Не, ну пиздец! Так вот всегда. В этой жизни. То нихуя, а то и всё сразу. И снег, покрывший блядский гололёд, и хорошее настроение и долбаный юбилей, и сюжет для размышления. Короче, начну с начала. Что бы прочувствовать то, что пережил я - рекомендую, грамм 250 водочки (любой, здесь не до качества, как в рецепте, здесь главное поскорей достичь нужного состояния, следовательно, можно взять самую хуёвую), тогда сможете нормально воспринимать текст. Предупреждаю сразу - далее следует обнажённый цинизм. Моралисты и наивные мечтатели могут, не читая перейти к другому креативу. Для оставшихся…

В любом коллективе есть заядлые общественники, они сами ищут себе работу сверх своих должностных обязанностей. Ну, нравится им это. А тут ещё юбилей одной сотрудницы. Юбилей в жизни многих людей событие, к которому они упорно идут, преодолевая трудности и невзгоды. И надеются на что-то, и мечтают. Как маленькие дети, ожидая чудо. Активисты оживились сверх меры - давно не было настоящей работы. Начались долгие, старательные приготовления. Собирающая деньги на подарок за неделю до назначенного дня стала приходить на работу пьяной, она надеялась с зарплаты возместить пропитое, но пришлось дособрать ещё раз…

В самый последний день вдруг спохватились. Поздравительный адрес забыли подготовить. Это такая красная "папочка" с бумажечкой, на которой приятные слова напечатаны. Их торжественно зачитывают и дарят юбиляру. Всегда удивлялся - нахуя эта штука нужна? Сказать и так можно, без всякой "папочки". После некоторых юбилеев у иных юбиляров подобных "папочек" собирается в невообразимом количестве. Я думаю, что потом юбиляр читает эти тёплые слова, проникается тем, какой он заебись, и дрочит (на себя самого перед зеркалом). На некоторых "папочках" ещё наклеивают дурацкую блестящую железяку, на которой выгравировано "50 лет" или "60 лет". Лучше бы лишний цветок подарили…

Прибежали эти активисты, охают, ахают, выручай, кричат, Стёпа… Давайте текст - красиво напечатаю. Это я им в ответ. А они растерялись ещё больше. А мы думали, что ты сам и напишешь. Нет! Говорю я им, не умею складно писать. Шрифт подберу, закомпаную, а остальное ваше…

А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! Засада! Я всегда в таких случаях тащусь. Надо о человеке хорошо сказать, а говорить нечего! Совсем! И начинаются мучительные вымарщивания столь нужных, тёплых слов, чтоб слезу у слушающих выбило, что бы сам юбиляр проникся тем, какой он хороший оказывается и как приятно для всех, что он работает именно в этом коллективе, как в нём будут нуждаться, и чтобы он сам (непременно), понял, что поит и кормит гостей не напрасно, слезу, умиления пустил и с ответной (тоже тёплой), речью выступил.

Ну, четыре строчки наковыряли. Поясняю, что это на формате А4, с размером шрифта 30. "Дорогая наша", "поздравляем вас", "администрация" - не в счёт. Компаную надпись, подбираю шрифт, а сам грустным мыслям предаюсь. Как с похоронами. Только всё гораздо хуже, потому, как там ты хоть и самый непосредственный участник, но не слышишь ничего и тебе уже похуй, что происходит, и что говорят, а здесь тебе живому этот бред весь надо выслушать, и самому ещё поверив в него - ответить. Ой, не хочу я, что бы и мне такие дифирамбы пели. Не хочу!

Напечатал и домой свалил. Всё равно, после обеда, работать нормально уже никто не мог, все пускали слюну и предвкушали. Идея рассказа у меня в кармане. Думаю сейчас дома писать начну. Но тут звонок. Юбилярша хотела меня лицезреть. Она ко мне тёплые материнские чувства испытывает. Раньше гноила и придиралась, а теперь любовью воспылала. Если, говорит, ты Стёпа не придёшь, я расстроюсь, и праздника у меня не получится. Женщин обижать нельзя! Не беда, что не соответствует ни одна строчка поздравления действительности. Главное внимание. Это все знают. Праздник души должен получиться, это святое. Это юбилей…

И вот он начался. Этот долбаный юбилей. Вначале художественная самодеятельность. Я её не перевариваю нахуй, но после двух литров пива и 150 грамм водки - ничего идёт, даже не замечаешь, что она художественная. Главное не терять самого себя. Не поддаваться опьянению и не превращаться в среднестатистического скота. Как я не старался прийти прямо к столу (для этого специально сел поесть дома - меня от казённой хавки отворачивает) - не получилось. Очутился на самодеятельности, она затянулась. Но всё проходит, прошла и самодеятельность. И началось то, ради чего все и собрались. Шаровая пьянка. Это, когда на шару (т.е. на дурняк). За бесплатно. Когда никому ничего не жалко (особенно гостям). Ни водку, ни закуску. Все на этот вечер ощутили себя немного миллионерами. Водка текла при наливании ручьями на пол, закуска щедро валилась на тот же пол. Закуску слизывала элегантная хортая борзая (её притащила одна приглашённая). Вино на столах, так и осталось нетронутым. Тосты были дебильными и интерпретировали адресное приветствие - хуёвая лесть, косноязычие говоривших, ни одного слова правды. Сослуживцы дегенеративно внимали однообразным тостам, успевая ущипнуть колбаску, помидорчик, кусочек рыбки. Я выпил предварительно, и закусил основательно дома - и теперь мог наблюдать в истинном свете, не только счастливую виновницу, но и её гостей совершенно не отвлекаясь на приём пищи. Только самое непосредственное участие в празднике, в живую…

