Как известно, Грубин с детства не любил клоунов. С ними, прямо скажем, у него были связаны не самые лучшие воспоминания. Откровенно говоря, поганые воспоминания, о которых, право, и говорить то как-то неудобно. А тем более, распространяться. Клоуны водятся в цирке - это даже малые дети знают, поэтому цирк Грубин не любил, а, уж если совсем откровенно, жестко ненавидел. Цирк - говно, думал Грубин. Но к прекрасному его все-таки неудержимо тянуло, и как-то раз решил Грубин сходить в Уголок Дурова. Ну а что, рассуждал наш герой, клоунов там, поди, нет и в помине, зато зверушек всяких и птиц - видимо-невидимо. Зверей Грубин очень любил, не пропускал ни одной передачи "В мире животных", боготворил ее ведущего Н.Н. Дроздова и живо интересовался всем, что относится к фауне нашей планеты.
Итак, настал теплый апрельский воскресный день. С утра светило солнце, и Грубин, насвистывая незамысловатый мотивчик, направился к Уголку Дурова. Прибыв на место, он обнаружил, что все вокруг запружено орущими, пищащими, ноющими и хохочущими детишками. Опасливо пробираясь среди них (Грубин считал, что детишки не внушают доверия), он достиг входа, предъявил билет и проник в недра театра.
Зал был очень маленький, а сцена еще меньше. Детишки, которые сидели на первых рядах, исторгали неимоверную массу всевозможных звуков, интегрируя в маленьком пространстве театра средоточье вселенского гомона. Но вот на сцену взгромоздилась некая дама в платье с претензией на вечернее и писклявым голосом начала речь, предваряющую сам спектакль. Детишки несколько поутихли и принялись внимать. Когда дама закончила свои словесные изыскания, представление началось!
Выступали собаки, лошадь, даже лисы. Была еще какая-то безумная обезьяна, которая вела себя крайне агрессивно. Грубин даже подумал, фу какая невоспитанная обезьяна, в поликлинику таких. Дрессировщице мартышки можно было посочувствовать. На настойчивые просьбы дрессировщицы делать всякие умные вещи типа ловить кольца, одевать какую-то шапку, обезьяна отвечала, в принципе, адекватно: каждый раз в ответ она пыталась стегнуть дрессировщицу по физиономии своей когтистой лапой, украшая сие действие потешными гримасами. А в конце своего фееричного выступления обезьяна повернулась к зрителям жопой, одетой в белые подштанники, на которых отчетливо было видно обширное коричневое пятно. По всем признакам, свежее. В итоге дрессировщица сграбастала мартышку и, натужно улыбаясь, покинула сцену. Стоит ли говорить, что публика устроила бурную овацию.
Следом за обезьяной на сцену в сопровождении симпатичной девушки выполз ленивый пони с красноречиво стоящим хуем. Девушка, заставляя пони выполнять различные па, время от времени поглядывала на хуй и густо краснела. Надо сказать, что пони то и дело тыкался рылом девушке в промежность и нетерпеливо перебирал задними ногами. Очень скоро они закончили свое выступление. И проводили их, естественно, бурной овацией.
Вслед за пони появился енот-полоскун. Типо, по сценарию, он владелец какой-то манерной прачечной и стирает всем зверушкам вещи. Над прачечной красовалась вывеска. Ведущая дама спросила у детишек, дескать, что там такое написано? "Пиво!", - прокричал какой-то подкованный мальчик в первом ряду. Хотя на самом деле там было написано "Прачечная открыта". Боболтав в ведре какую-то несимпатичную тряпку, енот-полоскун гордо удалился.
В этот момент заиграла веселенькая музычка, типа "Вместе весело шагать по просторам…", и на сцене появился толстый дядька, с дудкой и разукрашенными гримом щщами. "Клоун!!!", - пронеслось в мозгу у Грубина. "Бля… клоун… пиздец…", - ужасался сраженный наповал Грубин. Клоун тем временем грузно бегал по сцене, кричал надломленным басом всякие стишки, задавал детишкам глупые вопросы, на которые те доверчиво велись. "И где!? В Уголке Дурова! Боже мой… Какая жуткая несправедливость..! Нет!!!".
Не помня себя от охватившего смятения и ужаса, с чувством глубокой несправедливости в душе, Грубин медленно поднялся со своего места и направился в сторону сцены. Клоун продолжал дудеть в дудку и изредка выкрикивал что-то нечленораздельное. Музычка продолжала играть нон-стопом. Подойдя к сцене, Грубин некоторое время в упор смотрел на беснующегося паяца, а затем, подобравшись, одним прыжком достиг клоуна и мертвой хваткой вцепился ему зубами в глотку. Стоит ли говорить, что публика устроила бурную овацию…