ГЛАВА I
Лётчик Нефёдов был настоящим мужиком плюс истым пролетарием, вследствие чего и вёл откровенно гопнический образ жизни. От дома своего он отдалялся не далее,  чем на двести метров на восток (к Петрову, за политурой) и примерно на столько же на северо-запад (в общественную уборную, мочиться энд облегчаться).

P.S.    Вообще-то уборная у Нефёдова и дома была, но он туда просто блевал часто, - так она почти круглый год забита наглухо была.

ГЛАВА II
Однажды же, в погожий майский денёк, Нефёдов проснулся, сбегал на северо-запад (примерно на двести метров), потом обратно к дому своему вернулся, там постоял часок : в зубах поковырялся, в носу ещё, в ушах также, разве что в зад сам себе не залез, - после чего на восток пошёл.

P.S.    Там Петров жил.

P.P.S.    У него, понимаете ли, всегда в наличии политура имелась.

P.P.P.S.    Вот потому-то он туда и пошёл.

P.P.P.P.S.    В смысле – Нефёдов пошёл, а не Петров.

P.P.P.P.P.S.    А вот если бы Петров пошёл, а не Нефёдов, то уж совсем бы это тупо получилось бы, - Петров ведь не такой долбоёб, чтоб к самому себе в гости за политурой бегать!


ГЛАВА III
Вот Нефёдов Петрову и говорит, мол, Петров, бля, надо бы, сука, политуры, а то, бля, пить, сука, нечего, - а Петров ему отвечает, ну, ёб твою мать, и у меня, мол, ёб твою мать, нету, мол, ёб твою мать, политуры, ёб твою мать, мол, ёб твою, мол, мать.

ГЛАВА IV
А потом Петров по большому секрету и говорит Нефёдову, можно, мол, ёб твою мать, в Воронеж слетать, там я достану, мол, литра два или даже четыре с небольшим. Так ты ж его, бля, разбомбил, - Нефёдов отвечает. Ну и что, Петров говорит, тогда – в Глухов, там тётя Павлика Павловича, ёб твою мать, тоже, мол, политурой приторговывает. Так ты ж, сука, и его разбомбил тоже, опять говорит Нефёдов. Ну, тогда Петров говорит, можно ещё в Дрезден махнуть, к немецким камрадам-лётчикам. И туда, сука, бля, нельзя, отвечает Нефёдов, ты и Дрезден, бля, сука, разбомбил.

ГЛАВА V
Ну, тогда они сели на «И-16» и полетели за политурой в Нью-Йорк.

P.S.    А что ж поделать, если к тому времени все остальные города Петров уже поразбамбливал.

ГЛАВА VI
Петров полетал, полетал себе с Нефёдовым над Атлантикой, вниз глянул : город какой-то под ними. Это, бля, город контрастов, Нефёдов говорит, Нью, сука, Йорк! Взял он у Нефёдова червонец, парашют на спину закинул и в открытый люк сиганул прямо над Капитолийским холмом.

ГЛАВА VII

Ему Петров минут двадцать вслед из кабины кричал, чтобы он кольцо выдернуть не забыл. Но Нефёдов был уже далеко внизу и так ничего и не услышал.

P.S.    Потому-то он, наверное, и ноги так сильно отшиб при приземлении.

ГЛАВА VIII
Нефёдов с земли поднялся, отряхнул штаны свои велюровые, по сторонам огляделся и решил в ближайший магазин заглянуть. Вывеску почитал : «SEX SHOP». Шо за сех снор, сука, думает, заходит и продавцу червонец мятый протягивает, - продай, бля, сука, политуры. А продавец с бодуна, видать, - ноу, говорит, ноу!  Нефёдов тогда нервничать начал и говорит, тупой ты, бля, чи шо, сука, ты мне тут не ноукай, бля, а политуры, сука, давай, - по слогам же тебе, бля, говорю : по, ли, ту, бля, ры! А продавец ему дон’т, говорит, андерстенд!  А Нефёдов, сам ты, сука, бля, и гандон, говорит, и Андерсен!

P.S.    Зря, конечно, Нефёдов сказочника датского обидел…

ГЛАВА IX
А потом Нефёдова совсем уже было в полицию забрать собрались, потому что он сгоряча начал продавца этого сех-снорного прямо по голове руками и ногами хуярить. Но его Петров спас.

ГЛАВА X
Нефёдов долго потом Петрову руку тряс в знак признательности. Вовремя ты, сука, говорит, бомбу на них скинул, бля… Спасибо, бля, Петров, спасибо, сука! Да что там, хуйня какая, Петров отвечает, полетели-ка лучше в Нахапетовку обратно, - я, говорит, вспомнил, что у меня дома на нычке ещё четырнадцать фанфурей огуречного лосьона спрятано – их-то мы и выпьем!  Подумали, подумали они, да и полетели на Родину.

ГЛАВА XI
Хороший им в тот раз огуречный лосьон попался. Напились-таки они в ягодицы, как и мечталось. Потом сидели долго, курили, разговаривали, песни задушевные пели, а Нефёдов сказал : «Вот, - говорит, - и побывал я в Нью, еби его в жопу, Йорке, - городе, так сказать, сука, бля, контрастов!» И они выпили ещё по пол-фанфурика.

P.S.    А Петров потом несколько дней размышлял и сомнениями терзался, но решился наконец. Он к жене своей подошёл, ласково по почкам её вдарил : «Анна! – говорит. – А что ж такое контрасты, а?!» Анна помолчала, а потом : «А-а, - говорит, - это я знаю, это такие, которые в церквях тонюсенькими голосочками песенки распевают! Им ещё, навроде, мудя под корень отрезают!…» Ну, Петров тогда обрадовался очень, что он не нью-йоржец какой-нибудь, а нахапетовец коренной, рассмеялся добродушно и, Павлика Павловича на прощание кочергой по морде перетянув, полетел Марсель бомбить. Марсель ведь тоже, говорят, - жутко контрастный городишко…