Все дружно пили за юбиляршу, закусывали и при этом не забывали говорить разные гадости в её честь, скашивая губы в противоположную от юбилярши сторону. Подонки. Типичные подонки - вертелось у меня в голове. При встрече взглядами с юбиляршей, встретившийся заискивающе улыбался, приветственно (типа Виват), поднимал свою рюмку и пил за своё, крутя под столом дулей. Снова началась х. самодеятельность. Теперь не приглашённая, а своя, доморощенная (это самое страшное). Поздравляющие пели под гитару, пели просто так, читали самодельные стихи с открыток, которые и дарили на долгую память виновнице, произносили дурацкие наборы слов, и все страстно с ней целовались. Как истосковавшиеся любовники, как после пятилетней разлуки, как после возвращения из плена. Подарками была полная херня завёрнутая в дешёвую, но блестящую бумагу. Но эту условность, все, включая юбиляршу, проглатывали, как дурной окунь мормышку, в декабре, озверевший от наступившего холода…

Несколько раз уходили на перекуры. Покуривая - состязались в произношении неофициальных речей (теперь уже искренних). Возвращаясь к столу, произносили цензурные речи. Мне тоже предоставили слово. Собрав в кулак всю волю, прущий юмор и своё негативное (мягко выражаясь) отношение к юбилярше, сказал свой тост и я. Старался говорить с нескрываемым сарказмом, но, зная психологию восприятия речей после 200 - 300 грамм водки - понимал, что сорву бешеные аплодисменты. И не ошибся (как всегда). Рукоплескали. Закуска катастрофически убывала, а поздравляющих, как прорвало. Я уже несколько раз намекал, что пора бы подавать и горячее, очень уж быстро косела публика, но все настолько были охвачены страстью произношения возвышенных речей, что мой одинокий голос тонул в этой льющейся ручьями водке. Кто-то всучивал юбилярше её портрет, старательно и дилетантски перерисованный с фотографии, кто-то, оправдываясь, набивал карманы конфетами (для оставшегося дома ребёнка), кто-то, вживаясь в роль, танцевал цыганский танец, позвякивая себе детским бубном, костюм, судя по всему, был сшит специально и заранее…

Среди чествующих был один нормальный человек. Вернее женщина. Мы сразу поняли друг друга, после нескольких тостов и многозначительных взглядов. Дальнейшее мы сопереживали, вместе сдвинув наши стульчики. Хорошо, когда встретишь единомышленника, понимающего человека…

Основательно разогревшись водкой, народ принялся за танцы. Это было величественнейшее зрелище. Сдерживать смех на данном этапе торжеств у меня не получалось никогда. Не получилось и в это раз. Разгорячённые танцующие пытались попадать в такт музыке, в такт партнёру, но мало у кого это получалось. Отплясывающие совершали карикатурные движения (вспоминая, как это делается в фильмах), проскальзывали мимо музыки, мимо друг друга, мимо услужливо поддерживающих, некоторых успевали подхватить, но реакция, как вы понимаете у пьющих не та, в результате досадные казусы. Разбитое стекло, разбитое колено, а у особо старательно танцующих и лоб. Беднягам сочувствовали, но зелёнки и бинтов на всех празднующих не предусмотрели. Не перевязанные наспех лечились водкой. Водка мгновенно исцеляла раны. Это был страшный бой. Люди гибли даже не за металл…

Наконец подали горячее, но приглашённый культпросвет работник в этот момент решил устроить конкурс. Я не знаю, сколько надо выпить и в каком состоянии находиться, чтобы, будучи взрослым мужиком - облачаться в бабский прикид. Когда мне предложили поучаствовать в этом шоу, я тактично обьяснил, что только полные придурки нажравшись водки, могут себе это позволить. Мне даже смотреть было неловко на этих старательно, как проститутки, выхаживающих по залу идиотов с накрашенными губами. Некоторым удавалось вжиться в образ, и они срывали шквал аплодисментов. Я пошёл курить. Несколько раз я малодушно порывался уйти, но останавливал меня долг. Хотелось отловить всё до конца, уже, если довелось стать свидетелем, надо терпеть. Покончив с этим экзотическим конкурсом (я так и не понял в чём он заключался), все принялись за холодное горячее…

Опять несколько раз уходили курить. По возвращении пили, но уже неизвестно за что. В какой-то момент я уже не в силах был впитывать в себя весь этот маразм. Я поднялся. Юбилярша, получив от меня через тост заверения в сыновней любви, смотрела на моё исчезновение с нескрываемой грустью. Не надо было мне оборачиваться. Уже в дверях, какая-то пьяная, раскрасневшаяся дура-приглашённая из дружественного нашему подразделения, долго пыталась обьяснить мне, что она не забыла наших с ней встреч (до её замужества), и муж у неё (вот радость), куда-то уехал на три дня. С женщинами всегда так, как напьются…

От неё я уходил, без сожаления. Медленно падал пушистый снег, продолжая скрывать гололёд, и я не торопился. Надо было всё хорошенько обдумать. Очень мне хотелось, не расплескав впечатлений понять главное. Всю дорогу до дома неотступно вертелась единственная мысль - да лучше сдохнуть сожранным акулами в океане, чем стать когда-нибудь виновником такого долбаного юбилея…

2003 год

Степан Ублюдков писатель-прозаик, философ, отьявленный негодяй