Начало http://www.udaff.com/creo/58495.html
Продолжение http://www.udaff.com/creo/58560.html

ТЭ: заканчиваем публикацию записок. По традиции ставлю эпиграф:

…лицо его было таким спокойным,
как будто он хотел,
чтобы все кончилось именно так…
                Ремарк

    Я растерялся от ее последних слов больше, чем от всей фантасмагорической теории дисторсии и диспетчеризации и пробормотал:
    - И зачем вы это мне говорите?
    - Я это говорю не «зачем», а «потому что». Потому что мне необходимо это вам сказать. Вы для меня самый близкий человек в силу обстоятельств. Я знаю о вас все. И хочу, чтобы вы знали обо мне главное.  Теперь ваша жизнь пойдет по тому пути, который вы выберете, но с учетом полученной информации. До свидания, Олег.

***

Меня всегда удивляла способность женщин ясно выражаться в ситуациях, когда меня покидали абсолютно все возможности вести диалог. Философский взгляд делал ручкой,  остроумие уходило по-английски, а абстрактное мышление учтиво раскланивалось, забирая зонтик в прихожей разума, и говорило «извините, дела…», когда разговор заходил о любви двух конкретных персонажей.  И девчонки в таких разговорах неизменно захватывали инициативу как Наполеон при Маренго.

Утешало меня только то, что в таких разговорах плавали бы и другие знаменитые балаболы вроде Цицерона, Савонаролы или Троцкого. Если бы фра Джироламо какая-нибудь симпатичная флорентийка сказала бы «я вас люблю», он бы тоже стоял как с гантелей во рту и хлопал глазами…


***

    После прощания с Тоней я решил прогуляться в сторону Покровки и обдумать ситуацию.  То, что такая девушка как Тоня меня любит – это, конечно, лестно. Но пугает то, что она знает обо мне все. А то, что она знает обо мне все и всё-таки любит – это вообще больше похоже на брехню. Как может девушка любить парня, если знает, что он 63 раза передергивал на Хайди Клум, 50 – на Чейси Лейн и 7 – на Шарлиз Терон?  Но это еще не бог весть какая проблема. В конце концов, если теория дисторсии верна, то стремление перетрахать всех красоток сводится к дрочилову на их графические и видео изображения. И диспетчер знает это как никто другой…

    И это еще мелочи. У каждого есть парочка скелетов в сортире, а у меня тубзик вообще напоминает верещагинский «Апофеоз войны».

    Но и это пустяки… Проблема вот в чем. Я, владея теорией дисторсии и, зная о своем диспетчере, могу охрененно приподняться в жизни. Начальник отдела? Да в рот ему нассать! Президент банка, не меньше! Нефтяной, газовый бизнес… Что там у нас единственное мерило успеха и счастья? Бабло??? Так вот, на его заколачивании и сосредоточимся… И тут я вспомнил тонино лицо, ее спокойный голос и слова «я вас люблю». Я повернул на Петровку и пошел  вниз....

    «Мне нужны билеты в Большой, мне нужны билеты в Большой!» - колошматилась мысль об извилины мозга.
    - Молодой человек,- у самых касс Большого тетка лет 45, по виду – театралка-клейма-некуда-поставить. – Два билета на «Жизель» не желаете?
    Я уже как Пачкуля Пёстренький ничему не удивлялся…

    ***

Почему ухаживаниями называется то, что не нужно ни тебе, ни ей? Но приходится в этом участвовать, чтобы ее рассказы подругам сверкали как брильянт «Орлов» в алмазном фонде.

Я вспотел уже в фойе театра. Галстук, который на работе я даже не замечаю, стал давить на кадык. Я все время что-то искал у себя в карманах, как блохастый тузик… Тоня же, наоборот, чувствовала себя прекрасно, как будто всю жизнь провела в Большом. Выглядела она охрененно. Я пытался отвлечься от такой непривычной обстановки мыслями о цвете ее белья под черным платьем. Хотя от этого становилось только хуже…

После всех па-де-де и па-де-труа, смерти наконец-то белого лебедя (или кто там у них склеивает ласты?), я повез Тоню домой. Приглашение на чашку чая, о которой мы, естественно, забыли, едва войдя в квартиру, неистовое родео, потом тот самый чай и снова скачки… Внезапно началась гроза и мы бились друг о друга в синих блицах, вздрагивая от ударов грома. Гроза шарашила прямо над ее домом, ураганный ветер закидывал окно пулеметными очередями ливня, а огромный клён хлестал картечью веток по  подоконнику. Нас накрыло как немцев залпом «сталинских оргАнов» и когда кончилась гроза, мы уснули.

***

Теперь мне надо было расстаться с подругой. Самый лучший способ – это завиноватить девчонку и выгнать без выходного пособия. Это проще простого. Я ей тысячу раз говорил, чтоб она не курила. Ненавижу курильщиков, а курящие девки меня просто бесят. Но этих торчков с белыми вонючими палочками хоть напалмом облей – все равно не бросят всасывать свой сизый дым.

Я залез к подруге в сумочку, нашел пачку сигарет и устроил «театр одного актера»  с прекрасно изготовленной истерикой (дядя Ади обзавидовался бы) и криком «забудь мой телефон».

***
Мы с Тоней стали встречаться. Раза 2-3 в неделю. У ней работа, у меня работа. Гуляли по Москве, ездили за город. Музеи\театры\секс\кино\рестораны – стандартный набор. Меня мучил сначала какой-то комплекс – а хорошо ли это – «трахать свою судьбу», потом втянулся и перестал на этом заморачиваться. Когда я спрашивал Тоню о диспетчеризации и дисторсии, она смеялась и говорила, чтоб я не лез не в свое дело…


***
Где-то  конце сентября я приехал к ней домой для «очередного собеседования» (всем понятен эвфемизм?). Схлестнулись под «Планету Эскорию» Ска-Пэ, разбросав вещи по комнате. Телефонный звонок раздался, когда мы уже отдыхали после душа. Тоня сказала в трубку «Ага… угу… давай», нажала на отбой и, как сержант в учебке, крикнула: «папа едет, быстро собираемся, через 5 минут будет!»

Я оделся за 35 секунд, она – за 1,5 минуты и вышла в прихожую встречать отца. Звонок в дверь, замки, шуршанье пакетов, поцелуй, «папа, у меня гость». Мужской голос:
- А что ж ты гостя принимаешь в кофточке наизнанку, а, неряха?

Через секунду в дверном проеме материализовался… Петр Геннадьевич, председатель верховного суда, собственной персоной.
- Здравствуйте, молодой человек! Я требую реванша! Ради дочери, я готов слить партеечку, но только одну!