Если бы мне, утром той пятницы, кто сказал, што йа правиду три, ну хуй с ним, два дня падряд, в клубе знакомств – ни паверил бы ни за што.
Придставьте, уважаемые падонки – лето, июль, паследний день трудавой недели, жина с рибенком в диревне у тёщи, красота.
Уже  со среды начиная стал падумывать, как правильно отдохнуть в выходные дни. Перебирал разныйе варианты, но ни адин из них не грел маю душу.

Так ни хуя и ни придумав слышу вдрук, как званит мой тилифон и гаварит мне камрад мой Егор: «Чем думаиш занемацца на выходных?»
«Хуй иво знаит - отвечю – я мичтаю с пользой прависти время, но штоп патом не было мучитильно больно!»
А Егор не унимаецца и так со значением мне гаварит: « Мне, мол, званил Мишель, он с клубом знакомстф паехал на природу в  Приозерск, можит сядем им на хвост?»

А надо сказать, что у миня с Егором и есчо двумя корешами, есть в совместном владении катер с мотором, как раз в Приозерске.
Стаит сибе на стоянке в клубе водном с паэтичным названием «Розовый рассвет».
Йа ведь ваапще ниибаццо паходник и турист-водник, и между прочим Палярный круг на байдарке пересекал, так то, бакланы.
Ну, это блять савсем другая история, о чем эта я?
А, - клуп знакомств!
«Слушай, брат, - гаварю - давай пазваним Михе, узнаим фсё и примем решение?»
«Да я уже званил! – не выдиржал Егор.
«Ну и чо? Чо за контингент? Скока народу?»
«Чо, чо! Сто чилавек!! Сорок мужиков и ШИСТЬДИСЯТ БАП!!!»

Стоит ли гаварить, што уже через полтора часа мы очинь быстро неслись по Приозерскому шоссе.
В багажнике подпрыгивали рюкзаки набитые снарягой и бухлом, теплый воздух приятна абдувал наши разгаряченные ебала.

    Глядя на дорогу, вьющуюся серой лентой, йа мичтательно сказал:
«ШИИСЯТ БАП… Егор, а? ШИИСЯТ БАП! Целая рота, ебануццо можна!»
«Бля-я-а-а…» - протяжно и задумчиво отозвался он.
«Но в то же время ни забывай, што там еще и сорок мужыков!» - гаварю.
«Это канешно беспесды тревожная цыфра, но ведь палюбому дваццать бап беспризорныйе» - ловко парировал Егор, добавив газу.
Было видно што он абдумывает какую-то ниибацца важную мысль.
«Ты чем та азабочин, хочиш аб этам пагаврить?»  - спрашываю я, фспомив вдруг, как заводят разгавор опытныйе псехолаги.

«Да панимаиш, прачетал нидавна, што у бап в песде есть такая хуйня – точка ДЖЫ назывецца.
И кароче если эту точку нащупать, то баба апканчаицца и будит извивацца в ахуенном оргазме, как уж на скавародке» - поведал мой кореш мучавшый его вапрос.
«Ты – гаварит – ничиго случайно не знаиш аб этом?»
«Ты чо, братан,  - атвичаю – йа исчо с клитором ни до конца разобралсо, беспесды…»
«Жаль…» - вздахнул Егор.
«А где в песде такая точка ДЖЫ?» - нискока ни боясь паказацца ниграматным, спрашываю.
«Да хуйивознаит, где-то на стенке влагалища»
«А чо у бап стенка в песде имеецца?»
«Ну кароче внутри песды надо искать, йа хачу атыскать эту точку ДЖЫ, штобы баба палюбому канчала, кагда йа её ибу»
«А-а-а, вот ано што! - уважитильно гаварю – не ссы, найдем, блять, никуда не денецца!»
Не даром миня называют Ёжа Аптимистичный!



