Тяжело вздохнув, Шурик застегнул джинсы и заправил ремень. Он уже почти совсем собрался выйти и выкинуть Люду с заднего сиденья, когда сзади вдруг раздался шепот, в корне поменявший его планы:

- Са-ша... Про-дол-жай...

Этот шепот возбудил его почище любой виагры. Сане понадобилось не меньше десятка секунд, чтобы осознать, это это создание по имени Люда, лежащее сейчас в полуметре от него, действительно хочет продолжения. От волнения вспотели руки. Он попытался их вытереть, но тщетно. "Бля... Во пиздец! Как ребенок, в натуре", - думал он, лихорадочно пытаясь собраться с мыслями. В штанах вновь стало тесно, от близости такого красивого женского тела нижние полушария головного мозга, также называемые яйцами, пытались взять управление на себя.

"Что я теряю? Она меня помнит? Нет, она помнит только имя. Максимум - вспомнит ебало... Хотя, какое ебало в такой темноте? Я сам свое-то ебало бы не запомнил! Бля, как ебаться-то хочется, пиздец! Вот сука, на таком теле и учиться надо - она ж полусонная, навряд ли чего спизднет такого, чтобы хуй опал. Ну и ладно, значит, будем учиться, блядь", - подумал он, перебираясь на заднее сиденье. "Сука, здесь я щас получу свои пять баллов, бля буду!" - распаляя сам себя, со зверской улыбкой на лице подумал он.

Стекла в машине давно уже запотели и теперь начинали покрываться инеем. На какое-то мгновение Сане даже показалось, что сбылась его многолетняя детская мечта - весь мир вдруг вымер, и остался только он и объект его вожделения. Он, насколько мог, сдвинул шубу в стороны. В полумраке салона тело Люды казалось почти идеальным. Борясь с трясучкой, Шурик снял очки и стал аккуратно массировать ноги. Тело ее оказалось теплым, кожа была мягкой, почти шелковой.

- Ебическая сила! - прошептал он. "Бля, чтоб иметь эти ноги, нужен не то что белый "Кадиллак", и не то что банковский счет... Тут, бля, охуеть можно чего нужно!" - сумбурные мысли в голове путались, а руки поднимались все выше и выше. "Блядь, ебаные колготки!" - думал он, доставая из кармана ручку...

С тихим, почти неслышимым звуком он проделал отверстие в ненавистной преграде и, распустив материал, стягивавший тело, аккуратно стянул с ног своей попутчицы все лишнее. "Гы, прикольно. Пилотка бритая... Ого, и мокрая! Гы-гы-гы", - возбуждение вдруг куда-то ушло, осталось лишь жажда экспериментов. Огладив со всех сторон почти идеальные ноги Людочки, Шурик внимательно прислушался к звукам, которые она издавала. Было похоже, что Люда спит, и только периодические ее подрагивания выдавали то, что она все еще присутствовала здесь, по крайней мере, что-то чувствовала и могла как-то реагировать.

Освобожденная от одежды нижняя половина тела Люды Саню не впечатлила. Не смотря на то, что он был засранцем со стажем, он все равно представлял себе первый раз не так. Член, возбудившийся было до невозможности, теперь снова опал, и на душе было очень и очень гадостно. От злости хотелось завыть, но было страшно разбудить эту дуру. "Сейчас ее, блядь, раздуплишь - так она все еще хуже испортит... Сука, че же мне теперь делать? Вот влип, бля. Даже трахнуть бесчувственное тело, без свидетелей, в интимной обстановке, - и то не могу! Еб твою мать, ну какого хуя?!"

Шурику было горько и обидно. Первый раз за последние 10 лет хотелось заплакать, да что там заплакать - зарыдать хотелось, завыть, разбить что-нибудь, сломать, искорежить, разорвать, сжечь, изничтожить, АННИГИЛИРОВАТЬ! Ярости и бессильной злобы в этот день было слишком много, слишком много даже для него, который привык к пинкам судьбы и обычно очень стойко их переносил. Казалось, что что-то внутри, расшатывавшееся годами, наконец сломалось...

