ЧАСТЬ 2. ТАКТИКА ПОЗИЦИОННОЙ ВОЙНЫ.


Про фармкомпании писать особо много не хочется – их сотни, они похожи друг на друга, и безжалостная война между ними не отличается, в общем, от войны, ведущейся в любой другой сфере, где крутятся большие деньги. Естественно, с некоторыми особенностями.


Как и в любой корпоративной войне, очень широко применяются следующие приёмы: заказные статьи на основании фальсифицированных научно-медицинских исследований, судебные иски, шпионаж.


В конечном счёте, всё крутится вокруг одного волшебного документа под названием «патент».


Суть: когда компания разрабатывает новое лекарство, и выводит его на рынок – затратив кучу денег, проведя массу испытаний, невинными жертвами которых пали десятки лабораторных крыс, собачек породы Биггль (редкостные симпатяги, их жалко больше всего), шимпанзе и, зачастую, людей-добровольцев – она становится единоличным производителем лекарства на десятки лет. Никто больше в мире не имеет права выпускать этот препарат.


Это, конечно, справедливо, поскольку иначе у компаний не было бы никакого стимула вообще что-то делать. Однако, срок патента ограничен. С того момента, как он закончился, препарат может делать кто угодно – естественно, под другим названием – это называется «дженерик». Таким образом, основная задача компании – отбить побольше денег, пока не закончился патент. Потом это уже бесполезно: оригинальный препарат не в силах справиться с десятком дешёвых дженериков, сколько представителей не нанимай. Некоторые компании, впрочем, упорно пытаются двигать оригиналы и после окончания патентной защиты. Получается это у них, как правило, плохо.


Мировым лидером как по доходам, так и по количеству совершаемых подлостей, за которые в приличном обществе принято бить по морде канделябрами, является американская компания «Пфайзер». «Пфайзер» – это, воистину, Майкрософт в области фармации – столь же могущественный, сколь и всеми ненавидимый. Олицетворение Америки, одним словом. В данный момент они сцепились с другой, не менее известной американской компанией «Эли Лилли» (кто из нас не знает, что такое «прозак»?). «Эли Лилли» (среди российских медиков достаточно популярно название «Хули-Мули») выпустила «Сиалис» - прямой конкурент пфайзеровской «Виагры». Сюда же недавно влез ещё и Байер со своей «Левитрой», забыв правило про двоих, которые дерутся… В общем, борьба за деньги импотентов идёт нешуточная, настолько нешуточная, что периодически эта борьба скатывается до уровня банальной грызни и склоки на местах, что вообще-то редкость – обычно до регионов долетают лишь отголоски канонады в виде ксерокопий заказных статей в руках медрепов с озабоченными лицами. А тут, говорят, доходит до того, что в отдельных городах пфайзеровцы прокалывают колёса у машин представителей конкурирующих компаний. Ситуация ещё более обостряется тем, что патентная защита Виагры заканчивается, а индусы уже потирают руки в предвкушении тех миллионов, которые принесёт им вялая эрекция, готовят производственные мощности и планируют бюджет под очередную армию страшных толстозадых тёток-медрепов.


Если прямых конкурентов нет, то можно сделать такой финт, как дискредитация собственного препарата. Вначале регистрируется похожий препарат, аналогичный по действию, но с небольшими изменениями в химической формуле, достаточными, чтобы получить новый патент. Потом пресса наводняется данными о том, что оказывается, верой и правдой служившее десяток лет старое лекарство – неэффективно, с побочными эффектами и вообще отрава. А новый препарат – лишён всех недостатков, и помогает намного лучше. И стоит дороже в полтора раза, естественно. В итоге, лечащие врачи всего мира переводят больных на новый препарат, старый снимается с производства, а репутация его после истечения срока патентной защиты оказывается настолько испорченной, что ни одна компания не берётся за производство дженериков; монополия сохраняется ещё на два десятка лет. Этот гениальный ход придумала компания Астра-Зенека со своим Нексиумом, и сейчас он взят на вооружение и другими компаниями.


Короче, способов борьбы масса, но все эти способы объединяет одно: подлость.


Часть 3. КОЛЁСА.


Полки сегодняшних аптек ломятся от изобилия, ещё пару десятков лет назад казавшегося недостижимым. Медрепы бьются за места на витринах, каждый день регистрируются всё новые и новые лекарства. Голова во всём этом бардаке идёт кругом у всех – у врачей, у провизоров, у пациентов… Безумие.


