Ссаный кампутер показал мне своё истинное синее ебло, испещрённое белыми прыщами, которые по воле бездушной мошыны складывались в кривые букавки. Я, при всём своём знании пендосского изыка, измождённый жарой, духотой и нудным пиздежом юристов, смог понять только общий смысл предлагаемой моему вниманию белёсой надпеси: «Иди нахуй, я усталь… Нажми кнопень и отъебись, дурак».
Чинить всё самому было очень бля заподло. В конце концов это нихуя не входит в мои должностные обязанности. Телефон преданной анафеме службы IT не отвечал. Дверь их кабинета была закрыта и только монотонный шорох работяг-кулеров сервера-гулливера был мне ответом. Наверно, съебались в соседнее здание. Это надолго…

* * *

И вообще, судя по насупленным жёппам коллег (подавляющее большинство пелоток), был не очень песдатый день – то ядерное солнце, то тучи всевозможных фиолетовых оттенкоф, то хуй паймёшь откуда и куда дуит ветир, ласкающий своей муссонной дланью спящих на тротуаре бомжей, нёсущий с собой бычки от сигорет, прозрачные упаковки от булочег и запахи горелой резины. Меня ужасно ломало работать, как будто настал ебучий панидельник и скоро зима. Сидя за столом и тупо пялясь на девушку-курьера без лифчика, которая, перегнувшись через стол что-то торопливо у меня спрашивала и при каждом её энергичном движении моему взгляду открывался большой, с огромной короной, порядком задроченный сосок, я размышлял о создании собственного бизнеса. Пораскинув мозгами, я подумал, что неплохо было бы организовать всероссийсую сеть пунктов «Экспресс-замены носок». Или носков, кому как нравится. Ну что вы смеётесь? Сами посудите…

* * *

Представляете, идёте вы по улице, неважно, зима там или лето на дворе, а у вас в голове крутится одна мысль: «Бляяяя, как же у меня промокли и, наверно, воняют ноги».                          

* * *

Кстати, из-за этого обстоятельства сорвалось много роковых встреч и два далбайопа разново полу так и нашли друк друга. Ну так вот, шли вы, допустим, в гости к пелотке и совершенно случайно хуйнулись ногой в глубокыю лужу или там фспотели шопесдец и думаете думу тяжкую… А тут – ррррааааз, - полатка: «Хуеплёт и Ко» «Экспресс-замена носок». И слоган «Ваши носки – наша забота». Каково, а? Заходите, для Вас там стульчик, все дела, тёлки бегают симпатичные. Пока Ваши Носки стираются мегаскоростным запатентованным методом, сушатся и гладятся, вам предлагается посмотреть корреспонденцию или там телевидение, а для тех, кому невтерпёж, имеюцца отдельные кабинки для дрочки. Цена? Хуйня – пяцот рублей. Дорого, говорите вы? Тогда идите нахуй. Я считаю, что отдать пяцот рублей за то, чтобы пелотка не выгнала вас прямо с порога за ароматы, исходящие от вашей опорно-двигательной системы и за резко возросший шанс поебацца – копейки.

* * *

Но эту мысль я зарубил на корню, не дав даже оформиться в какой-то графический план. Хитровыебанные армяшки просекут фишку, задавят, крышу вдобавок оплачивай, другим пидарам на лапу надо будет давать…  Нет, не катит – резюмировал я.

* * *

- Кто не катит? Чего не катит? Где? – изумилась женщена за соседним столом, глядя на меня, как на хуй длиною с полметра.
- Гипотенуза, - зло ответил я, метко кинув жувачку в её урну и откинулся на кресле к стене, - глотнуть прохладных атомов иона из расположенного прямо надо мной внезапно заработавшего кондишына, что случалось с ним, надо заметить, крайне редко.

