Сплю. Звонок в дверь:
- Дзи-и-инь! Дзинь!
Меня нет дома. Отстаньте. Звонят настойчивее:
- Дз-з-з-и-и-и-и-нь, дзинь, дзинь, дзинь, дзи-и-и-и-и-и-и-и-нь!!!
Не выдерживаю.  Бешено скидываю с себя одеяло и не вылетаю в коридор. По пути успеваю заметить, что краны закрыты. Значит, это не пострадавшие соседи... Щас порву. Какого хрена?!! . "Вот сволочи", - думаю, - "Наверное, опять алкаши с расположением самогонной точки ошиблись". Смотрю в глазок - никого. Рывком отрываю дверь, вылетаю на площадку  и  спотыкаюсь о валяющееся на полу тело, измазанное грязью. Тело оказывается Наташкой. Пока звонила, сползла, что ли? Живая хоть? Наклоняюсь и толкаю в плечо. Фу-у-у-у!!! Не только живая, но и изрядно подпитая. Тело медленно приподымается...
- Ик! И-и-и-ван-н-н-ова, я у тебя останусь, хорошо?
"Да, что ж хорошего? Это ж охуенно! Как я рада! Мне ж с утра на работу, а кто мне завтрак скрасит, если не ты? И, вообще, мне так скучно спалось...",  -  моему злобству нет границ.
А куда её деть? К мужу? Судя по всему, именно благодаря ему она и валяется у меня на коврике. К маме? А кто ж её к маме-то допрёт?
Приподымаю эту тушку. Тушка нелегкая, заспиртованная. И грязь с неё стекает ручьём. С трудом заволакиваю в коридор. Стараюсь быстрее прикрыть дверь - партизаны-соседи могут не спать.
- Ик! Иванова, дай а-а-адё-о-о-ожную щетку.
- Бля, какую щётку? С тебя же грязь течёт!
- А й-а-а-а-а пачи-и-и-щщ-у-у-у-у!
Приношу халат и полотенце.
- Раздевайся здесь, иди в ванную, а я потом шмотки в машинку брошу, хрен их теперь почистишь.
Раздевание прошло успешно, и тушка заползла в ванную. "Через двадцать минут я её уложу, и сама пойду спать. Утром разберемся, что с ней произошло". Не успела я это подумать, как распахивается входная дверь (бля, я ж её только прикрыла) и появляется Наташкин благоверный собственной персоной.
- Где она?!! - нежно спрашивает он, ласково сминая мою футболку на груди своей лапищей и отрывая меня от пола.
Молчу... Не дожидаясь моего ответа, он отпускает меня и несется вприпрыжку на балкон. Идиот, что ли? Ну, неужели я бы подругу на балконе морозила? На балконе ноль по модулю. Возвращается... Тут его нежный слух, наконец-то, улавливает плеск воды... Этот буйвол разгоняется и высаживает дверь в ванной.   Да уж, ночка еще та! Слышу крик:
- Ах ты, падла, бегать от меня вздумала! Сука!
Лечу в ванную. Вижу, как рука муженька бьет Наташку наотмашь по лицу. Пока я думаю, чем бы его таким уебать, Наташкины ноги сгибаются в коленях, и она оседает на пол... Мое сердце замирает... Её супруг, белый как стена, в растерянности поворачивается ко мне:
- Иванова, я же не хотел. Я, что, её убил?
- Блин, проверь, идиот! Совсем, конченный, кулаками махать?
Склоняется над неподвижным телом:
- Наташ! Наташенька, милая, очнись, - роняет он сквозь слезы, -  Я случайно, не подумавши.
В этот момент милая Наташенька выходит из отключки и замечает мирно стоящий под ванной алюминиевый тазик. Рука ме-е-е-е-едленно тянется к нему. Резкий разворот и тазик попадает муженьку точно в лоб. Слезы благоверного сменяются искрами из глаз.
"Сейчас он её прикончит", - проносится у меня у в голове, и я бросаюсь на помощь подруге, стараясь заслонить её своим телом... Меня укладывают с одного удара...


Утро... Звонит будильник... С трудом открываю глаза... Боже, как болит голова...
На столике дымится чашечка кофе, на кровати сидят улыбающиеся Наташка и Руслан.
- Мы вчера так перепугались. Пока мы тебя с Русланчиком откачивали - помирились. И, вообще, зря ты полезла заступаться, мы б и сами разобрались... Если Русланчик меня и ударит, то это шутя, играючи... А ты, вообще, что-нибудь помнишь из того, что вчера произошло?
Конечно, помню: отрубилась, пришла в себя, послала их на хуй и пошла спать.
- Ты сейчас на работу, да? -  спрашивает Наташка.
- А куда же еще? Побои что ли снимать? К чему такие вопросы идиотские?
Видеть их больше не могу. Бреду в ванную. Смотрюсь в зеркало... Под левым глазом огромный фингал...
Ну, ни чего себе, шутя и играючи...  Что ж я на работе-то скажу?!!