурные французики первый гол не по честному забили. Нарушения-то не было, и купленный судья зря назначил пенальто. Это я ещё помню, потому что несильно напился. Мы с Яркевичем решили, что это будет как-то не по-русски смотреть такой высокий футбол без водки. Пошли там искать в районе повелецкой Немирофф на бруньках. Только хуй. Масковские долбаёпы опять хуйню придумали: у них блять не хватило акцизных нах марок. И вся нормальная вотка пропала. Купили какую-то левую. Но, ничего, потом ещё после двенадцати ходили за второй. Отход мог бы быть и хуже. Ничево, ништяг. Аклимались.

А на следующий день мой Игорь мне предложил пойти в литсообщество на Якиманке. Это был, скажу вам мои фтыкатели, поход. Я даже эссе на эту тему написал:      

Ещё один конец русской литературы

Несмотря на огромные возможности, предлагаемые юзерам Интернетом, писателям всё-таки пока ещё порой хочется общаться с живым читателем. Атавизм, конечно, и всё же интересно. Как он там, родной, чем дышит, что читает, каких авторов предпочитает… Недавно моему другу, писателю Игорю Яркевичу, звонят вдруг из одного литературного общества и предлагают пообщаться с народом. Ну, он, конечно, приглашает меня. Я особо не страдаю от отсутствия контакта с читателями, так как уже давно инетзависимый и довольствуюсь каментами, однако иду из интереса. Как там сегодня дышит литературная среда? Атавизм, канешно, но всё ж…

Долго искали сначала нужную улицу, никто из прохожих вблизи её не знает, где она есть, потом дом, и, наконец, шестой подъезд. Рабочие все кругом узбеки или казахи, я не разбираюсь. Публика на лавках сидит тоже явно не масковская. Нашлась всё ж старая жиличка, подсказала. Говорит: да что вы у этих спрашиваете, они ж все гастарбайтеры и навариши, которые квартиры скупили, а ничего тут не знают, вот раньше здесь интеллигентные люди жили,  преподаватели и профессора. Куда же они все делись? думаю.

Ладно, входим. Помещение небольшое, но уютное. На столе чашки и чайник. За столом человек десять пожилых мужчин и женщин. Во главе бодрый старик ведёт заседание. Сразу о себе объявляет, мол, вообще-то он Петрович, но по паспорту Рувимыч. Это очень в духе русской литературы, мне кажется. Уже интересно.

Плохо то, что на нас с Яркевичем там никто никакого внимания не обращает, а слушают Рувимыча, который втирает им про достижения литобъединения. Какие там у них видные литераторы, некоторые даже получили премии и где-то печатались, кто-то и в люди вышел, стал профессиональным членом союза. А вот и альманах выпустили за шесть тысяч благодаря спонсорам. (Рувимыч демонстрирует тоненькую книжку, где есть и его стих, хотя он вообще не пишет, но тут попросили и не смог отказать). К ним туда и известные барды заходят, даже знаменитый такой – Бадов. Засиживаются допоздна. Пьют чай, кто-то читает, иные рассказывают о себе. (Всякую поебень).

Тут один интересный старикан (крутой перформансист по виду: постоянно высовывал язык и делал смешные гримасы) объявил, что он абсолютно глухой и ничего не слышал из сказанного Рувимычем. ( Я потом этого типа на фестивале книги в ЦДХ встретил; задумался о судьбе русской литературы, потом поднимаю глаза – он в гамаке качается, улыбается и высовывает язык).

Ну, мы с Игорем поняли, что пора уходить оттуда. Встали и ушли.
Смеялись, конечно, и решили попить пива. Там в забегаловке возле памятника Алишеру Навои интересная узбечка торгует. Вдруг признала в нас поэтов и вызвалась сама почитать стихи чисто на узбекском. Очень понравилось.
---

Одним словом, я был страшно зол на маскво. Мало того, что здесь воздух полностью отравлен и дышать практически нечем – плюс ещё эта ёбаная жара и в метро спускаешься, как в ад, где давятся дикие толпы грешных масквичей, и повсюду зырят черти-менты – тут ещё и люди совсем больные. Решил бросить всё и уехать. Нахуй эти издательства, в пизду тухлесы и всякие гламуры. Ебитесь вы все нахуй в рот. Я подамся туда, где чистый воздух и простой неискушённый народ.
    
Когда я уже съезжал практически от мидиа-активиста Олега Киреева и прощался с Ленинским проспектом, который полюбил всей душой за прямоту и отсутствие всякой фальши, к моему товарищу приехал один друг, проживший пол года в Индии. Как я, примерно, в Загорянке – без телефона, телевизора, радио и газет. Правда с лаптопом и инетом, потому что в Индии даже в отдалённых горных деревушках провели инет. Индусы теперь жалуются некоторые на своих священных коров, которые жуют инетные провода.

Этот друг бродил по замечательной, антигламурной индии духа, где всё необыкновенно дёшево и просто. Многие люди живут прямо на улице. Он показывал фоты. Какие у всех хорошие, одухотворённые лица, не обезображенные, как в маскве,  тяжкими думами о бабле, домах (ирония Булгакова на тему того что масквечей испортил квартирный вопрос вызывает теперь лишь кривую улыбку, по-моему они просто ёбнулись на этой теме), тачках и шмотках. Скитаясь по монастырям и живя в горах, где местные борются со снежными завалами путём энергичного шаманства, наш друг порой, да не порой, а раз в неделю точно, испытывал такую эйфорию, что начинал танцевать, прямо как Шива.  В Маскве такого нет. Тут так не прёт. Что поделаешь, деградация духа, голимый прагматизм и гламуризация сознания. К тому же чиновничей произвол и возраждение культов Калинина, Молотова и Жданова – самых бездарных сталинских чиновников. О них уже начали показывать рекламные документальные фильмы на масковском ТВ. То есть, чиновники-бюрократы внедряют в сознание простых граждан, что они превыше всего и бороться с ними бесполезно. Им, блять, плевать на Гоголя, Щедрина и Чехова. (Опять-таки, кстати, вы знаете, уважаемые или по-турецки эфенди, что мой рассказ – не путать с Антошей чехонте, «Смерть чиновника» проходят в школе в седьмом классе? Б как говорится П). Они, говорят, мы вечны, всесильны и непобедимы. А Тухлесы под таким прикрытием уже идут в психическую атаку. Ни хуя у нас пулемётов на вас, сцук пока хватит.

Нет, надо ехать далеко-далеко, в дремучий лес. Вот я много лет тому назад прожил целую зиму в деревне Шокино. Дом плохо отапливался, но я пил горячий чай и читал исключительно Ленина. И меня так пёрло, как никогда в жизни. Практически нирвана, не выезжая за пределы смаленской области. Без индии духа.
Конец