* * *

Мобильник сиротливо лежал на папке с эскизами и изредка, с жужжанием, попёрдывал, вынуждая меня читать перлы от каких-то дебильных ебонентов, которых я и в глаза-то не видел и телефона не давал, примерно такого содержания: «Привет, я Лена, давай встретимся. Я симпотичная». Наскоро набрав: «Пелотка Лена, проверочное слово симпОтия, учи албанский», - я грубо про себя выругался: «Иди фпесду, знаем мы таких Лен, один сосок, пизды кусок и ебло чуть симпатичней, чем ковш экскаватора». Я выключил надоевший аппарат и уныло уставился на четыре цифры в системном трее, которые неумолимо, но ебануцца как медленно, приближались к заветной цифре 18-00. Оставалось полтора часа…

* * *

Вдрук в голове, охуевшей от постоянного пиздежа некой, назовём её Фросей, мадамы, как пузырь, если пёрнуть в ванне, всплыла здравая мысль: «Ё-маё, он же приехал… Да, да, точно, вчера и приехал; ура, блять, вечер спасён». Надо заметить, что персонаж, охарактеризованный мной как «он», имел весьма дурную привычку рыгать в трубку и ржать как патирпевший, по поводу и без повода, мотивируя это тем, что ему пиздец как некогда на работе даже пожрать и питается он всухомятку, а смеётся, потому что оптимист. Ну и хуй с этими его заморочками. Каждый дрочит как хочет. Ну а если ещё и хохочет, то меня это ниибёт.

* * *

Включив телефон, я судорожно начел листать запесную книшку. Проскочив имена «Калегин», «Хуйпроссышь», «Баабап», «Дятил редкастный», «ХЛМ», «Бабруйский натареус» и «Афтасервис» я разглядел своими залупаторами нужный мне номер. За несколько мгновений до нажатея кнопки с ресунком зилёной блять трубачки тилифон взбесилсо, начел вибрировать аки дрель и я чуть не апкакался жыдким, потому что как-то уж чересчур блять неожыданно он меня испугал, вследствие чего я аж подпрыгнул в кресле. Я вообще парень не дерганый и не из трусливых, но как-то так, блять, получилось, что телефон сам собой выключилсо навсекда, ебнувшысь об пол. Звонил «он». Безрезультатно папытавшись рианимиравать паганый «Сомсунг», я расстроилса. Песда рулю…

* * *

Вдрук, со скорастью несущей йайтса муровьиной матки (это премерно 1500 яйитс в менуту), набрав хуйивознает как запомнившийся нумбер с городского, я услышал то, што впрочем и ожидал: «Бляяяяаааа, да ты ахуел с городского звонить, иди фпесду!!». Неудовлетворённый полученными данными, я отобрал тилифон у вышеупомянутой Фроси, мотивируя тем, что мне нада пазванить шопесдецкак и йобананарот впридачу. Запиздячил туда сим картачку и начел диалок.

* * *

Позвонив этому челу, (далее для простоты педерачи информации назовём его Бодрый) мы скоординировали расчётное время прибытия в чюдесный парг. Свежый воздух и всё такое. Он, как-то странно придыхая в трупку, шепнул по сикрету: «Слышь, у меня кое-чего новое есть, по десять рублей. Ахуенная весчь». Ну я бля посмиялсо, думаю – «и не такое курили, хуйня небось очиреднайа. Говна какова-нить с пластелином намишали, эка невидаль, знаем, стреляные…».
- Не, ты не праф, сам узнаешь, - депломатично подытожыл Бодрый и завершил сеанс связи. Заинтриговал, сука. Изойдя на говно, я после работы семимильными шогами похуячил бля к тачке, на ходу роняя небольшие порцеи слюней, и паспишыл к месту фстречи. Бодрый, такой весь на движении, эдакая риактивная непоседа, прибыл с небольшим опозданием в …дцать менут. Паздаровашись, я быстро оскорбил его словесным поносом за такое халатное отношение ка мне и шышкам, но, пачуяв насапыркой чюдесный запох ис покетика, йа пришол в состояние полной гормонии с окружающей меня флорой и фауной.

    * * *

- Ну чё, принёс? – наверно, глупо вопрошал я, а Бодрый, как-то завистливо на меня пасматрев, пробурчал: «Принёс, принёс… У меня тут с собой в кармане от трёх до семи лежит, на двоих с «горкой» хватит, не боись». Как-то мне не по себе стало от этих слов, честно скажу. Шышки шышками, а на нарах холодно и компутера нет. Я несогласен.

