Прочетать первую часть можно здесь - http://udaff.com/authors/hreni/51241.html
Прачетать вторую здесь - http://udaff.com/authors/hreni/51303.html
Если впадлу четать, то вот вам краткое садержание: Я, Свин, Кастян и Сашка накурились вусмерть.


ЧАСТЬ 3

Улица атрезвляла вечерней прахладой и свежестью. Мы пастаяли в свете фанаря, буравя взглядами керпичную стену дома, и выкурили по сигарете.

- Ну че палехче стало?
- Да вроде папустило децыл.
- Идем тогда абратно.
- Давай.
- Какой дом помнишь?
- Нет.
- И я не помню, пашли в этот.

Мы зашли в падъезд и асмотрелись. Внутри было темно и сыро. Откуда то сверху сочилась вода и мутные капли через равные прамежутки времени ударялись об пол. Гдето далеко хлопнула дверь. Еле слышымо раздался перестук шагов. Я чувствавал как растваряюсь в этой зияющей пустоте, как она, прабираясь по кравеносным сасудам, паглощает миня полнастью, изнутри втаргаясь в мой моск. Бетонная лестница, ванючие перила, анархия, белой краской намалеванная на темно-синей стене, каричневая штукатурка хлопьями свисающая с патолка, мертвые впадины вместо когдато светившых лампочек, выжженые кнопки званков, челавеческие праблемы и горе сматрели на миня сваими дверными праемами.
- Слышь, Санек, - еле слышымо прашептал я.
- Че такое?
- Пашли опять на улицу, нихуя миня на атпустило еще.
- Да заебал ужэ наркоман ванючий, пашли, хуй с табой.

Паслонявшысь по акресностям еще некаторое время мы нашли нужный дом. К сажалению никто из нас не помнил номер квартиры и этаж, но это не беда. Веть на третьем этажэ в каридоре стоял такой кумар, што ашыбица дверью было невазможно, только если в этом доме нахадилась бы еще адна секта паклоннеков валшэбных шышек, што впрочим маловероятно.

За время атсуцтвия нашы друзья наркоманы нескалько преабразились. Свин недавно вернулся из далекова путишэствия в глубинах сваево сазнания, а Кастян решыл праменять миравое гаспоцтво на сидение в засранной кухне. Они малодецки хуярили вотку и опсуждали паследние новасти савременной генной инжэнерии. Кастян между делом забивал касяк и я понял, што жывым атсюда не выйду.

Мы бухале и курили, курили и бухали, бухале и курили, курили и бухале. Время праносилось мимо стремительным шагом, не задевая нас. В какойто мамент опять пропал язык и руки патеряли чувствительность, я бешено варочал глазами, пытаясь асознать што праисходит. Все пакачивалось и было как в тумане. Звуки даносились до меня откуда то из глубины, они были тягучими и вязкими. Сердце выдавало в груди барабанную дробь.

В мой мозг занозой впилась одна единцтвенная мысль - "нужно въебать по съепкам, если я сейчас жэ не уеду из этова рассаднека зла не земле, то они высасут мой мозк и тогда мне пиздец, надо валить, надо валить, надо валить..."

- Ааааэээыыыыыыооооааааааааааа бля! - это все што я смог выгаварить.
- Да ладно пасиди еще, че дамой так рано? - Сашка пасмотрел на миня.
- Ээээаааааееееееее бля!
- Заебал, я не пайду тибя правожать.
- Уууууооооооыыыыыыыыы бля!
- Ну ладно, завтра с тибя пиво.

Александер давел миня до остановки и пасадил на нужный автобус. Я сел на самое неприметное место и уставился в акно. Сверкающая агнями, всевазможными падсветками и разнообразной иллюминацыей, праплывала передо мной начная Масква. Несматря на успакаивающий вид из окна и то, што я еду дамой, меня не пакидало беспакойство. "Штото будет, скоро все праизойдет, мне неибежать этова, мне пиздец, штото не так, все пошло не по плану..."

Меня сатрясала мелкая дрожь, было холадно и пративно. "Блядь, да мы жэ едем не в ту сторану" - закричал я. Малочисленные пассажыры с недавольством пакасились на миня, а какой то дедок ветеран штото злобно проборматал сибе под нос, по смыслу напоминающее "паставить бы тебя к стенке и к атвету, блять, да я таких в 44-м..."

"Они все против меня, это загавор, к тому жэ автобус едет в другую сторану, все было спланировано заранее, чорт, я жэ папался как мальчек, это лавушка, мне пиздец, автобус едет не туда, тваю мать, вадитель - пасланнек зла, это факт, тот дед у окна, он тут главный, можэт ево вырубить, блять автобус едет наоборот, можэт война началась, да нет на улице тихо, за мной следят, вон та женщина с пакетом на заднем сиденье, она работает на вадителя, мне пиздец, блять автобус уходит на юг, а мне нужно прарываца на север, что делать, што делать, што делать, кагда все против меня..."

На следующей астановке в автобус зашли два жбана в кожаных куртках. Бритые голавы, хмурые неприветливые лица, тяжелые калючие взгляды. Они стали на задней площатке и уставились на меня. Я отвел глаза и пасмотрел в акно. Двое пристально наблюдали за мной, а потом первый павернулся к другому и штото шепнул ему. Второй кивнул. Первый пасматрел на меня, паднес руку к сваему горлу, жестом паказал, што мне пиздец и очинь, блябуду, очинь злавеще засмеялся. По маему пазвоночнеку прабежал халадок, все занемело, я не мог пашевелить ни рукой ни нагой. Во рту стало очинь сухо и я не смог сглатнуть.

Мне стоило неимаверных усилий штобы падняца и дойти до двери. Я стоял перед дверью и с нетерпением ждал пока автобус астановица и я пулей вылечу атсюда и спрячусь в каком-нибуть укрытии. Жлобы пасмотрели на савершаемые мной маневры, переглянулись и падощли ко мне сзади. Они встали с двух старон в полуметре от миня и падождали нескалько мгнавений. Патом, тот каторый был чуть здаровее, палез во внутренний карман, штото взял там и начал медленно вынимать руку...

Тут я понял што автобус ехал в ту сторану, куда и надо было, и што вот она мая астановка и еще нескалько секунд и мы будем на месте. "Только бы успеть, только бы успеть, они застрелят меня раньше, мама прости меня за все, блять я не успею, это пиздааааа". Краем глаза я следил, как бритый медленно достает руку из кармана. "Заточка или писталет, писталет или заточка????".

И тут двери открылись, я выпрыгнул пачти на ходу, упал, прокатился по земле, встал и пабежал так быстро, как не бегал никагда в жызни. Я бежал, радоссный от счастья, што мне наканецто павезло, а в ушах у меня звучали слова этого бритова, сказанные им в мамент прыжка - "Маладой челавек, оплатите праезд пожалуйста!!!".

Я вбежал в опщагу, аткрыл комнату и зарылся под адеяло, прямо в адежде. "Здесь миня никто не найдет. Это мае тайное убежыще. Здесь я буду зимовать."


На следующее утро я дал сибе абещание - больше никогда не буду курить и пить аднавременно.