Сколько я себя помню – я всегда пил. И, видимо, пил я также и в то время, сколько я себя не помню. Когда я появился на свет, то бухал каждый день, как сапожник (я тогда еще не знал кто это, но взрослые говорили, что это настоящий пацан – герой всех сказок и повелитель драконов, и я хотел походить на него). Когда я нажирался, то кричал, плакал, мочился в штаны -  в общем, вел себя неподобающе. В то время у меня был один сплошной запой, я пил все, что можно и закусывал всем, что попадалось. Больше всего я любил закусывать своими игрушками, но почему-то после этого всегда блевал. То ли игрушки были просроченными, то ли водка в соске паленая.

    Года через три, родители не выдержали моих беспробудных пьянок и сдали меня в лечебный вытрезвитель, где собралась толпа таких же алкоголиков, как я. Все здесь так же кричали, плакали, мочились в штаны, но за это их ругали и лишали заслуженной стопочки. Мы смекнули это, и стали кричать и плакать меньше. Но кто-то все равно срывался и в тихий час зассывал, а иногда даже засерал, свою кроватку. Таких били. Причем свои. Так как стопочку потом не наливали всем.

    За время пребывания в вытрезвителе пить как-то подзаебало. Мы начали иногда выходить из запоев, играли в войнушку, батьки-ебана-матери, ходили на горшки и мерялись хуями –  тут началась настоящая жизнь, которую раньше никто не замечал. Хотя, кто-то по прежнему пил в космических масштабах, но после прогулки таких обычно теряли, так как их заманивали взрослые дяди за чекушку «Пшеничной» и крали для своих экспериментов. Медсестры натаскивали нас, чтобы мы никогда к ним не подходили, чужую водку не пили и через колючую проволоку не перелезали. Тех, кто не слушался и все-таки перелезал, через пару дней сторожа находили мертвыми, врачи констатировали - смерть от абстинентного синдрома.
    Через несколько лет, тех, кто прошел курс лечения в вытрезвителе, отправляли в спец. учреждение. Про это учреждение ходило много слухов: будто на каждом шагу стоят надзиратели с плетками-семихвостками, будто там надо будет что-то делать и самое страшное - будто там вообще нельзя пить.

У большинства из нас эти стереотипы на долгие годы запали в черепные коробки и во время пребывания в учреждение многие бросали пить совсем, либо на долгое время. Когда я понял, что меня наебали, то очень рассердился. Я тут же впал в запой и, послав все на хуй пил в свое удовольствие. Причем, у меня был такой парадоксальный случай, что чем большее я пил, тем умнее я становился. Это очень удивило профессоров учреждения, но пить они мне разрешили. В итоге из спец. учреждения я вышел почти гением, мне дали картонный лист туалетной бумаги, и даже железяку какую-то на шею чуть было не повесели. Но я отказался - на хуй мне железяка, лучше б водочки налили…

Однажды, я проходил мимо большого здания, из окна которого вкусно пахло алкоголем. Я не удержался и зашел. Бродя по длинным коридорам, я наткнулся на бабку, которая сидела за столом и хуярила «Столичную» из горла. Увидев меня, она спросила, нет ли у меня, чем закусить. Я протянул ей картонный лист туалетной бумаги, который всегда носил с собой, так, на всякий случай. Она обрадовалась и воскликнула: «Какой хороший картонный лист туалетной бумаги!» и съела его, сказав, что теперь я адепт какой-то секты, и должен буду защищать ее честь на всех бухалках и попоищах. Я вздохнул, отобрал у бабки «Столичную», допил и побрел на обследования территории.

По всей территории расположились группы адептов, которые пили что-то странное, с загадочными цифрами на этикетках. Кабалистику я тогда еще не знал, но рискнул попросить попробовать. Долго плевался, но вскоре привык. Меня стали посвящать в доселе неизведанные мной знания, и я стал стремиться по экспоненте к самой вершине непознанного.
Так летели годы. Я побывал в разных местах, научился делать водку из жидкости для ванн(1 к 2 с водой надо разбавлять, кто не знает), изведал вкус тройного одеколона, стал воистину гуру и верховным нажрецом тру-алкоголизма. И через несколько лет, на заседания совета верховных нажрецов, та самая бабка, вручила мне новый картонный лист туалетной бумаги, в два раза больше того, что был у меня до этого. А вот железяку даже не предложили… Да и про водочку, как всегда, забыли.

----------------------------------------------------------------------------------------------
Когда я все это вспоминаю, друзья мои, мне снова хочется окунуться в детство: нажраться, кричать, плакать, мочиться в штаны -  в общем, вести себя неподобающе… Beer`у Beer!