Идея данного высера возникла при прочтении эпоса Ofы.
Даже не знаю, благодарить мне ее или нет...


Дима плохо спал ночью. Хуй знает, почему. Видимо, калепсол был просрочен, а может еще по какой причине. Ворочался, считал овец, два раза покурил. Даже подрочил разок. Не помогало. Мерещилась какая-то хуета: ему казалось, что нарисованная на рекламном плакате баба за окном ему подмигивает. Только под утро Дима забылся коротким, тревожным сном.

Встал он, естественно, разбитым и уставшим. Привычный утренний стояк отсутствовал. Дима с трудом сполз с кровати и поплелся в сортир поссать. Струя нездоровой красноватой мочи, направляемая дрожащей рукой, разбивалась о кафель унитаза, брызги летели во все стороны, пачкая стены.

«Надо бы вытереть», подумал Дима. Уныло и безрезультатно поискал глазами тряпку. «Ну и хуй с ним», сказал он сам себе и потащился в ванную, забыв закрыть крышку унитаза. Из зеркала на него глянуло заспанное, красноглазое ебало, покрытое трехдневной щетиной. «Бляцкий род! Надо побриться. Сантехник ведь скоро должен прийти», подумал Дима.

Он взял с полки старую электробритву «Харьков», вставил вилку в розетку и нажал на пуск. Бритва безмолвствовала. Дима потряс ее. Не помогло. Положив бритву обратно на полку, Дима, снова критически посмотрел на свое лицо. «Может так сойдет?», подумал он и провел рукой по небритой щеке. Острые волоски больно кололи ладонь. Вздохнув, Дима, порылся в тумбочке под зеркалом и достал бритву Жилет. Покопавшись еще, он выудил старое, много раз использованное лезвие системы Слалом, и с трудом приладил его к рукоятке Жилета.

Сжав прибор указательным и большим пальцем, Дима поднес бритву к лицу. Рука заметно тряслась. «Не порезаться бы», промелькнуло в голове. Прижав лезвие к щеке, Дима провел рукой сверху вниз. Старое лезвие нещадно сдирало волоски на щеке и резало прыщи. Внезапно Димина рука дернулась чуть резче и в сторону. На щеке образовался тонкий шрам, быстро наполняющийся кровью.

– Чччерт!

Дима резко одернул руку. Шрам был неглубокий, но довольно большой. Дима вырвал клок ваты и прижал к щеке. Подождав с минуту, он убрал вату. Шрам снова наполнялся кровью, но уже медленнее. «Ладно, добреюсь, залечу», подумал Дима и поднес бритву трясущейся рукой к лицу. Вдруг бритва резко дернулась, оставляя еще одни шрам на щеке.

– Еб твою мать! – крикнул Дима и попытался выбросить опасный прибор.

Однако бритва как будто прилипла к пальцам. Рука снова сама по себе рванулась к Диминому лицу, награждая его еще одни шрамом. Дима закричал и попытался удержать бритву другой рукой. Однако словно какая-то сила управляла ею. Преодолевая сопротивление уже двух рук, бритва неудержимо тянулось к Диминому лицу.

Он отскочил назад, споткнулся обо что-то и упал на кафель ванной. Рука с зажатой в ней бритвой, метнулась к его горлу. Дима крутился и ворочался, пытаясь оторваться от ужасной штуки, но тщетно. Бритва, слабо сдерживаемая Димины руками медленно, но верно тянулось к жиле, пульсирующей на его шее. Дима откинул голову назад, стараясь оттянуть шею подальше. Он орал и крутил головой. Его охватила паника. Он чувствовал, как холодное лезвие прижалось к его шее. Рука, направляемая взбесившейся бритвой стала двигалось из стороны в сторону, лезвие все глубже входило в шею, перепиливая сонную артерию. Из жилы вырвался фонтан крови, обильно орошая пол и стены ванной.......................

***

Соседи и сантехник, услышавшие крик и выломавшие двери Диминой квартиры, долго блевали на лестничной площадке. Даже видавших виды санитаров пятидесятой бригады мутило, когда они собирали в пакет разрезанное на куски Димино тело.

– Ну, что, Серега, отчаливаем? – спросил водитель у одного из санитаров.
– Погоди, там еще одна рука осталась.

Санитар пятидесятки Серега зашел в ванную. Подавив рвотный рефлекс, он поднял с пола руку Дмитрия и хотел было сунуть ее в пакет, но заметил, что в руке зажата бритва Жилет с окровавленным лезвием.

Преодолевая сопротивления мертвой плоти, Серега осторожно вытащил бритву из еще теплых пальцев и поднес ее к глазам.

– Гы-гы, порезался, когда брился? – усмехнулся санитар.

Внезапно его рука сама по себе дернулась и тупое лезвие нарисовало шрам на щеке...