Однажды дед решился скрысить репку,
Што у саседа каласилась пад акном,
Так зависть черная иво заела крепко,
Што на ниделю он расстался, бля, са сном.

Лилеял план, как ночкаю ненасной,
Он вождиленный списдит, сука, круглишок,
И в сараюшке схаранившись за запаской,
Заточит списженный сасетский карешок.

Но бапка дедава, блять, та ишшо прайдоха,
На рас всю энту шнягу прасекла,
Нямного попердеф, блять, и паохаф,
С берданкой в сараюшке залигла.

За то, што он ее, блять, обжерает,
Не делит, сука, честно ветамин,
Лежит карга и жива придставляит,
Как жоско абайдется ана с им.

А внучка в той симейке точна знала,
Иблом пращелкать – знащит сдохнуть бес еды,
Легла, блять пат саседа и станала,
Ну, типа тащется с его смишной елды.

Сабачко Жучко падмигнуло кошке Мурке,
Мол, буть на стрёме в предрассветный час,
Мыша затихла в дедавой тужурке,
Уш хуй ты апхетришь нас, пидарас!

Вот палавица в доме тиха заскрепела,
То дед, песдес, крадецца в гардироп,
Дверь, аткрываясь, жалобна прапела.
Надел тужурку дед и патихоньку съёп.

Ну, вот и репко - карешок заветный ,
Бальшие, сочныи торчат иво листы,
Ай как ты сладок будешь, сцуко, плод запретный,
Как скусна будешь с кашей пшеннай есцца ты!

Уш салавьи запели утренние песни,
Сасед, весь внучкой выжатый, уснул,
А репка не идет – хоть ты, блять тресни,
И дед, блять, от натуги сильно бзднул!

Легли рядами памидоры и картошка,
Сасед - кантужен, птица - палегла,
Но живы: мышь, сабака, внучка, кошка,
Старуха, дед – вся ихняя кодла.

Блять, время деньги – нехуть мешкать старый,
Мы сдеся, штоп тибе памочь иблан,
Штоб грыжу ты, на радасть санитарам,
Не заработал старый, блять, мужлан.

Приехавший на взрыв, бля учасковый,
На месте повязал всю ОПС,
И орден, палучил, блять, нихуевый,
Ишь славно, бля падсуетился, бес.

Вот так оно все было, блять, в натуре,
Вышак ломился деду-падлецу.
Но занесли они канверт прокуратуре,
И в сказочку попали по концу.