* * *

- Сцуко, да ты уже накурилса, говнюк, - рявкнул я, проанализировав ход мыслев Бодрого и поняв, что его стремает, а ещё увидев тарчащщий ис его кармана колпачог флокончека «Називин». В атвет Бодрый пасмотрел на миня как на умалешённого невинными зенками, прадалжайа кропотливо забивать «стандарт» и, как заклинание шоманов вуду проговорил: «Ништяк називинный, купил, закапал и взгляд чистый, незатуманенный, как у ребёнка. И ниибёт!».  После чего заржал, что было вполне в его стиле и ёбнулсо со скамейки в аккурат после тово, как я с неё фскочил и в нитирпении поглядывайа на косяк, начел ходить кругами, как мудаг.

* * *

«ДАЛБАЙОП!!!!!!!!», - с расширенными от ужоса глозами йа смотрел на половину высыпафшыхся шышег и ахуй, ат катораво нет ликарства, сковал моё опизденевшее тело, не давая возможности даже слегонца, по-дружески, пиздануть Бодрого ногой. Бодрый, собирая карявыми пальтсами крупицы, каторые можна было собрать, к праизашетшей катастрофе отнёсся скептически: «Хуйня война, главное - манёвры. Нам и этого хватит». А потом с максемально серьёзным видом прибавил: «Шышки мадагаскарские, жгут шопесдец». Мой ебач (ч) при упоменании острава-ужоса Мадагаскара принял серый цвет и вырожение типа «Песдишь, Колумб!!». На что Бодрый, видя мойо недаверчивое литсо, вазразил: «Йа нидавна сам их пробавал и эт самое… яибу, - палител на Марс».
Далее он роскозал, как его кухня превротилась в кокпит звидалёта са всей касмичиской полагаюсчейся хуйней: енергащитами, плазмамётами и деструкторами. Ну, мутанты там разноцветные, как и полагаеца - с ахтунгами, шевелящимися за ушами. В итоге, после скитаний по трехкомнатной голактеке с лоджеей он обноружил себя седящим верхом на талчке и держащимся за ручку спуска воды. «Также были согнуты в бублик водопроводные краны, а в ванне стояло ведро с тапочками, замаскированное шваброй. Подбили, пидары, пришлос савиршыть оворийнуйу посадку, ага; только вот ручка от звездолёта и осталась» - резюмировал он свой короткий апзор буржуйской горсти шышег, нахадящейся в виртикальном палажэнии и уже ждущей, штоп иё пакурили.

* * *

Начинался дождь, барабанящий звонкими каплями, отдававшимися многоголосым шумом стадиона и создавший искрящийся контраст стихии с обыденным серым асфальтом, с присущим ему талантом мироздания раскрасив новыми серебристыми оттенками окружающую природу и каплями родивший радугу, отражавшуюся в режущем глаз лягушатнике многочисленных луж (красиво - аш пиздец, сам зачиталсо и вздрочнул – прим афт).

* * *

Пирисев на другую лавачку, штоп бля бес палева, мы высекли искру из кремня зажыгалки, замутили пламя и в воздухе разлилсо аромат, о каторам йа четал только в книшках. О, Божэственный Эфир и Мудрая София, Вселенский Разум и прочие абстрактныя вещщи чюдесным образом содержались в оставшыхся, наверно, четырех напасах. Палучиф пятачку, каторая не каждаму фраеру достанецо, йа заботливо полечил косячок, выдохнул, предвкушая приход и, душевно так, смакуя молекулы альдегидов с экваторными маслами мощна, аки пылесос «Ровента», втянул дым папалам с кеслародом и с первого напаса сразу же отъехал нахуй. Не, я вапще от пробки не пьянею, но косячок этот окозался с падвохом и этот подвох вырубил меня часа, как потом выснилось на три-четыре. Весь мир в считанные секунды, даже в  мгновение рухнул…  

* * *

Чорная, бездонная бездна поглотила моё сознание, дома, зелёную траву и разъёбаные качели. Бесформенные пятна возникшие из ниоткуда, меняющие свою форму как непослушные амёбы, пульсировали и пожырали всё, что им удавалось настигнуть. Так было или мне казалось, я ни знайу… Бодрого нигде не было. «Ну как так, бля,» - думаю, «Только што вот тут сидел и пялился на муравьёв» Помню, как кто-то кричал: «Добрый, Бодрыыыыый!!!». Потом понял, что это я. Долго и натужно соображая, каким образом чёрно-фиолетовая орбита переплетается с нашим грешным миром, импульсы нейронов, аксонов и серого вещества трансформировались в шесть грустных букв (с) – радуга! Врагу такую радугу не пожелаю. Всё, бля, галюны с паталка приплыли. Это был последний осмысленный фагт.

