Не знаю как в других странах, а в России издавна процветала тяга ко всему иностранному. Хуй его знает почему так повелось, толи татара-монголы тут опять нагадили, толи еще какая хуйня, только завелась у россиян ебанутая привычка все передирать у других. Раньше на штаты равнялись, в рот им заглядывали, джинсы по баснословным ценам доставали, от Элвиса тащились и прочие дела. Потом поняли, что т.н. "американские ценности" - полное дерьмо, что ценности эти состоят в банальной объебке всех и вся. В общем, как говориться в песне: "Гудбай Америка, О-О-О!". Поковырялись в собственной истории, некоторые пёрлись, некоторых стошнило, но как-то не прижилось...
Теперь новая беда - Восток. Начиналось, кто помнит, все вполне пристойно. Занимались там в подвальчиках каратэ, гашик из кальянов покуривали... Три десятка особо ебанутых, лысые и в желтых тряпках, горланили какую-то непотребщину на улицах. Последних часто пиздели. Ах да, еще йоги были. В общем-то практически все. Нармальненький такой андеграунд, пруха для избранных. Но пришла этому золотому периоду полная жопа. Хлынул Восток, блядь, в массы. А это в наших условиях вам вовсе не хуйсоси, это голимый и неделимый караул. Хуй с ними этими суши-барами, всякими там "Банзаями" и "Соэнарами" - дело благородное, народ бабосы гребет и на Восток им, по большому счету, плевать с самого высокого бугра. Но ебанутость в вопросах Востока некоторых отдельных граждан просто пиздец как бодрит. Вот послушайте.
Маршрутка. Народ в воскресный день лениво разъезжается по всяческим нычкам, чтобы отпраздновать Богом дарованный отдых. Каждый в меру своих умственных возможностей и в соответствие своим наличностям. Впереди, спиной к водителю, сидит девчушка, чистенькая, беленькая, розовый бутончик, явно не разу не ебаный. Вся такая хорошенькая, свежая, как подснежник, в беленьком таком, длинном плащике. Напротив ебанутая мамаша, с еще более ебнутым малышом, лет четырех, на руках. Почему ебанутая, спросите вы. Охотно отвечу. А что бы вы еще сказали про тридцатилетнюю дуру, выкрасившую свою башку сразу в оранжевый, зеленый и желтый? И дело тут не только в негармоничном сочетании цветов, как вы понимаете. В довесок к этой внешней ебанутости, как вы дальше увидите, она была наделена поистине изысканной ебанутостью внутренней. Почему же я охарактеризовал этим же качеством младенца? А какое же еще чадо могло созреть у этой стервы?
Слушайте дальше. Этот еблан, малыш, то есть, сидящий в аккурат напротив девчушки - розового бутончика, начинает своими грязными копытами слегка так касаться ее белого плащика. Девчушке, понятное дело, плащик испачканным вовсе видеть не хочется. Но ее подводит явно пионерское воспитание и вместо того, чтобы болезненно отпихнуть надоедливую ногу, а заодно и обложить хуями мамашу, чтоб лучше смотрела за своим выродком, она лишь вжалась до отказа в сидение и подобрала плащик таким образом, чтобы выродок не смог к нему притронуться. Но будущих падонков, вы знаете, таким маневром не остановишь. Понятное дело. Этот малолетний ублюдок начинает так потихому сползать с костлявых коленок мамаши и явно щимится продолжить свое грязное дело. Мамаша ноль эмоций, как будто не на ее коленках обосновалось это малолетнее чудовище, сидит себе, в окно пялится и мечтает о предстоящем разврате. А сучий отрок уже, блядь, на спине, вытянувшись во все возможные вершки своего роста, припер таки девчушку к стенке и так жирно, добротной ставропольской грязью, отпечатал у нее на плащике следок первобытного человека. Девчушка покраснела, как нос Зюганова и, заикаясь от смущения, пролепетала мамаше какую-то мало членораздельную фразу, типа: "Следи за своим отморозокм, сука!". При этом девчушка очень интеллигентно, по-сестренски, отпихнула ненавистную ногу.
Блядь, видал я всякое в этой жизни, дурных баб более пятисот, ебанутых и того больше, но такого... Крашенная стерва вскочила бы, если бы не лимитирующий потолок, по крайней мере это можно было бы обозначить как взвилась, - то что она сделала. И разразилась тирадой. Да простится мне на Страшном суде мой склероз и неразвитая память, не позволяющая передать во всех красках и тонах ее речь, но смысл ее был таков:
- Да что ты себе позволяешь, блядь подзаборная! Какого хуя, ты трогаешь моего Егорушку. Да знаешь ли ты, что я воспитываю его по японской системе! А по системе этой, ребенку даже замечания делать нельзя, не то, что пихать его грязными ручищами. Это же система ЯПОНСКАЯ! Что вы все тут в этом понимаете, вы тупые, неграмотные, ограниченные люди! И я никому не позволю вторгаться в систему японского воспитания (как она умудрилась ввернуть про систему японского воспитания раз пятнадцать за полминуты, до сих пор не пойму) моего Егорушки такими грубыми, дикими приемами, как пихание грязными руками!
И в таком духе. Девчушка явно пожалела не то что о содеянном, а и о том, что вообще родилась на этот свет не в Японии и нихуя про эту чудесную систему чудесного японского воспитания ни разу в жизни не слышала.
В маршрутке наступила зловещая тишина. Пассажиры, волей неволей втянутые в сцену молчали, по-видимому охуев от своей недоразвитости. Неловкую тишину нарушил голос. Голос принадлежал парню лет семнадцати, который безучастно сидел сзади, слушал свой дебильник и ни на кого, казалось не обращал внимания. Голос просил остановить машину. Машина остановилась. Парень пошел к выходу. Поравнявшись с ебанутой мамашей остановился. Секунду колебался. Достал изо рта жвачку. Размял ее в пальцах. Небрежно прилепил эту жвачку прямо на лоб ебанутой. Сказал: "Я, сука ты ебаная, воспитывался по японской системе. Мне все похую. Я пью с шестнадцати, таких как ты ебу с тринадцати, прусь от наркоты, дерусь на улицах и могу отпиздить тебя прямо здесь! Ебал я тебя и твою японскую систему!". Вышел. Крик обосрашегося не на шутку малыша, потону в гомоне одобрительных возгласов пассажиров. Мамаша подхватив его тоже вышла. Девчушка улыбалась.
Что мы еще можем добавить о японской системе? Какая тут в пизду японская система. Откуда ей здесь взяться? Оглянитесь! Мы в России! Здесь может быть только русская система. Наши дети пялятся тут не на Фудзияму, а на полуразрушенный коптящий завод, дающий скудную зарплату их родителям, на блевотину вокруг пивного ларька, на пьяные рожи сограждан, на грубость и хамство повсеместно процветающее. У этого малолетнего отмарозка папаша отнюдь не японский бонза, отличающийся неимоверной дисциплинированностью, а наш простецкий разнузданный лавочник, родной и до тошноты знакомый. В него то и выродится этот Егорушка. Японская система! Восток! Все это хуйня.