Что ж, встретимся. Как условились, подъезжаю к Твоему магазину. В салоне тепло и мягко льется джаз. Я не эстет, но слушать что-то более агрессивное сейчас не стоит. И так на душе полный пиздец из-за работы. Да и с Тобой все давно не гладко. Собственно, гладко-то никогда и не было, просто я сдерживался.

Время идет. Десять минут, пятнадцать. Сквозь незакрытые окна Твоего магазина вижу, как Ты порхаешь, общаясь со своими напарницами.

А я терпеливо жду, хотя сам понимаю, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Двадцать минут. Не звоню принципиально, из интереса засекая, сколько времени Ты промаешься там хуйней.

Тридцать пять минут. В салоне похолодало. Завожусь, включаю печку и слегка подгазовываю для развлечения.  Джаз подзаебал, но не меняю специально, иначе просто взорвусь. Жаль, медазепам кончился – руки помимо моей воли барабанят по рулю, выстукивая мелодию нервного срыва. Ох, блять…

Ты здесь. Ты и три Твои напарницы. Просто пиздец. «Мы должны их подвезти» - блять, я должен в этой жизни лишь одно – умереть. Все остальное я могу и буду делать, если только захочу.

Ну да похуй. Едем, словно я турецкий таксист-оптовик. Мрачно язвлю, хотя напарницы не просекают. Ты поняла, что я настроен не совсем дружелюбно. И ведь неспроста – да, блядь? Особенно если учесть, что последние две недели Ты на меня забила… Действительно, нахуя мне писать? Вот так просто взять и написать хоть пару ебанных СМСок?

Ладно, проехали. Валю на все деньги – руль тянет влево после вчерашней ямы на восьмидесяти, но мне все равно. Особенно сейчас. На поворотах задние колеса скребут по подкрылкам – тяжелые напарницы, однако.

«А Ты почему слушаешь джаз»? – глупый вопрос. Зато ответ умнее: «Поставить Ленинград?». Настойчивая просьба не делать этого, а дуры-напарницы и не в теме, что это за Ленинград такой… Йопт, ну что за дуры.

Первая нахуй. Йобнула дверью. Вот блядь. Хотя нет – не блядь. Просто дура. Тупая дура, какая в мою машину может попасть только случайно. Сука-любовь, с ней рядом амур крыльями машет… Убил бы гада.

Вторая. Еще три пробуксовки и третья. Все.

Едем. Спокойно объясняю, что в следующий раз после пятнадцати минут ожидания я просто уеду и на звонки отвечать не буду. Без эмоций, без нервов – не осталось ни сил, ни ощущения боли… нихуя не осталось. Только любовь где-то прячется в складках души. Эх, блять, шла бы ты нахуй, такая  неблагодарная квартиросъемщица…

Ты дуешься. Еще бы – ведь высказал то, что не любишь слышать. И возразить не можешь. Я ведь попросил по-простому «возрази, если сможешь». НЕ МОЖЕШЬ. Потому и злишься. Умный Тебя полюбил. Жаль, не дурак. Иногда жалею. Дуракам везет. Умным обычно все кресты достаются. А мне такой нехуйовый – из реквизита фильма «Исус – суперзвезда».

Ну да ладно. Все пройдет. Пока хуево, конечно, но пройдет.

Одергиваешь руку. Бля, детский сад. Нахуя? Считаешь, не стоит держать Тебя за руку. Ну-ну. Я учту.

Приехали. Ужинаем. Все так же дуешься. И понимаешь, что мой серьезный взгляд не сулит ничего хорошего.

Намекаешь, что не рада меня видеть. Вот как? «Не виделись неделю, а Ты меня пилишь». Блять, а не за что? Я бы не хотел этого делать – если бы мог, просто сказал бы «нахуй и навсегда». Сказал и СДЕЛАЛ бы.

Ладно. Не хочешь меня видеть и слышать – не будешь. Я могу так жить. Неделю ведь не писал – цени. Не буду месяц этого делать. А потому и вообще перестану. Должно ведь отпустить, а? Два года – не два дня. Заебало порядком.

Ты говоришь «не нужен» и вдруг начинаешь обнимать. Гладишь, целуемся на кухне… Лезешь в штаны. Черт, возбуждение просто разрывает, а Ты не хочешь заниматься сексом. Но при этом гладишь, нежно подрачивая… Становишься на колени и очень умело сосешь. Черт… крыша с пробуксовками уезжает нахуй.

Давай, повернись ко мне спиной… мотаешь головой, смешно отнекиваясь с хуем во рту. Блять, а я разрываюсь между желанием кончить тут же и выебать Тебя по-настоящему.

Отказываешься, а мне уже похуй. Я на подходе… кончаю Тебе в рот – так, как люблю. Хотя знаю, что Ты это сделала лишь потому, чтобы я не запачкал Твой халат и кухню. Но мне похуй. Бежишь сплевывать в ванну, я же одеваю джинсы… Блять, и ведь даже не падает.

Ну что ж… мне пора. Пару нежных объятий – настоящих, сиильных, хотя и без слов. Слов больше не будет. Извини, кончились. Обесцененное золото – просто металл… А я так не хочу.

Ух ты, а салон даже не остыл. Завожусь. Нахуй  джаз, ставим «Ленинград».

«Денег нет и мыслей нет, только хуй работает…»

Ничего не поменялось. И Ты прежняя, и во мне все то же…