    Так, за сдержанным мужским разгавором мы незаметно добрались до Приозерска.
Вечерело, пагода стояла охуительная, ветер пачти не дул, небо было интенсивно галубого цвета и ровная водная гладь Вуоксы простиралась перед нашим глазами.
Уже начало клоницца к закату яркое оранжевое сонце, асвищая и па доброму согревая сваими прощальными лучами фсё вакруг, вдали занялось багрянцем полнеба.
Свежий чистый воздух наполнял наши легкие живитильным кислародом.
Сквозь буйную растительность на островах , кое-где праглядывали огоньки кастров.
Эта любители активного отдыха жгли, в прямом и пириноснам смысле этава слова.

     Пагрузив шмотки в катер, а называецца он у нас кстате «Академик Крылов», эта тибе не хуй сабачий, мы отошли от причала и сходу заведя епонский матор Ямаха (беспесды одним дрючком, 25 л.с.) стримитильно панеслись навстречу шести десяткам бап мичтающих пазнакомецца с самцами.
     Мы уже знали (Миха докладвал нам па мабиле), что ани вместе с сорока мужыками перебрались на взятых напракат лодках, типа «Пелла», на стоянку с писчанным пляжем и уже варили ужын на костре, готовясь к паследующему аццкому отжыгу.

    О, это чувство скорасти, охватывающее тибя, когда катер прет со всей дури по агромной акватории! Знакомо ли это Вам это, маи бедныйе гарадские жытели, отравленные смогом дети каменных джунглей?
    Словно крылья вырастают у тибя за спиной и чувствуиш, што ты спасобин выибать полмира! Ну, канешна имеецца в виду прикрасная палавина чилавечества.
Кстате, задумался йа нидавна, если одна палавина прикраснайя, то другайя следуйя логике – ужаснайя, так штоле блять?
Ну да ладна, апять атвлекся, - клуп знакомств!

Вот уже паказался писчаный пляж, усеяный вытащиными лодками, и стали видны уже фигурки любителей знакомстф, снующие вакруг и около.
Бледныйе и сирьёзные сидели мы в летящем по воде «Академике Крылове», асазнавая всю степень атветственности  от первого праизведенного впичатления.
«Мы сделаем это!!» - крикнул я Егору, сквоз рев епонского мотора.
    А вот и Мишель! Он стоял на биригу и призывно размахивал руками, показвая место где можна было пришвартовацца.
    Егор шел на берег почти не снижая скорасти, он хател эффектно встать в нужной точке, описав пред этим кривую дугу на глазах у изумленной публики.
    «Сбрось газ!! - спокойно заметил йа – а то не сумеем ни с кем пазнакомицца!»
«Не баись, трус не играит в хакей!» – и с этими словами он наконец крутанул епонскую ручку.
     Катер снизил скорасть, но всё же нидостаточно для мягкой швартовки, ощутимо ткнулся носом в берег, раздвинув фанерные лодки бортами, и мы синхронно повалились на рюкзаки.
    Нимедленно вскачив и сделав вид, што мы всигда так делаем, типа коронный номер, скорчив мужиствинные физиономии, мы с Егрорм вышли вразвалку на землю, как заправские морские волки.

«Парни, Вы как раз вовремя – сказал Миха – ужын тока пригатовили, йа дагаврилсо насчет вашего пребывания, это обойдецца вам в восемьсот рублей на рыло, гоните бабки»
«Ни хуя сибе, – тока и ответили мы – однако!»
«А што вы хатите, вы же ни члены клуба, а тут вам и жратва и девочки и культурная программа!»
«Мишель, а ты то как счетаишь – оно того стоит?» - с сомнением праизнес Егор.
«Бля буду, ни пожалеете, я езжу уже несколько лет, жину тут встретил, она в деревне щас!» - горячо атазвался старый член клуба.
«Ну ладно, показывай ваш вертеп!»