В этот момент Люда пошевелилась. Саня был погружен в свои мысли и этого, понятно дело, не заметил.

- Холодно... Блин, как холодно... Где я? Кто вы? Что это? А... Саша... А где... Где мои колготки? Что?!.. - Люда медленно приходила в себя. Саня начинал понимать в деталях, какую глупость он сотворил...

И снова решение пришло мгновенно. Он перегнулся вперед и достал "сонник", все еще сохранявший свое действие, и молниеносным движением руки попытался вновь усыпить Людочку. Однако та пыталась сопротивляться. Впрочем, это ее не спасло - Шурика в этот момент навряд ли остановила бы и электричка, пущенная ему навстречу. Люда вновь отрубилась.

"Надо заметать следы. В пизду. Четвертый час ночи, а я такой хуйней занимаюсь. Главное - что кейсы со мной, значит, не пропаду. Бля, никогда я на себя такого не вешал, но сейчас придется..." Он понимал, что оставил слишком много отпечатков, да и Люда его наверняка помнит. В том, что она побежит в милицию, он не сомневался, он не был уверен только в одном - что вместе с милицией его не будут искать какие-нибудь дяди "в шнурках и башмаках", нанятые мужем или любовником девушки. Поэтому выход у него был только один...

Достав из бардачка скотч, он замотал как мог бесчувственное тело на заднем сиденьи. "По идее", - рассуждал он, - "если я ее сейчас хуйну в прорубь, она должна будет рано или поздно утонуть. За бортом - совсем не май месяц, долго эта тушка тепло сохранять не будет. Но надо бы все-таки чего-то привязать... А, похуй, домкрат привяжу. Жалко, сука... Шесть сотен с хуем за него отдал. Зато он тяжелый... Если две тонны поднимает, то уж пятдесят килограмм говна должен под воду беспизды утащить. Бля, тут же с пиздой! Ну да похуй, и с пиздой утащит, куда он на хуй денется!" - собственные мысли, как и всегда, успокаивали. Руки перестали дрожать, а голова прояснилась. "Бля, эту ночь надо заканчивать, что-то она меня конкретно заебала..."

Сев за руль, Шурик завелся и прогрел машину. Люда, в "пеленках" из прозрачного скотча, безмятежно спала на заднем сиденье. Саня без проблем выехал обратно на дорогу, и, проехав метров триста, свернул на тропинку, которую помнил с детства. Она вела к проточному пруду, который не замерзал даже зимой. Там, как он помнил, был "морж-клуб", а следовательно - было и куда деть эту дуру, так не вовремя решившую посмотреть на его манипуляции с машиной Вовика.

Съезд на лед он нашел сразу. Место не менялось годами. Нести это тело по белому покрытию водоема ему было впадлу, поэтому он, проехав метров двадцать-тридцать, остановился в нескольких шагах от проруби. Ему очень повезло - наверху плескалась вода, видимо, кто-то купался здесь совсем недавно. Вытащив тело с заднего сиденья, Шурик привязал к ногам вынутый из багажника увесистый домкрат, прицелился и аккуратно стал погружать "куколку" в ледяную воду.

Саня испытал ни с чем не сравнимое блаженство, наблюдая, как в резко открывшихся навыкат глазах Людочки, переплетенных вдоль и поперек красными прожилками, проявилось сначала удивление, потом недоверие, потом боль и ужас. Ее тело извивалось в судрогах, скотч местами растягивался и сворачивался в веревки, которые пережимали голые ноги.

Людочка, безмолвная, и не могущая обломать кайфа , перекошенными глазами могла последний раз перед смертью наблюдать, как Шурик вновь, который уже раз за эту ночь, ослабил ремень на джинсах, достал свой член и стал мастурбировать. Она, сквозь судроги, холод и боль наблюдала, как выражение на лице Шурика из сосредоточенного становилось все более и более радостным. Ноги продолжали потихоньку уходить под воду, она старалась не двигаться, но даже от простого дыхания тело продолжало сползать вниз по скользкой кромке проруби. Течение неудержимо требовало свою жертву.

