Часть 1. Музыка вдалеке.

По набережной гуляли люди. Слышались голоса, смех, мелькали пары, компании, горели большими окнами, вывесками и рекламами – заведения – бары, кафе, рестораны… Залитый огнями курортный южный город под темным-темным небом с яркими большими пушистыми звездами жил своей обычной вечерней жизнью.

Девушка шла в небольшой сквер, расположенный в стороне от гуляющих. Тёмный, освещаемый лишь пробивавшимся сквозь ветви деревьев светом фонарей с окружающих его тротуаров. Она направлялась к большому дереву, на котором росли крупные красивые цветы. Магнолия, так, кажется, оно называется… В её руке была початая бутылка мартини, откуда она иногда отхлебывала.

Внезапно она заметила в тени дерева огонек сигареты и от неожиданности замерла. Вспыхнувший во время затяжки огонек сигареты осветил лицо. Парень. Молодой.

– Э-э-э… Ты кто?
– Ангел Божий.

Нестандартный ответ развеселил девушку. Она подошла ближе. Парень, лет 24х, видимо, немного старше ее, в черной футболке и брюках, загорелый. Он полулежал на траве, прислонившись спиной к стволу, и спокойно, я бы даже сказал – как-то умиротворенно, курил.
Откуда-то издалека, справа, доносилась едва слышная, легкая музыка..

– Ангел? Ты ангел? А где твои крылья? – слегка покачиваясь, спросила девушка.
– У ангелов не бывает крыльев, – невозмутимо ответил парень, переведя взгляд на неё, – У них и тел-то нет… Поэтому они и могут летать. А крылья… Крылья это метафора.
– А как же они… трахаются? Без тел?
– Ибуцца? Замечательно ибуцца. Для ангелов ибацца через тело – все равно, что для людей  через пять гандонов. Ну, или что-то вроде этого.

Девушка нахмурилась.

– Ну как тебе объяснить, – продолжил парень, – Знаешь, как в песне поется – «Можно быть рядом, но не ближе, чем кожа…» А ангелы могут быть ближе.
– Уууу… – девушка уселась на траву, поджав под себя ноги, – А ангелы, они что вообще делают? Богу помогают?
– А чё ему помогать, он же всемогущий, – так же холоднокровно ответил незнакомец, – просто живут и всё.

Девушка хитро прищурилась:
– Ой, может, ты мне еще на пару вопросов ответишь. А то давно хотела узнать, да всё спросить было не у кого, – в её словах явно звучала легкая издёвка.
Собеседник с улыбкой в глазах смотрел на нее и курил. Действительно, теософский разговор в этих обстоятельствах выглядел забавно.

– Почему Бог допускает существование зла? – девушка стала серьезной. Ну, или, по крайней мере, выглядела такой.
– И как это Он вездесущ?
– Пиздец. Мда… – он широко улыбнулся.
– Бог не допускает существования зла. Существование зла допускают люди. А бог лишь допускает существование людей… – он сбил пепел.
– Тебя что, действительно интересуют такие вещи?

– Почему нет, – Она уселась поудобней на траве и снова отхлебнула мартини из горла.
– Ладно. А насчет вездесущ. Ну, как бы тебе сказать. Люди... Точнее, их души, что, впрочем, одно и то же… Они маленькие. Душа человека помещается в голове.
Хотя, например, гонщик, ведущий машину на огромной скорости, может стать размером с саму машину. Тогда он как бы сливается с ней и чувствует её всю… Даже, как камешки, вырывающиеся из-под колес, стучат об бампер… – он взглянул не девушку.
Та слушала, склонив голову на плечё.
– А бог, он… очень большой... –  коротко засмеялся, – В него вся вселенная помещается. Поэтому он везде.

Они помолчали. Откуда-то справа по-прежнему лилась музыка.
– Красивая музыка, – задумчиво сказала она…
– Это ангелы поют, – натянуто произнес он.
– Да иди ты со своими ангелами… – тихо и беззлобно сказала девушка.

Она была вся в белом, и вместе они представляли собой контрастную пару.


Часть 2. «И тогда я им все расскажу, расскажу все, что будет, и, может быть, кто-то поверит…»

– А я от парня своего убежала, – она задумчиво крутила бутылкой.
– Что так?
– Да, поссорились, – изящная, свежая, сама похожая на ангела, как их обычно представляют себе мужчины, она упорно смотрела вниз, на траву, – Ты не подумай, он хороший…

Толи потому что незнакомец внушал какое-то доверие, толи из-за выпитого вермута, а может быть почему-то еще, но она стала рассказывать ему всё. Тем более что он молчал и внимательно слушал…

И о том, как они познакомились два года назад, как долго её будущий любимый не мог оторвать от неё взгляда на первой их встрече, и как она почему-то согласилась в тот же день поехать к нему домой. И как они расстались только на следующий день, и она приехала к нему на следующих выходных…

Как они провели вместе много счастливых месяцев, в которых было всё, после чего люди становятся как будто самыми близкими и родными друг для друга, как они целовались в метро и автобусах, горя от нетерпения добраться до дома, и многое другое.

