1993.
Новый день начался совсем обыденно. В старой пустой квартире было тихо и грязно. Гора невымытой посуды на кухне, пожелтевшие обои без рисунка, опрокинутый табурет, одинокий, потерянный навсегда в углу тапок – всё замерло в таком виде очень давно. Лишь случайный луч Солнца на полу был чем-то живым.  Тишину нарушил скрип половиц, стонущих под ленивыми шагами.
Слепцов подошёл к окну и, потягиваясь, посмотрел на серый Город снаружи. Город жил своей жизнью и совсем не замечал никому не нужного человека. К своим 35-ти Слепцов почти ничего не имел, не хотел и  осознавал, что стал полноценным неудачником. Светлое детство, успехи в школе, армия, институт, работа на заводе – всё пролетело мгновенно и исчезло. И теперь он находился на самом дне жизни, начиная спиваться. Каждое утро, подходя к окну, он смотрел в небо. Он мечтал подняться туда, высоко – высоко, что-то манило Слепцова к недостигнутым вершинам.
И в этот обыденный день он зло плюнул под ноги, посмотрел на небритое отражение в зеркале и решил сделать последнюю попытку. План действий родился как-то сам собой. Быстро приведя себя в относительный порядок, Слепцов вышел во двор, завёл с четвёртой попытки свой ржавый Москвич и поехал за город. Старый заросший забытьем дом, оставшийся от матери, за неделю был вычищен и продан за полцены.
… Безучастная ко всему работница администрации взглянула на посетителя.
¬¬- Я хочу зарегистрироваться как частный предприниматель. Моя фамилия Слепцов.

1994.
Подвал, занимаемый двумя письменными столами и верстаком, мало напоминал офис. Но Слепцов был несказанно горд и называл это душное, заваленное бумагами (и собираемой тут же мебелью) помещение именно так – Офис. Двое его друзей, и, по совместительству, подчинённых, практически жили тут же.

1995.
На пороге приёмной стояла девушка.
- Здравствуйте, меня зовут Аня, я умею всё.
Миниатюрная, стройная, со скачущими чёртиками в огромных серых глазах… Она сразу понравилась Слепцову. Но он уже давно научился держать марку и, поэтому, строго спросил:
- Что – и вагоны разгружать?
- Конечно! Двойная оплата, бригада грузчиков – и вагон будет разгружен хоть в Ваш кабинет!
Слепцов, отложив калькулятор, сдержанно улыбнулся.

1997.
…- оправдать доверие наших партнёров. Достигнутые на сегодняшний день объёмы дают нам все возможности для удержания прочных позиций на этом рынке. Совещание закончено, за работу! – Слепцов встал из-за стола и уверенно вышел из конференц-зала.
Услышав в одном из кабинетов знакомый и очень близкий голос, он приоткрыл дверь. За столом сидела Аня. Сверяясь с цифрами на мониторе компьютера, она очень строго и последовательно отчитывала по телефону кого-то из управляющих складом. Заметив Слепцова, она на секунду расслабилась, улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. Затем снова приняла грозно-деловой вид, и на сотрудника на другом конце провода обрушился очередной поток её железных доводов.
Поздно вечером, когда офис компании опустел, Слепцов сидел в своём кабинете. Белёсый свет неоновой настольной лампы выкрадывал из темноты фрагменты делового интерьера.
Массивные напольные часы собственного производства начали отсчитывать десятый час. В кабинет тихо вошла Аня, осторожно держа в каждой руке по чашке кофе.  Она всегда нравилась ему в таком виде – естественная, немного уставшая, но такая, какой видел её только он. Без макияжа, с взъерошенными короткими рыжими волосами, сменив деловой пиджак на удобный тёплый свитер, из-под длинных рукавов которого выглядывали только кончики её изящных пальчиков, она была необычайно красива…
На детском её лице появилась недовольная гриммаска.
- Ну сколько можно работать? Дима, ты когда-нибудь умрёшь на своей работе! Ты представляешь, что со мной будет, если ты умрёшь? Я ведь надену на твои похороны свою самую короткую юбочку и чёрные чулки… И туфли на самой высокой шпильке. Тогда все присутствующие мужчины начнут приглашать меня на кофе… А я ведь буду уже свободной женщиной, чёрной вдовушкой! – Лицо Ани осветила озорная улыбка…

1998.
…Звонкий смех Ани серебром рассыпался по просторным комнатам дома, который построил Слепцов. Он кружил её на руках…

1999.
- Зачем ты это делаешь?! Ты что, не понимаешь, что они тебя обманывают, им нужны только твои деньги?!! – Аня билась в истерике.
Слепцов был очень спокоен, даже безразличен.
- Это ты ничего не понимаешь. Всё что мы имеем на этой земле, дано Отцом нашим небесным, дано всем поровну, и накапливать богатства, обделяя своих братьев и сестёр – большой грех. А я так грешен… Как хорошо, что сейчас я нашёл братьев, которые помогли мне увидеть истинный путь и пойти по нему.
- Какую чушь ты несёшь, это же секта!
- Не говори так! Братство – это единственный путь к спасению. Злые силы хотят увести меня от Отца моего через твои нечестивые речи! Отойди!!! – Глаза Слепцова загорелись фанатичным огнём.

… Туманное утро принесло свежесть и запах хвои. Из бараков, скрытых в глубине леса выходили люди. Все они были одеты в льняные безразмерные штаны и рубахи. Под ритмичные удары колокола послушники выстроились в ряд, стали на колени и вознесли руки к Востоку, откуда поднималось Солнце. Старший Брат, проходя вдоль шеренги, обдавал каждого ледяной водой из пластикового ведра. Его помощник шёл следом и со словами ‘очистись от скверны, приди к Отцу’ бил послушников плетью, похожей на кожаный веник.
По отстранённому и умиротворённому лицу Слепцова блуждала блаженная улыбка. Он смотрел в небо, за свой следующий горизонт…