Медрепов всё больше. Медрепам всё труднее. С одной из них я обсуждал план продвижения её препарата от диареи. Суть плана заключалась в том, чтобы раздать продавцам хотдогов на рынке чай для похудения, от которого прошибает на сильную дристню (это – принцип действия многих средств для похудения, кстати). Планировалось, что торговцы должны были продавать этот чай людям под видом обычного «липтона». В соседнюю аптеку оставалось подвезти побольше этого самого препарата. Тогда это было шуткой, но сейчас, когда сентябрьские продажи оказались ниже всяких ожиданий, я подозреваю, что с 1 октября она привела свой план в действие.


Я не хочу даже говорить о БАДах – об алкогонах, нестаридах, шлемниках и прочей хренатени, потому что они того не стоят. Это – чистейшей воды мошенничество, за это надо просто сажать, без вариантов. Каждого урода, который с экрана вещает об очередном уникальном препарате для очистки печени, надо ловить, привязывать к столу и чистить ему кишечник говённым ёршиком из сортира.


Да, подделок много. Самое забавное, что многие подделки – это не отрава, не мел толчёный, а  относительно нормальные лекарства с нормальным содержанием действующего вещества. Которые помогают не хуже оригинала. Которые в лаборатории с трудом выявляются по косвенным признакам (опечатки в инструкции, например). Брынцалов рулит.


Мало кто знает, что основной субстрат для изготовления и оригинальных препаратов, и дженериков, имеет одно, обычно индийское или пакистанское, происхождение. Вы можете верить или не верить, но тем не менее это факт, такой же факт, как и то, что все микросхемы делаются на Тайване.


Ну да, степень очистки. Основной козырь медрепов западных компаний. Да, чем больше примесей, тем больше побочных эффектов. Да, возможно, ребетол не сравнится по чистоте с веро-рибавирином. Но что, это означает, что ребетол во столько же раз эффективнее, во сколько и дороже? Одна упаковка ребетола стоит 1000 долларов! Все те, кто орут, что «препарат эффективней, потому что он американский», имеют на руках результат хотя бы одного нормального сравнительного клинического исследования? Сомневаюсь. Те результаты, что приносят медрепы в красивых папочках, в расчёт не принимаются.


Да, я не спорю, что оригинальный препарат чище. Но когда разница в стоимости составляет десятки раз, пациент должен иметь право выбора. Он должен хотя бы знать, что есть альтернатива, и что оригинал не настолько эффективней дженерика, насколько дороже. Реддис и Ранбакси, несмотря на то, что индусы, делают очень хорошие лекарства. Это правда.


Мы всего лишь шестерёнки. Какое нам дело, в конце-концов? Да никакого. Мне наплевать на больных, выбрасывающих бешеные деньги на лекарства с подачи медрепов, мне плевать, что человека без денег мой бывший одногруппник, который сейчас работает хирургом, будет мариновать в приёмнике, пока тот не полезет на стенку от боли, и без сотни баксов в конверте этот хирург хренов и пальцем не пошевельнёт. «Медицина должна быть платной». Он сам тяжело болен – у него острая атрофия совести, и от этой болезни нет лекарства. Да ведь мне наплевать на это! Я работаю в фармацевтической компании, я получаю неплохие деньги, для медрепов я – один из «ключевых ресурсов».


…Я не виноват, что тиенам не подействовал. В конце-концов, у него был сепсис. В конце-концов, он давно уже сторчался. Меня просто попросили, используя свои связи, достать препарат на халяву и как можно быстрее, потому что у них не было даже этих, совсем небольших, денег, и я его достал. Нормальный препарат, не подделка. Я не виноват, что тиенам сейчас назначают всем подряд, у кого есть на него деньги. Я не виноват, что антибиотиком резерва, предназначенным для крайних случаев, лечат ерундовые пневмонии и триппер. Потому что главное – это увеличение продаж. То, что больные при этом зарастают грибами – что ж, бывает и такое. Из пушки по воробьям? Зато - какое быстрое исцеление, и продажи растут…


Когда пенициллин только начали выпускать, знаете, какая была его дозировка? Пять тысяч. Не поверите, но это так. Один укол – и нет тяжелейшей инфекции. Сейчас его вводят дозами по полтора миллиона, и с тем же успехом могли бы колоть дистиллированную воду. Пенициллин мёртв. Чем чаще применяется антибиотик, тем быстрее развиваются злые штаммы, которым он по барабану.


Да, он «врезал». Тиенам не помог. На свете стало меньше одним торчком. Я тут не при чём. Не стоило так нажираться по этому поводу. Что, мало я видел чужих смертей? Я не в ответе за эту – пусть душа болит у лечащего врача, а я уже давно не врач, я - сотрудник фармацевтической компании.


Но мы верим в тиенам.


Пока ещё верим.