1.

Косяков-то, блядь, напорото, пиздец –
прослезился, если видит, Бог Отец.

И у каждого – не только у меня.
Потому теперь белугой и кричу:
«Отъебитесь, пидорасы, от меня,
а иначе я вас, на хуй, обдрочу.

По губам, по вашим вафельным губам
своей каменной елдою постучу.
Уезжайте, пидорасы, строить БАМ,
а иначе я вас, на хуй, обдрочу».

Ебуны вокруг – в натуре, ебуны –
красножопые и в сперме пидора.
Это трогает меня до глубины
разрубающего мясо топора,

это торкает меня, что аж пизда –
ебуны вокруг, сплошные ебуны.
…и горит во лбу Кремлевская звезда,
и мурашки пробегают вдоль спины,

и, боюсь, уже иным совсем никак.
Мудачье вокруг – сплошное мудачье.
…удержаться бы на собственных ногах,
и меж ёбаных пройти – мол, бля, ничьё.

2.

Столько ёбаных, что хочется слинять –
упылить как можно дальше в закрома,
и себя там ежедневно пеленать.
Где ж ты, где ж ты, счастья-счастья Колыма?

Километры охуевших городов.
Через тернии, сквозь сны и облака
километры, блядь, торговых, блядь, рядов.
Километры, блядь, грудного молока –

ебануться! Приходи ко мне на чай.
Прихвати любимый свой фаллопротез –
я тебя им поимею невзначая,
даже если будешь против наотрез.

Очень хочется тебя отпетушить.
Как же хочется тебя отпетушить!

Скоро за полночь. Я сутки, как один –
никого вокруг и надо бы винта,
и в ушах моих спрессованный ватин,
и охота в жопу выебать кота.

Мне, конечно же, плевать на пидоров,
на священников, министров, рыбаков,
государственных и всех других воров.
…я живу, как охуевший Робокоп.

3.

Героин, пожалуй, даже не спасет,
потому что он – всего лишь героин.
Наркоман не лучше брокера сосет –
посреди огромных, каменных руин.

Третий Рим, прощай, в натуре, Третий Рим.
Слишком много расплодилось сосунов.
Всё горит, и мы, по ходу, все горим –
выгораем до своих первооснов,

до святых первопричин, до «на хер всё!».
До свидания, ебать тебя в дупло.
Обоссу-ка я, как сука, ёбтыть, всё,
и стряхну эстетским жестом на ебло

мисс Плэйбой – она застонет подо мной,
приоткроет сексуально-алый рот,
и наполнится свободой неземной,
и захочется всего наоборот.

Извращенка охуевшая она.
Этот мир спасет священная война –

чтобы вам – моим родимым быдланам
хоть однажды вспомнить кроме колбасы
что-нибудь, и жизни скомканной длина
не легла чтоб мертвым грузом на весы.

4.

Ебанутость – признак вкуса и ума.
Ебанутых – от зари и до зари –
будет больше, будет долгая война,
будут мертвые от неба до земли,

потому что космос выжат, как лимон.
На ладошках – непролазный бурелом

горьких линий, осторожных виражей
осмотрительных насильников и сук.
Слышен стук на самом дне моих траншей
и еще какой-то еле слышный звук –

то ли сердце, то ли похую мороз.
В ногу движутся шеренги обезьян.
Перед зеркалом у каждого свой лоск,
прикрывающий один на всех изъян –

человечество! До боли отупев,
каждый сам и только за себя.
Пена дней. Кастрированный гнев.
Надо пробовать ответить за себя,

а другие выживут – не ссы,
мой не в меру скромный гуманист.
…и ложится мертвым грузом на весы
жизнь, как подрочивший онанист.