Старуха просиживала на скамейке у подъезда дни напролёт и всякий раз, когда Света с Игорем проходили мимо, одаривала их широкой улыбкой своего беззубого рта.
-    Здравствуйте, - сухо кивали они ей.
Старуха улыбалась ещё шире и губы её приходили в движение, шепча какие-то слова. Слышно их не было.
-    Я почему-то так боюсь её, - говорила Светлана мужу. – Как она улыбнётся, у меня сразу сердце сжимается.
-    А ты не смотри на неё, - советовал Игорь.
-    Да как не посмотришь, если здороваешься?
Не смотреть на неё было действительно трудно.
-    Здравствуйте, - приветствовали они старуху в другой раз. Та улыбалась им и шлёпала губами.
-    Она здоровается ли вообще? – недоумевала Светлана. – Проклятия, может, шепчет.
-    Да ладно ты тоже, - говорил Игорь. – Она и слов-то не помнит, какие проклятия?
-    Лучше б она дома сидела.
-    Здравствуйте, - кивали они бабушке снова. Широкая улыбка всё так же светилась на старушечьем лице.
-    Ужас, ужас, - бормотала Светлана. – Вот спроси меня кто-нибудь: как должно выглядеть зло, и я отвечу – вот как эта старуха.
-    Не обращай на неё внимание, - бросал Игорь. – Что ты так непросто воспринимаешь всё?
-    Лучше б она умерла, - отвечала ему жена.
Слова порой способны изменять действительность.
-    Умерла твоя бабушка, - сказал как-то раз супруге Игорь.
-    Умерла?
-    Угу. Вон хоронят её.
Света подбежала к окну. Возле подъезда стояли люди, невдалеке – обшарпанный автобус. Людей было немного, но грусть, изображаемая ими, была огромной. Старуху как раз выносили.
-    Сейчас её душа, - сказал Игорь, присоединяясь к жене, - витает, должно быть, над нашим домом. Взирает на всех сверху и выбирает, в кого бы вселиться. В новорождённого должна…
Ночью он проснулся оттого, что жена плакала.
-    Ты чего?
Слёзы бежали по её щекам, она судорожно всхлипывала, дрожала вся.
-    Что с тобой?
-    Я беременна…
-    Ого! Так это слёзы радости? Грустные они у тебя какие-то.
-    Как ты не понимаешь! – заламывала она руки. – Ведь та мёртвая старуха – она теперь во мне!
-    Ну что ты, что ты! Я просто шутил.
-    Нет, нет, ты был прав. Она – во мне, я это чувствую. Она сидит сейчас в моём животе и смотрит на меня. А глаза у ней красные, злые – мне страшно…
Кое-как в ту ночь они всё же заснули.
-    Иногда она шевелится, - говорила Света мужу. – Болезненно так, с урчанием.
-    Ребёнок ещё не может шевелиться, - отвечал Игорь.
-    Это не ребёнок, это – старуха!
Он лишь горестно вздыхал.
-    Она разгрызает себе нору. Впивается зубами в мясо, вырывает клочья, а потом отплёвывает их в сторону. Нора уже совсем большая.
-    Света, так нельзя, - говорил ей Игорь. – Тебе всё это только кажется.
-    Нет, она во мне. Просто ты не знаешь, что это такое, не понимаешь, как это – носить в себе старуху.
С каждым днём ей делалось всё хуже. Лицо стало бледным, с каким-то синеватым отливом, под глазами набухли мешки. Она перестала следить за собой – не причёсывалась, не красилась. Куталась всё время в старую кофту, но всё равно мёрзла.
-    Как же холодно! – бросала она нервно.
-    Батареи вовсю калят, - отвечал Игорь.
-    Это всё из-за старухи. Она пробралась к моему источнику молодости и теперь высасывает из меня жизнь… Должно быть скоро я совсем замёрзну.
-    Света! – в отчаянии взывал к ней Игорь. – Давай сходим к врачу! Надо что-то делать, а то ты себя чёрт знает до чего доведёшь.
-    Не надо, не надо врачей. Пусть я умру без их помощи.
Муж держался стойко. Не скандалил, не исчезал на недели. Был терпелив и нежен. Но жена угасала.
-    Какая красивая луна! – стоя у окна, говорила она задумчиво. – Полная, красивая луна. Когда полнолуние, мне немного полегче. Старуха затихает и становится почти не больно – должно быть она тоже любуется луной.
Луна действительно впечатляла – от неё тяжело было отвести взгляд.
-    Мне приснился сегодня сон, - продолжала Светлана. – Мне приснилось, что у меня роды. Я рожаю старуху – она появляется в крови и пене, а я умираю. Ты представляешь, я во сне умерла! Ты взял старуху домой и стал её воспитывать. «Она моя дочь!» - говорил ты. Но потом тоже умер. Слышишь, ты тоже умер.
-    А старуха что же? – спрашивал Игорь.
-    А старуха стала жить в нашей квартире. Выходила на улицу, садилась на скамейку. Сидела там и улыбалась всем беззубым ртом.
Непроизвольно Игорь вздыхал. Тяжело и устало смотрел на супругу. В темноте, освещённая луной, она выглядела очень необычно. Казалась красивой.
-    Ты очень красивая сегодня, - говорил он ей.
-    Нет, - качала головой Света. – Мою красоту украли. Ты видишь сейчас совсем другое.
Во время родов она умерла.
Родившуюся старуху Игорь брать отказался. Её отправили в дом для престарелых.