Харитонов взвыл от безнадежности, вдруг окутавшей его сознание. Да что же это такое творится, в их некогда спокойном приморском городишке, убийства следуют одно за другим, почти без перерывно. Город превратился из тихого курорта в растормошенный муравейник, и с каждым моментом грозил перерасти в настоящее пекло. А они,  защитники простых обывателей, совсем ничего не могли поделать. И постоянно оказывались в дурацком положении. Пресса уже измотала их своими, по сути, правильными вопросами, а они лишь разводили руки в сторону со словами «без комментариев».
Вот и сейчас, нацепив маску безразличия, поверх бушующего потока эмоций, Евгений Харитонов смотрел, как упаковывают тело охранника, призванного оберегать раненого Антона Воронцова, его названного куратора в отделе. Еще один убийца, хотя быть может и не еще один, буквально несколько часов назад совершил коварное нападение на охраняемую палату сотрудника милиции, убив охранника и похитившего раненого Антона. Криминалисты, которые сейчас в поте лица искали следы убийцы, не могли похвастаться выдающимися результатами.
Женя уже отчаялся найти и своего коллегу и убийц, когда раздался звонок по мобильному телефону. Дрожащей рукой Харитонов нажал кнопку и поднес телефон к уху:
- Харитонов? – послышался чей-то бас
- Он самый, кто спрашивает?
- ТЫ должен послушать меня до конца – начал голос – не перебивая и не задавая никаких вопрсов, пока я не закончу. Итак, твой мент сейчас находиться в моих руках, искать его бесполезно. В скоре ты сам в этом убедишься. Оповещать своих коллег тоже бесполезно, они не чем не смогут тебе помочь, уж поверь на слово. Теперь слушай, каким образом ты его можешь вернуть…

Павел Николаевич пристально смотрел на то, как Оксана резво ведет машину, старательно объезжая ямы и кочки. Дождь застал и в середине пути, обрушивая на машину крупные капли. Оксана на всю мощность включила дворники, но это не помогало, в результате чего пришлось заметно снизить скорость.
Они ехали молча, и лишь один раз, Оксана набралась смелости и спросила:
- Павел Николаевич, вы же знали, что Никитин и его люди приехали сюда помешать нам. Почему же вы не сказали ничего нам?!
- Того требовал кардинал – только и ответил мужчина, теребя в руках распятие
До особняка они все-таки добрались, после чего, накрывшись от дождя кто чем, добежали до входной двери. В доме было сухо и темно. Стояла зловещая тишина.
- Оксаночка, нам нужно спешить – вдруг сказал Павел Николаевич – сегодня ночью Никитин и его люди проведут окончательный обряд. Мы не можем этого допустить!
Оксана развернулась в сторону мужчины и печально посмотрела на него. Видно было, что эта измотанная девушка пребывает в неописуемой печали по поводу гибели ее сестры. Но она так же прекрасно понимала, что раз начала что-то делать, то обязана и доделать это.
- У нас все было готово еще вчера. Только вас ждали, хотя признаться не ожидали, что вы приедете один. Были сомнения в том, что мы справимся с этими кровожадными убийцами. – она на секунду замолчала – хотя…мы превратились в точно таких же безжалостных недочеловеков, кромсающих невинных на право и налево.
Павел Николаевич видел, как  по щеке девушки скатилась одинокая слеза. Женщины, подумал Павел, насколько непостоянные существа. То готовы бегать с тесаком на перевес, кромсая тела направо и налево, то ни с того ни с сего впадают в сочувствие, сожаления или еще чего…
- Только цель у нас иная, дорогая моя девочка – начал успокаивать ее мужчина – просто пойми, что без нас, мир давно бы превратился в филиал ада, худший и жестокий его вариант. И только потому, что МЫ, отваживаемся вставать на пути прислужников дьявола, мир еще может рассчитывать на свободу. Увы, без жертв не обходиться, пусть даже умертвенных ужасными и нечеловеческими способами. Клин клином…
Оксана, конечно же, все это понимала, но где-то в глубине души закралось очень нехорошее сомнение, которое с каждой минутой все крепло и крепло.
- Я понимаю –  натянуто ответила она – что нам предстоит делать?

Харитонов на всей возможной, для своей машины, скорости мчался к своему отделению. Работы на сегодняшний вечер предстояло очень много. Кто бы ни был этот звонивший, сегодня он его выведет на чистую воду. Что бы он ни говорил, про то, как надо поступить, чтобы получить Антона обратно. У Жени уже созрел четкий план по освобождению друга, осталось только привести его в действие. И первым делом нужно было заручится помощью его друзей из ОМОНа или СОБРа, дабы не придти на место рандеву в гордом одиночестве, как показывают в фильмах про доблестных полицейских из ненавистной Америки.

- Осторожней упаковывай – вещал Павел Николаевич – эти органы нам жизненно необходимы сегодня. Без них мы попросту проиграем.
Оксана старательно расфасовывала по контейнерам различные пакеты и банки, стараясь сделать это как можно аккуратнее. И вот все находиться на своих местах, так что они могли отнести коробки в фургон и пойти переодеваться.
- Боишься? – по пути спросил наставник
- Уже нет – без толики лжи ответила она
На сборы ушло немного времени, и когда они были готовы, на дворе стоял теплый, безоблачный вечер.

К восьми часам Евгений умудрился пробить даже поисковый вертолет, не говоря о пятнадцати человек из специального назначения. Решено было, что сначала бойцы возьмут в кольцо предполагаемое место встречи с преступниками, потом прожекторы вертолета осветят площадку и операция начнется. Сам Харитонов будет находиться в непосредственной близости от места действий, чтобы в необходимый момент забрать оттуда Воронцова и заодно постараться прострелить ублюдка, похитившего того. Времени оставалось совсем немного, поэтому решили особо не медлить, а сразу двигаться к точке назначения.

Оксана, утонув в размышлениях, на автомате вела машину к указанной Павлом Николаевичем точке. До места оставалось несколько километров. Мысли о сестре не выходили из ее головы, придавая больше сил для мести. Она уже решила, что будет делать по завершению операции, и ничто не могло ее переубедить.

Антон с трудом открыл глаза и обнаружил, что его взору представлено небо, усыпанное несметным количеством звезд. Он попытался вспомнить, где он и как мог сюда попасть. Последнее что всплывало из его сознания, был темный подъезд и обескураживающая боль, повергнувшая его в шок. Он попытался пошевелить руками и ногами, но с раздражением заметил, что прикован металлическими цепями к своему лежбищу. По всему телу проскользила боль, которая задержалась на месте, где некогда была его рука.
«Какова черта, где я» - вопросы, на которые нет ответа.