- Ну что, сука, каково тебе, когда мне хорошо? Каково тебе, валютная сучара, смотреть, как я дрочу на твое медленно уходящее под воду безмолвное и безвольное тело? Каково чувствовать, что сейчас умрешь, и не иметь возможности ускорить или замедлить этот процесс? Каково, сучара? Людочка, а? Людочка-а-а! Чего молчишь, шалава? Не можешь ответить, да? А мне похуй, что ты не можешь ответить. Гы-гы-гы. Ты вот какого хуя не можешь ответить, а? Эй, ты куда на хуй сползаешь, я с тобой разговариваю!

Шурик сделал шаг вперед и наступил ногой на гриву волос Людочки, застопорив ее движение под лед. Та уже наполовину ушла под воду. Лицо ее стало красным, она дрыгалась в конвульсиях, ледяная январская вода обжигала атласную кожу, как огонь.

- Чего ты молчишь, сука? Чего молчишь? Вот чего ты молчишь, сука, молчишь сейчас, когда мне так хочется тебя слышать? Чего ты, бля, молчишь и смотришь на меня своими ебаными глазищами, шлюха ты ебаная?.. - распалялся он, уже слабо контролируя себя. Возбуждение росло, и он чувствовал, что кульминация приближается. - Ты не можешь ответить, да?...

Он кричал все громче и громче, но вокруг не было ни души. Многомиллионный город Москва спал, и среди густонаселенного района уже второй раз подряд за ночь два человека остались абсолютно наедине. Сейчас никому не было дела до божественно красивой девушки с большой грудью и филейной частью, которую топит толстый, очкастый и уродливый засранец. Осознав это, Саня понял, насколько он счастлив, и кончил, бурно фонтанируя спермой. Он не смог удержаться от соблазна присесть и выдавить из члена часть спермы на лицо Людочке.

- Ну что, хули, пора прощаться. Счастливого плавания! Приходите еще! Увидимся на том свете, Людочка батьковна. Муа-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха... - когда-то он слышал такой смех по телевизору, и теперь понял, что именно так, наверное, он произведет наибольшее впечатление на эту куклу. Шурик не любил показухи, но сейчас был тот момент, когда она (показуха) была жизненно необходима - не каждый день людей топишь, все-таки! Поэтому от своих принципов пришлось отступиться.

Он встал в полный рост и, отступив на пол-шага назад, несильно пнул голову Люды, придав ей дополнительное ускорение в ее последнем пути под лед. Пока он привел себя в порядок, Люда уже погрузилась в воду.

Саня сел в машину, завелся и поехал домой. "Жаль все-таки, что я ее на пососать не развел. Наверное, миньетировать она умела... Такие бабы миньет делать уметь обязаны. Бля, ну да и похуй, главное - день удался, черт побери. Все хорошо, что хорошо кончается... И уж точно хорошо, когда хорошо кончаешь, гы-гы-гы", - думал он, проезжая Братеевский мост. Машин почти не было, и дома он без проблем доехал уже минут через пятнадцать. Прихватив из машины пакет с документами и два кейса, он поднялся к себе в квартиру. Родители уже спали.

В шестом часу утра Шурик наконец дополз до компьютера, прочел свежие сообщения в аське и, открыв кейс, достал оттуда литровую бутылку с надписью на синей рельефной этикетке "Флагман". Это была почти обычная бутылка, но на ней не было акцизной марки, а жидкость имела странный желтоватый оттенок. Открутив пробку, он с удовольствием отметил, что дозатор ребята, паковавшие груз, удалили. Отлив слегка в пробку, он поднес зажигалку и чиркнул. Жидкость загорелась неярким синеватым пламенем небольшой высоты.

- Эх-х-х, самогон, красавец ты мой...

Облизнув губы, Шурик достал из-за системного блока БГС (большой граненый стакан) и бутылку крем-соды. Налив сотню грамм крем-соды, он добавил туда еще столько же самогона и, чокнувшись с монитором, произнес:

- ПОШЛИ ВСЕ НА ХУЙ! Я ВАШ РОТ ЕБАЛ! СЕССИЯ БЫЛА СДАНА!

Впереди его ждали веселые каникулы.

30 января 2004