А потом все стало становиться как-то не так. Схлынул жар, и появлялась обыденность, реже чувствовалась романтика, которой ей так хотелось. И ссоры уже не подавлялись в зародыше просто потому, что она лезла к нему целоваться, или потому, что он прижимал её к себе… Да она уже и не лезла. Да и он теперь далеко не сразу прижимал.
И что за эти два года он так всерьёз и не предложил ей выйти за него замуж. А она так и не согласилась переехать к нему жить.

А этим летом они решили съездить отдохнуть. С совместной молчаливой надеждой, что все наладится, и будет как прежде, или как-то по-новому, но так же сильно. Но вместо этого ссориться они стали раза по три в день и вообще… Вот и сейчас они опять поссорились, прямо во время очередной вечерней прогулки, и разошлись в толпе…

– Прямо и не знаю, – говорила она, водя пальцем по краю горлышка бутылки, – Прямо и не знаю, что будет дальше.
– А дальше будет вот что, – внезапно произнес незнакомец, – Если всё пойдет и дальше так, как оно есть, а так оно, по-видимому, и будет. То дальше будет хуже.

Ты станешь для него все более и более привычной. Он постепенно перестанет оказать тебе все те мелкие милые знаки внимания, ухаживать и всё такое, потому что будет твердо знать, что ты его. Впрочем, и ты… станешь не такой милой, как раньше.

Ты будешь обижаться на него. И вы больше не будете целовать в метро, ни замечая окружающих. Он будет пытаться поцеловать тебя хотя бы при встрече, а ты, видя, что это скорее формальность с его стороны, не будешь позволять ему это сделать. На вопрос «Почему?» ты ответишь, что тогда у тебя смажется помада. А ты ведь так не любишь править макияж на людях. Ты даже ему никогда не позволяешь смотреть на то, как ты красишься по утрам.

Теперь он обижается на тебя. Раньше ты не думала о помаде.
Но ты не захочешь говорить о том, что тебе просто не хочется чувствовать на губах дежурный поцелуй после того, как ты так спешила на эту встречу… Ведь если ты скажешь так, это ещё вернее обидит его.

И много… много-много таких мелких мелочи сплетутся в гигантское кольцо… И оно задушит вас. Вы задушите сами себя и друг друга.
Он все чаще начнет ловить себя на мысли, что ему не так уж хочется тебя в очередной раз видеть. А ты все реже будешь соглашаться… нет… приходить на встречи, объясняя, как ты занята…

И когда пройдут еще два года, вы будете только созваниваться. По несколько минут каждый день. Это будет последней ниточкой, и вы будете не в силах отпустить её, но вы не будете знать, что с ней, с этой ниточкой, делать.
А потом вы будете созваниваться раз в несколько дней…

– Неужели всё не может быть по-другому?!? – она почти кричала.
– Может. Конечно, может. Будущее не предопределенно, – практически равнодушно ответил парень. Сейчас он уже не выглядел таким уж веселым.
– И что нужно делать?
– Ты чё думаешь, я счас скажу тебе пару слов, и ты изменишь всю твою жизнь?? С каких это пор люди слушают заветы?! – он тоже повысил голос. Видимо, в чем-то она все же задела его за живое.
– Ладно… Ладно. Я могу сказать тебе что-то очень правильное. Например, что любую цель можно достичь, если не переставать к ней идти. Или вот… Что бы ты не делала сегодня, поступай так, чтобы, даже если завтра твои дела будут написаны крупными буквами на небесах, тебе не было бы за них стыдно… Но разве ты станешь…

– Это он, – девушка смотрела в сторону набережной. Наискосок к скверу резко и порывисто шел человек.


Часть 3. При своих.

– Хм, – усмехнулся незнакомец, – Он нашел тебя. Он всегда тебя находит, да?
– Я пойду, – она быстро встала, – Извини, если помешала…
Легонько улыбнулась, и добавила:
– Ты занятный.
– Да, я занятный.


Она торопливо выбежала на тротуар, бросив недопитую бутылку в урну около лавочки, а затем подошла к шедшему к ней навстречу парню, уткнулась лицом ему в грудь. Тот аккуратно обнял её.


– Да благословит тебя Господь, дитя мое, – пробормотал ей вслед незнакомец под деревом, – иди и греши дальше…
Сплюнул далеко в сторону, и добавил, вытягивая из пачки очередную сигарету:
– Я в отпуске…


Откуда-то справа доносилась тихая, легкая и как будто бы неземная музыка. Это ангелы поют…




© Имперская Разведка (доложись и обратно)  24.01.2006
imperskaya_razvedka@udaff.com