* * *

Мысль о том, што таварисч снова будет подвергаться инопланетным экспириментам, не давала мне покоя, мной овладела тараканья суетливость, и чесслово, - я начал передвигацца в пространстве так, словно в жёппе было очень качественное шыло (образно говоря). «Таварисчей не бросаем!» - с таким настроем я патскачил с земли на которой не помню как окозался (торкнуло песдец как, видимо)  и чуть не наступил в жадно всеядное петно, каторое так и ринулось навстречу моей ноге. «Хуй тебе, иноземная гадина», - подумол я и ненавидяще плюнул в неё. Пятно немедленно свернулось, зашипело и так быстро-быстро съебалось куда-то под куст. Ура, блять, мы победим б/п!

* * *

Огледевшысь и проведя рекогносцыровку захваченной врагами территории и не увидев на месте Бодрого не его самого, а какой-то чудовищной формы пень, я ахуел раза три, повирнулса в сторону большой кучи деревьеф, где предположительно он мог схорониться. Расчищая путь смачными плевками и минуя пень, который как-то подозрительно закряхтел и задвигалсо, я признаюсь - маленько очканул, поддал форсажу и джиганул с ускоренеем в лес -  на выручку Бодрому, пракручевая в галаве план оцтупления, если в роще окажется большой и страшный ниуничтожымый Песдец – главарь известной группировки «Песда», при появлении которой всё сразу ей же и накрываеца.

………………………………………………………………………………………………

Дальнейшее путишествие в мире непонятных законов физики и галимых цветавых аттенков мне вспоминается с трудом. Помню только, что долго хуел в метро от надпеси «Ленинградский Ордена Красной Звезды Вагоностроительный Завод им. И.Е. Егорова». Ахуеть, много написано. Незаметно для себя выучил этот текст наизусть. Миня чуть не хватил кондратий, кокда я увидел правила пользования метрой. Асилил только бля одно слово – «запрешается». Пиздец и шрифт мелкий, как веснушки карлека, почему рядом нет лупы на верёвочке?! Помню, видел в маршрутке не очень смешную надпись: «По салону не бегать» и странное бульканье мотора. Мимо пролетали зелёные птицы, собаки как-то странно гавкали: «МИЯУААФФ!!» и звуки окружающего мира были настолько громкими, а движения вакрук сидящих людей, имевшых приблизительно один глаз, такими медленными, что я начал подозревать, что это и есть песдетс свету, а заодно и тьме, энтропия в конечной стадии, не меньше. Много других разных мыслев будоражили моё воспалённое сознание, в конце концов неведомым образом трасформировав моё тело в настолько эфемерную субстанцию, что я бесшумно проник домой через замочную скважину. Последнее воспоминание, которое зафексировал мой измученный моск: «Почему в сортире растёт и размножается папоротник и с каких это пор «Кампомос» изгатавливает волосатые сосиски, из которых поссать практически невозможно – стирается память, врождённые и приобретённые рефлексы».


* * *

Бодрый потом поведал, что он, сидя на лавке в окружении смеющихся кактусов в шортах, видел меня уходящим по зигзагу (как от снайперской пули) в ближайшие кусты. Сказал, что когда я пробегал мимо, то плюнул ему на коленку и обозвал сукой гадской. И не извенилсо. Потом, с интересом и азартом заядлого легкоатлетического болельщика, он наблюдал мой ловкий прыжёк через забор, сопровождаемый шлепком и воплем: «Бляяааааа…..». Дальше его воспоминания носят отрывочный характер: «Магазин…….зачем мне девять бутылок пива и круассаны……как же долго горит светофор……посплю…..ебать – нет горячей воды…. куда делся носок?»

* * *
    
    Вот так-то. На следующее утро, первым делом с заработавшего контуженного аппарата эсэмэсом послав нахуй Бодрого с его экзотикой, я зарёкся больше никогда в жизни такую муть не курить. И Вам не советую. Песдец, кабздец, писец, сипец и ужоснах в обличье кактусоф приходит мгновенно, неотвратимо и без спросу. Не надо, камрады, не курите эту дрянь. Это хуже Хиросимы.