      Вертеп между тем жил сваей жызнью, на нас пачти никто ни абращал внимание, сичас почти все были озабочины адной мыслью – пажрать!!
Куча народу, всюду разнокалиберные палатки, шмотки, провизия у костра, шум и гам!
Бальшой костер горел, патрескивая искрами и дым ат него паднимался в темное небо усыпанное звёздами.
Члены и членши клуба стояли с мисками вакруг горячих катлов с макаронами и чаем, и жадно сматрели на их садержымое. Все это напоминало старые фотографии послевоенного Берлина.
     Впрочем некоторые энтузиасты уже были изрядно пьяны, што впрочем неудивительно, и основательно готовились к танцам.
Танцы, как йа понял, были очинь важной сотавляющей знакомства, ведь на первоначальном этапе этаго беспесды увликательного процесса, тока во время совместного перитаптывания почвы можно было как следует прижацца к выбранной кандидатуре и устроить аццкий петтинг.

На поляне пад сосной стоял автомабильный аккомулятор, рядом лежала большая магнитола, а вот падсаединть их между сабой было нечем – проводов никаких ни взяли они.
Отчаянье буквально было написано на всех лицах, вдруг один мужык уставился на «Академика Крылова» и подбижав к нам стал умоляюще спрашивать: «Рибята! У вас нету в хозяйстве проводкофф?!»
А мы то знали, што у нас в ремнаборе чиго тока нет, но с сомненьем покачав головами ответили незадачливому танцору: «Не, брат, аткуда!»
«Ну можит пасмотрите?!» -пачти закричал он снедаемый жутким жиланием пустицца в пляс.
Иво буквально крючило, он уже выписывал ногаме замысловатые кринделя и выделывал сложныйе пассы рукаме.
«Ну разви што случайно завалялся…» - с самнением пробурчал Егор и пашол к катеру.
Скажу Вам чесно, такова ликования при виде куска старого провода йа исчо не встричал ни разу.
Мы тут же стали героями танцивального марафона и обрадованные донельзя фанаты знакомств завели сваи музыкальныйе кампазиции.
    Музыка была падобрана со знанием дела – энергичныйе танцы чередовались с долгими медляками, все как положено.
    С трудом найдя место для палатки, поставив её, наложив в миски макарон с тушняком – мая любимая еда, -  мы уселись возле бальшого серого камня и немедленно стали выпивать и закусывать.
    Кроме поглощения макарон и вотки мы были заняты разглядыванием женскаго отряда стремящихся познакомицца. Результаты осмотра были прямо скажем неутешытильны.

    Во первых канешна возраст. Нет, йа панимаю – хуй равесникав не ищет и фсё такое, но возраст довольно бальшога числа дамочек сильно зашкаливал за возрастную планку, установленную в маём незатуманеном исчо алкаголем сознании.
Ну и внешнасть бальшынства женсчин саатветственно, оставляла жилать лучшиго.
    Шустрые и тренированные члены клуба на наших глазах отсекали самых привликательных особей, и вцепившись в них мертвой хваткой, плотоядно ели вместе с ними макароны или прилипчиво танцивали, ни на минуту не отпуская от сибя сваи жертвы.
Прямо какой-то наглядный естественный атбор, жосткая конкуренция, блять, нихватало толька жывотного рёва, стука рогов и битвы самцов из-за вожделенной ебли.
    «Ничиго, Егор – сказал йа, поймав потухшый было взгляд камрада – не сцы, ни можит быть, штобы нам не попалась хоть адна ебабельная пелотка! Никагда не сдавайся!»
Нидаром миня называют Ёжа Неунывающий!

Кароче, поцоны и дивчонки, в этат поздний вечер и последущую ночь ничиво интиресного ни праизошло. Дорвавшиеся до танцев любители знакомстф отплясывали на поляне, пастипенно расползаясь по кустами и палаткам, мы с камрадами сидели и напивались все больше и больше, а потом  съебались в сваю палатку дрыхнуть.

Наступило утро.

Прадалжение следует?